— Вы больше не выдержите?

Она просто кивнула.

«Чёрт бы всё это побрал!»

Когда Гермиона вошла в кабинет, Северус даже сквозь сон почувствовал, как удвоенная сила проклятия снова зашевелилась где-то внутри.

— Вы хотите, чтобы я вам помог?

Грейнджер уставилась на него, словно хотела что-то ответить, но боялась. Затем она снова едва заметно кивнула.

Снейп нашёл среди пергаментов свою палочку и взмахнул ею над столом, сметая все книги вместе с бумагами в сторону и накладывая амортизирующие чары на жёсткую деревянную поверхность. Затем он немного отодвинул кресло и жестом пригласил Гермиону пройти в пространство между ним и письменным столом.

К его изумлению, девушка незамедлительно подошла и встала на указанное место, заметно дрожа от чар, которые, без сомнения, разрывали её изнутри. «Если я соглашусь на это… если помогу ей… то, без сомнения, подарю себе ещё одну порцию наслаждения». Вот только Северус сейчас почти не думал о себе. Больше всего его волновала молодая ведьма, которая и так слишком много выстрадала и потеряла. Грейнджер нуждалась в его помощи, и он был единственным, кто мог ей помочь. «Я должен сделать для неё всё, что будет в моих силах».

Северус протянул руки к её бёдрам, взялся за пояс цветастых шортиков и потянул их вниз, медленно проводя шелковистой тканью по нежной коже бёдер и оголяя лобок. Он спустил их вниз к коленям, а дальше они сами собой упали на пол. Гермиона переступила через лежащую ткань, не дожидаясь очередного приказа. Снейп пристально смотрел на неё, не в силах оторвать глаз от её самого интимного места, потому что под пижамой на ней не оказалось трусиков.

— Ложись, — пробормотал он низким, наставительным и (как он надеялся) успокаивающим тоном.

Гермиона скромно присела на край письменного стола и откинулась назад, устроившись на лакированной поверхности. К счастью, стол оказался достаточно длинным и широким, чтобы вместить её в полный рост. Северус заметил, как сильно дрожал её живот, и положил на него ладонь, после чего последовал сначала нервный девичий вздох, а затем облегчённый выдох. «Проклятие в любом случае склонит её к нужным действиям, при условии, что я уделю ей достаточно внимания, которого она жаждет».

Когда дыхание Гермионы замедлилось, Снейп убрал ладонь с живота и положил руки ей на колени, медленно раздвигая ноги, пока сам пододвигался вперёд, приближаясь к её обнажённому, раскрытому лону. Он поставил её маленькие изящные стопы на подлокотники своего большого, широкого директорского кресла.

Профессор услышал тихий всхлип. Она плакала.

— Грейнджер?..

— Я… Простите, сэр! Это просто… Я никогда не… хм, не…

— Ничего не говори. Я позабочусь о тебе.

Северус обратил всё своё внимание (как будто его глаза просто не могли от неё оторваться) на мокрую киску, находящуюся всего в нескольких дюймах от его лица. В глубине души он ненавидел себя за то, что получал удовольствие от её страданий, но так как он тоже находился под действием проклятия, а эта разлёгшаяся перед ним красивая молодая ведьма была невыносимо очаровательной, у него не оставалось почти никаких шансов на здравый смысл.

Снейп неторопливо проводил кончиками пальцев по мягкой коже на внутренней стороне её бёдер, и в конце концов его длинные пальцы добрались до влагалища, нежно поглаживая покрасневшие внешние губы и позволяя ей привыкнуть к новым ощущениям. Рыдания девушки стихли, сменившись лёгким поверхностным дыханием и странными удивлёнными вздохами, особенно когда он ввёл два пальца между половых губ и начал раскрывать их, растягивая шире и исследуя её изнутри.

Клитор девушки уже стал упругим и набухшим — таким же, каким был его член часом раньше — и, не слишком задумываясь о здравом смысле того, что он делал, Северус наклонился вперёд и начал лизать его, обводя языком вокруг твёрдого маленького бугорка, в то же время держа её раскрытой пальцами свободной руки.

Писк удовольствия, послышавшийся сверху, подсказал ему, что Грейнджер понравились его прикосновения, и одна только мысль о том, что девушка наслаждалась его ласками, возбудила мужчину и подстегнула углубить поцелуй, обхватить губами большую часть её складок, скользнуть языком во влагалище и провести им по всем внутренним стенкам. Когда Гермиона начала извиваться, пытаясь впустить его глубже, он бесстыдно упивался всем этим, слизывая выделяемую ей прозрачную смазку.

«Если бы всё было по-настоящему!» Если бы только эта юная ведьма действительно приветливо приглашала его проникнуть глубже, позволяя всё ближе и ближе подталкивать её к оргазму. Но её желание было поддельным, вызванным чарами Вожделения. «Я никогда бы не смог заполучить такую чистую, невинную ведьму, даже если бы дожил до двухсот лет».

Северус поразился, внезапно почувствовав, как Гермиона робко запустила свои пальцы в его волосы, вплетая их в длинные пряди и слегка сжимая, словно настойчиво пыталась заставить его войти в неё глубже. Он удвоил свои усилия, подгоняемый её энтузиазмом, и атаковал клитор сводящими с ума ловкими движениями языка. Её несдержанные возгласы заставляли его ускоряться.

Когда Гермиона начала приподнимать бёдра над поверхностью стола, он понял, что полностью овладел ею, но не прекращал своих терпеливых, напористых ласк до тех пор, пока она не достигла вершины удовольствия и не упала в пропасть, растворившись в оргазме. Его язык продолжал скользить вокруг и внутри её влагалища, сочащегося скользкой, прозрачной жидкостью, у которой был её личный неповторимый привкус. Он уже успел распробовать этот изысканный сладковатый вкус.

Как только Северус отстранился, он не смог удержаться и раздвинул её половые губы, глядя на пульсирующую, сокращающуюся внутреннюю часть влагалища, пока утихали вторичные волны оргазма. Что бы он только не отдал, чтобы сейчас же засунуть в неё измучившийся член и трахнуть прямо здесь, на собственном столе. При одной мысли об этом его напряжённое мужское достоинство отзывчиво дёрнулось в брюках.

***

Как только у Гермионы перестала кружиться голова, она постаралась выпрямиться и сесть. Между ног девушка почувствовала неприличные жар и влажность, а в промежности всё волнующе хлюпало. Сконфуженная гриффиндорка стыдливо покраснела и постаралась побыстрее встать, не желая больше оставаться на директорском столе. Снейп отодвинул стул, позволяя ей выбраться, тем временем сам откинулся на спинку кресла, массируя виски кончиками пальцев. Его рот, который он не счёл нужным вытереть, блестел от её соков.

Грейнджер взяла в руку его волшебную палочку, потому что её собственная осталась в спальне.

— Вы позволите?

Профессор неопределенно махнул рукой, молча давая своё согласие.

Гермиона указала наконечником себе между ног и наложила очищающее заклинание, желая поскорее убрать смущавшую её смазку, от которой бёдра становились липкими и влажными. Снейп внимательно наблюдал за ней, его чёрные глаза всё так же жадно впивались в её промежность. В каком-то смысле она почувствовала восторг, когда заметила с его стороны неприкрытое желание, но затем вспомнила, что профессор был так же магически зачарован, как и она.

Бросив ещё одно очищающее заклинание на лицо Снейпа — ей было совсем неловко смотреть на собственный секрет, размазанный вокруг его губ — Гермиона вернула директору его волшебную палочку из эбенового дерева. Снейп забрал её из рук Грейнджер и начал задумчиво покручивать древко, как будто был поражён и обдумывал случившееся.

— Спасибо за то, что согласились мне помочь, сэр.

Мастер зелий глубоко вздохнул и отвёл глаза в сторону, сосредоточившись на чём-то в другом конце комнаты.

— Сомневаюсь, что наша помощь друг другу будет долгосрочной, мисс Грейнджер.

— Но я думала…

— Что… вы думали?

— Впереди нас ждёт много трудностей и опасностей, сэр! В любом случае мы не сможем избавиться от проклятия, пока не уничтожим Волдеморта или каким-нибудь образом не убедим его снять с нас чары. Так как шансы на милость Риддла ничтожно малы, я предлагаю вам продолжать в том же духе и не отступать от нашего плана по поиску выживших членов Ордена. Что касается проклятия… я думаю, мы должны просто… делать то, что потребуется.