Снейп наполнял её до краёв, повторяя это снова и снова, ни разу не выскользнув из лона полностью. Постепенно он начал брать её с несвойственной ему нежностью, с помощью которой хотел показать то, что не в состоянии был озвучить — не в их нынешнем положении, и не в их временных ролях. Она не была его настоящей любовницей, а он не мог себе позволить настолько сильно сблизиться. Они согласились наслаждаться сексом только потому, что вынуждены были это делать.

— У меня такое чувство, что ты занимаешься со мной любовью, Северус, — прошептала она, положив руки ему на бёдра и следя за волнообразными движениями. — На самом деле сближаешься со мной, а не просто трахаешь. Я не уверена… ох… но кажется, я тебя чувствую!

Она действительно его чувствовала.

— Я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие, — ответил он, не решаясь сказать что-нибудь более интимное, чтобы не смутить ни себя, ни её.

Гермиона закивала, прикусив внутреннюю сторону щеки, когда он снова полностью погрузился в неё. Его спина и плечи ритмично покачивались вместе с остальным телом, пока он бережно и аккуратно входил глубже. Северусу захотелось закричать от удовольствия, когда девушка ласково провела ладонями по крепким мышцам его спины и бицепсам, напряжённым от выбранного им неспешного темпа, пока он неторопливо трахал её, удерживая под собой.

Постепенно, мало-помалу, его движения становились всё жёстче. Он намеренно не ускорялся, продолжая поддерживать томный ритм, но вскоре девушка начала задыхаться при каждом глубоком толчке. Северус почувствовал, как она задрожала — верный признак того, что её кульминация уже близка.

— Отпусти себя, моя милая, — настаивал он, стараясь держать себя в руках, в то время как давление в яйцах росло от жгучего желания кончить. — Просто позволь этому случиться, и оргазм избавит тебя от этой боли. Обещаю.

Неожиданно Гермиона обхватила его лицо ладонями, изучая тонкими пальчиками мужественные черты, поглаживая высокие скулы, крупный нос, прослеживая линии густых чёрных бровей и очерчивая подушечками пальцев тонкие губы. Этот жест был слишком интимным. И Северус почувствовал, что если она продолжит относиться к нему с такой же трогательной нежностью, то заставит его позорно разрыдаться. В жизни, к которой он привык, наполненной грехами и пороками, не было места мягкости и доброте.

Северус перехватил руки Гермионы и зафиксировал их над её головой, из-за чего она вытянулась всем телом, словно кошка. Он продолжил свои плавные и глубокие толчки, но слегка ускорился, приближая их обоих к оргазму. Он точно знал, что она уже на грани, судя по раскрасневшемуся лицу, расширенным зрачкам и скользкой влаге, обильно покрывающей его член.

— Кончи в меня, Северус! — неожиданно взмолилась Гермиона, и её глаза расширились от возбуждения, сосредоточившись только на нём.

Её слова ошеломили его, и, стиснув зубы от усилий, он подтолкнул себя к оргазму, захватывая её вместе с собой, как будто их совместный экстаз мог смыть все печали и исправить окружавшее их зло.

Они вдвоём молча погрузились в пучину наслаждения в тёмной и по-зловещему тихой студенческой спальне. Желанное освобождение проявлялось только в их телах, пока они вздрагивали и извивались на узкой ученической кровати. Северус видел, как вместе с оргазмом из глаз Гермионы наконец-то потекли горькие слёзы — всё быстрее и несдержаннее. После полученного удовольствия сдерживаемые эмоции вырвались наружу, лишний раз подчёркивая её уязвимость.

Только когда Северус заметил, как сверху на её щёку упала скупая слеза, он осознал… что тоже плакал.

========== Глава 24 ==========

Как только Северус выполнил необходимое и довёл их обоих до оргазма, он отпустил запястья девушки, которые удерживал на подушке за её головой. Однако Гермиона немедленно потянулась к лицу профессора своими чуткими руками и снова принялась ласкать его с таким трепетом, что у того защемило сердце. Теперь она осторожно вытирала подушечками пальцев оставленные слезами мокрые дорожки.

— Почему ты плачешь? — тихо спросила она, пытаясь облегчить его внутренние терзания, хотя её собственные слёзы всё ещё стекали по щекам.

Он осторожно вытащил из неё наполовину твёрдый член и сел на пятки, раздражённо вытирая лицо и желая как можно скорее избавиться от признаков слабости и потери самоконтроля, проявившихся во время их неожиданно эмоциональной близости.

— Прошу прощения, — ответил Снейп, закрыв глаза и ущипнув себя за переносицу.

Опустив ноги на холодный пол, он встал с кровати, потянулся за брюками и быстро надел их, потом сразу же накинул рубашку и в мгновение ока застегнул все пуговицы, чувствуя срочную необходимость прикрыть собственную наготу в свете только что обнаружившейся уязвимости.

Должно быть, Грейнджер, почувствовала то же самое, поскольку села и натянула на себя одеяло, прижимая его к груди. Её длинные вьющиеся волосы беспорядочно разметались по плечам, пока она утирала остатки слёз, и Северус не мог не подумать о том, насколько она прекрасна и невинна. Он сел рядом с ней на кровать так же, как тогда, когда впервые вошёл в комнату.

— Пожалуйста, прости меня за отсутствие самоконтроля, — промолвил он, положив руку ей на бедро поверх одеяла. — Я подталкивал тебя к тому, чтобы ты отпустила свои чувства, но не ожидал от себя того же самого.

— Но ведь это же к лучшему, разве ты не понимаешь?! Я не возражаю. Нехорошо держать всё в себе. Хочешь об этом поговорить?

Коротко и невесело усмехнувшись, Снейп отрицательно покачал головой.

— Я ровным счётом ничего не добьюсь, изливая тебе душу. К тому же у тебя самой сейчас предостаточно проблем, маленькая ведьма. Мне вполне хватает того, что мы вынуждены соединяться физически, без добавления к этой мощной смеси эмоциональной зависимости.

Она отпустила одеяло и потянулась к его руке.

— Но я не возражаю…

Северус уставился на неё, думая о том, как легко сейчас было бы просто поддаться искушению и проговорить с ней всю ночь, сидя здесь — на её маленькой ученической кровати. Полностью открыться кому-то. Говорить обо всём, что случилось, и обо всём, чего он боялся. Тем не менее он не хотел взваливать на её хрупкие плечи настолько тяжкое бремя.

— К сожалению, мисс Грейнджер, возражаю я. Наши с вами судьбы и так уже слишком переплелись. И подтверждением тому служит то, что ваш эмоциональный выплеск в кульминационный момент вызвал во мне подобную реакцию. Я благодарен за вашу… нежность, так как не привык иметь дело с подобными чувствами.

Её изящные пальчики крепко сжимали его руку, а мизинец выводил на ладони маленькие круги, и этот непроизвольный, незамысловатый жест уже пробуждал в нём сильнейшие муки желания. Он многое готов был отдать за такую ведьму, как эта — за девушку, которая, невзирая на всё, согласилась бы с ним остаться. Тем не менее, несмотря на то, что Грейнджер уже вышла из студенческого возраста, она всё равно была на двадцать лет моложе него. Однако она призналась, что он ей нравится. Скорее всего, девушка сказала правду — в конце концов он делал всё возможное, чтобы доставить ей удовольствие, но вряд ли вспыхнувшее в ней притяжение было чем-то большим, чем эффект от проклятия, насильственно подталкивающий её к сексуальному контакту. Северусу всё это вообще казалось нелепостью, поскольку раньше он никогда не вступал в длительные отношения. Его жизнь была чередой сексуально насыщенных, но эмоционально пустых встреч, и он полагал, что такова его судьба. «Чёрт бы побрал эту девчонку! Из-за неё я хочу изменить то, с чем давно уже смирился!»

Поднявшись на ноги и неохотно отпустив её руку, он сунул ноги в ботинки и собрал оставшуюся одежду.

— Я должен идти. Спокойной ночи, мисс Грейнджер.

Гермиона грустно кивнула в ответ. Снейп направился к камину и прошёл в свой кабинет, где немедленно швырнул всё, что держал в руках, на пол и, сильно дрожа, опустился в одно из кресел.

Гермиона Грейнджер медленно проникала ему под кожу и хуже этого просто быть не могло. «Мало того, что я вынужден регулярно склонять её к сексу, чтобы не сойти с ума от проклятия… Мало того, что она — одна из немногих ценных союзников в войне с Тёмным Лордом… Теперь связь с ней стала провоцировать во мне такие желания и эмоции, с которыми я не в состоянии справляться».