Около 600 г. до Р.Х. господство аристократов оказалось ниспровергнуто тираном Пифагором. Хотя тиран сам происходил из рода Басилидов, положение знати при нем было очень скверным. Пифагор отличался огромной алчностью и нещадно обирал богачей. Сообщают, что он верил любым доносам – лишь бы был повод поживиться чужим добром. Своих врагов он преследовал с неукротимой жестокостью, так что они не могли найти защиты даже в храмах. Наконец Пифагора обвинили в попрании всех божеских и человеческих законов. Дельфийский оракул не захотел его поддержать, и тирания Пифагора пала. Басилиды ненадолго вернулись к управлению государством, но не сумели удержать власть в своих руках. В середине VI в. до Р.Х. в Эфесе правили еще два тирана: Мелас I и его сын Пиндар. Последний отказался от власти по требованию лидийского царя Креза.

Когда первые греческие поселенцы прибыли в устье реки Каистр они обнаружили небольшой огражденный участок со священным деревом, где местные жители совершали поклонение богине, именовавшейся ими «владычицей зверей». Ионийцы отождествили эту неведомую богиню с покровительницей охоты Артемидой и построили в честь нее небольшой храм. Затем, во время войн с киммерийцами, древнее святилище погибло.

При тиранах Меласе I и Пиндаре, в 560–550 гг. до Р.Х., эфесцы приступили к возведению нового храма. Считается, что это было первое монументальное сооружение в греческом мире, построенное целиком из мрамора. Строительством руководили критские зодчие Херсифрон и Метаген. Ширина здания составляла 51 м, а длина – 105 м. Крышу поддерживали 127 восемнадцатиметровых колонн. Впрочем, храм еще не был полностью каменным. Для перекрытий и стропил широко использовались деревянные балки, а высокие двустворчатые двери были сделаны из полированного кипариса и отличались богатством золотой отделки. Внутри находилась статуя Артемиды, высотой более двух метров, изготовленная из древесины виноградного куста и облицованная золотом и серебром. В таком виде, радуя и изумляя людей, храм Артемиды просуществовал до 356 г. до Р.Х., пока его не сжег местный житель Герострат (сделал он это, как гласит предание, для того чтобы прославиться; в дальнейшем храм отстроили вновь, а имя Герострата стало нарицательным: так отныне именуют людей, готовых ради славы на самые варварские и безумные поступки).

Как уже говорилось, Фокея – самое северное из ионийских поселений – возникло на территории, предоставленной эолийским городом Кимой. Однако пахотной земли у местных жителей оказалось мало, и фокейцы едва ли не с первых лет существования города стали промышлять торговлей. В скором времени они стяжали себе славу замечательных мореходов.

Фокейцы первыми среди греков пустились в далекие морские путешествия и первыми достигли территории Кельтики (современной Франции) и Иберии (современной Испании). В Кельтике фокейский купец Протид, приобретя расположение кельтов, живших у Роны (греки называли эту реку Роданом), основал в 600 г. до Р.Х. Массалию. Пришельцы расселились в пределах небольшой территории, имевшей лишь два с половиной км в окружности, – на горном отроге, состоявшем из трех невысоких кряжей у моря. Город располагался в скалистой местности, прикрытой болотами и реками, и был прекрасно укреплен. Вблизи Массалии находился укромный залив с просторной, хорошо защищенной гаванью. Неподалеку располагалось устье Роны.

Первоначально власть в городе принадлежала аристократии и почетные политические права имели очень немногие граждане. Однако люди, не имевшие доступа к должностям, возбуждали волнения до тех пор, пока не добились участия в управлении городом. В итоге в Массалии установилась умеренная олигархия. Все дела находились в руках совета из 600 человек, занимающих эту почетную должность пожизненно. Они назывались тимухами. Во главе Совета стояли 15 человек из числа тимухов. Им была вручена исполнительная власть в текущих делах. Наконец, 3 человека, обладающие высшей властью, председательствовали над этими 15. Однако никто из горожан не мог стать тимухом, если не имел детей или не происходил от лиц, бывших гражданами в течении трех поколений. Законы у массалиотов были ионийскими и строго соблюдались.

Колонисты владели небольшой областью вокруг города, обсаженной оливковыми деревьями. Однако, поскольку гористая местность оказалась не очень плодородной, своего хлеба им не хватало. Поэтому для массалиотов жизненно важное значение всегда имела морская торговля. У них было много кораблей, оружия и инструментов, необходимых для мореплаванья. Благодаря своей доблести они захватили у кельтских и иберийских племен несколько равнин на побережье и вывели туда свои колонии.

В середине VI в. до Р.Х., когда царем Лидии стал сын Алиатта Крез, войны между лидийцами и ионийцами возобновились с новой силой. Первый город, против которого выступил царь, был Эфес. Правивший здесь тиран Пиндар не пожелал выполнять требование о добровольном подчинении, и дело дошло до осады. Лидийцы упорно подступали к городским укреплениям. Вскоре одна из башен была разрушена. Тогда Пиндар приказал протянуть веревки от храма Артемиды к стенам и воротам города. Он хотел таким образом показать, что город стал частью святилища богини и всякое посягательство на него равносильно святотатству. Впрочем, эта хитрость не принесла ему никакой пользы. Ведь горожане ненавидели тирана за жестокость и не желали его защищать. Пришлось Пиндару вступить в переговоры с Крезом. Царь пообещал, что ничем не ограничит внутренней свободы Эфеса. Однако горожане должны были согласиться на уплату дани и помощь лидийцам в случае войны. Эфесцам пришлось уступить. После этого Пиндар покинул город и уехал в Пелопоннес, передав правление своему сыну Меласу II. Но очень скоро, около 550 г. до Р.Х., тот также лишился власти.

Подчинив себе Эфес, Крез обратился против других греческих городов на побережье и постепенно покорил всех ионян и эолийцев. Стараясь придать своим действиям видимость законности, царь каждый раз выставлял какой-нибудь повод для нападения. Если можно было подыскать важную причину, то он выдвигал серьезные обвинения. Когда таковой не находилось, он довольствовался любым, даже самым ничтожным предлогом.

Покорив материковых эллинов, Крез всех их заставил платить себе дань. Затем он задумал построить флот и напасть на островитян. И вот, когда уже все было готово для постройки кораблей, в Сарды прибыл известный мудрец из Приены по имени Биант. Крез спросил его: "Что поделывают греки на островах?" А тот ответил: "Царь! островитяне закупают множество коней, собираясь в поход на Сарды против тебя". Крез решил, что Биант говорит правду и воскликнул: "О если бы боги в самом деле внушили островитянам эту мысль – идти на конях против сынов-лидийцев". Он ведь знал, что в конном бою лидийцы непобедимы и греки заведомо обречены на поражение. Тогда Биант заметил: "Царь! Ты, конечно, страстно желаешь, чтобы островитяне со своей конницей попали в твои руки на материке, и к этому у тебя есть все основания. Что же, ты думаешь, желают островитяне, узнав, что ты намерен построить флот против них? Ничего другого, как захватить лидийцев на море и отомстить за порабощение их собратьев на материке!" Крезу понравилась шутка гостя. При всем том он нашел его заключение совершенно правильным и велел прекратить постройку флота. Вместо того, чтобы затевать морскую войну царь вступил с ионийскими островитянами в дружбу и в дальнейшем мог пользоваться их поддержкой.

В 547 г. до Р.Х. началась война между Лилией и Персией. Персидский царь Кир II послал вестника к ионийцам, побуждая их отпасть от Креза. Ионийцы, однако, отказались. Они верили в могущество лидийского царя, с которым к тому же у них сложились неплохие отношения. Только милетяне заключили союз с персами и, как оказалось, поступили дальновиднее всех остальных.