— Естественно, испортили, но кое-кто наложил их заново.

— Но кто?

— Вам обязательно нужно задавать мне этот вопрос?

— Ох… Мерлин! Получив письмо из Министерства, вы успели проникнуть на площадь Гриммо и сами переналожили Фиделиус?!

— Да, именно так.

Шокированная Гермиона прикрыла рот руками, пока в её душе плескалась тёплая волна благодарности, и это светлое чувство быстро переросло в яркую вспышку возбуждения. «Вот дерьмо!»

— Спасибо вам! Ох, я имею в виду… огромное вам спасибо! Значит, теперь только вы и я будем знать, где находится дом?

— И ещё один человек.

— Кто?

— Когда на этой неделе я посетил площадь Гриммо, чтобы убедиться, что там действительно никого не осталось перед тем, как наколдовать новый Фиделиус, то обнаружил в доме нашего общего знакомого.

— Кого? — практически вскрикнула она.

— Моего бывшего врага по имени Римус Люпин, с которым теперь мне приходится быть в одной лодке.

— Люпин! Значит, он остался жив!

— Именно. Каким-то чудом оборотень обосновался в убежище на площади Гриммо. Несмотря на то, что это было небезопасно, он решил рискнуть и засесть в доме, чем скитаться по лесам. У него нет аконитового зелья, поэтому на время превращений он обустроил себе комнату в подвале, где запирается перед полнолунием. За его маленьким сыном сейчас присматривает Андромеда Тонкс. Я позволил Люпину остаться в доме, и, полагаю, вы не будете возражать?

— Конечно, нет!

— Сперва, как только я зашёл в дом, он намеревался проклясть меня, но в конце концов мне удалось убедить его сесть и поговорить. Люпин получил ваше письмо, и у меня есть его ответ.

Снейп встал из-за стола, взял с собой стопку пергаментов и положил их перед ней.

— Как только мы проведём в моём кабинете необходимое количество времени, а я заранее вас предупреждаю, что это займёт несколько часов, так как нам нужно убедительно играть свои роли, вы сможете забрать все письма и документы, касающиеся собственности на площадь Гриммо, к себе в спальню, потому что теперь они полностью ваши и не могут быть отобраны у вас, независимо от статуса вашей крови.

Не в силах остановиться или сопротивляться переполнявшему её счастью, Гермиона вскочила на ноги и обвила руками его шею.

— Благодарю! Благодарю вас, сэр! Большое спасибо за всё, что вы для меня сделали!

Через долю секунды девушка осознала, какую роковую ошибку только что совершила, потому что её сердце забилось быстрее, а пульсация и жар между ног стали просто невыносимыми. Снейп обнял её в ответ, явно поддавшись собственному возбуждению, и она почувствовала, насколько часто и тяжело стучало его сердце.

— Гермиона…

Голос директора стал тише самого слабого шёпота. Она услышала, как он прошептал её имя, зарывшись крючковатым носом в гриву вьющихся волос и вдыхая её запах.

Никогда ещё Гермиона не чувствовала себя такой желанной, такой защищённой, как сейчас в крепких объятиях мастера зелий. Если она немного откинет голову назад, то сможет поцеловать его, сможет…

— Достаточно, — хрипло прорычал он, высвобождаясь из её рук. — Мы не можем себе этого позволить! Нет! Потому что нам нужно сдерживать чёртовы чары!

— Но…

— Вы не хотите меня, мисс Грейнджер, что бы вы сейчас ни думали. Как вам прекрасно известно, вы находитесь под действием мощнейшего магического проклятия. Так пошевели своими хвалёными мозгами! — рявкнул он.

Снейп резко развернулся и подошёл к огню, полыхавшему в камине, он засмотрелся на танцующие язычки пламени.

— Я собираюсь заказать ужин, возможно, вы пожелаете ко мне присоединиться? Сегодня вам придётся пропустить трапезу в Большом зале.

Гермиона молча кивнула и прислушалась к угрызению совести, подумав об Орле и о том, какие унижения она терпит от Яксли в данный момент. Бедной халлфпаффке никто не предложит ужин и не подарит пощады. Ей хватило этих мрачных мыслей, чтобы заглушить жалость к себе, так как благополучие другой девушки было для Гермионы гораздо важнее её собственного.

========== Глава 6 ==========

Римус Люпин сидел за длинным, деревянным столом на старомодной кухне фамильного особняка Блэков, внутри царила полнейшая темнота, если не считать единственной, одиноко горевшей свечи. Он жадно поглощал печёные бобы прямо из банки. Свежеприготовленной еды в доме не оказалось, но Кикимер на всякий случай сохранил небольшой запас непортящихся продуктов, так что в ближайшее время Римус вряд ли мог умереть голодной смертью. Во всяком случае, на первое время пищи хватало.

Мужчина грубо потёр покрасневшие, слезящиеся глаза, провёл ладонями по лицу, на котором за несколько дней проклюнулась небольшая колючая щетина. Он устал… чертовски от всего устал… и его сердце было разбито.

Его любимая Нимфадора погибла — она была убита в одном из коридоров Хогвартса во время дуэли с проклятым Долоховым. Римус накрыл её тело своим, готовый до последнего защищать супругу, когда за его спиной послышалась целая литания ругательств одного из Пожирателей — скорее всего соратника Долохова. Люпин так и не понял, кто именно отвлёк от них Антонина, и почему они просто не добили его Авадой.

«Почему она меня не послушала? Зачем покинула убежище в доме матери, чтобы присоединиться ко мне в битве?»

Он знал почему. Тонкс настолько сильно любила его, что просто не позволила бы умереть ему в одиночестве. Он никогда не заслуживал любви этой уникальной ведьмы, а теперь она заплатила за привязанность к проклятому оборотню своей жизнью. Бледное холодное тело его бесстрашной молодой жены, лежащее на полу в Большом зале среди других погибших, стало его самым кошмарным воспоминанием, и ему не было стыдно за собственную слабость, когда по щекам снова и снова текли горячие горькие слёзы.

Гарри тоже был убит, как и все Уизли, которых Римус считал своей семьей. «Сын Джеймса был исключительным молодым человеком». Он наблюдал за взрослением мальчика с тех пор, как самолично учил его на третьем курсе и прекрасно понимал, что смерть юного Поттера стала невосполнимой утратой для всего волшебного мира.

И теперь слуги Волдеморта охотились за ним — его принадлежность к Ордену Феникса и ликантропная болезнь автоматически делали Римуса мишенью, несмотря на то, что он был чистокровным волшебником. Том Риддл уже правил магической Британией и собирался истребить всех предполагаемых противников до конца.

Также Римус не мог вернуться к Андромеде — это поставило бы под угрозу, как жизнь матери Нимфадоры, так и его сына. Для их же безопасности будет лучше, если его и Тонкс посчитают мёртвыми. Андромеда позаботится о Тедди до тех пор, пока он не вернётся за своим сыном. Люпин не рискнул отправить им послание с совой — нельзя было привлекать к себе внимание, пока не утихнут первые поисковые рейды Пожирателей, и пока он сам не найдёт выживших союзников.

Он помнил, как Кингсли Шеклболт стоял рядом с ним, когда им пришлось срочно аппарировать из Хогвартса. Римус не догадывался, куда мог сбежать бывший министерский служащий, но он вряд ли вернётся к работе, так как во время битвы выдал свою причастность к общему делу Ордена. Флёр Уизли тоже выстояла — он предположил, что молодая вдова вернулась в коттедж «Ракушка», поскольку тот находился под Фиделиусом, и, насколько ему было известно, защитные чары, наложенные на их дом в Тинворте пока не были разрушены. Зато оставаться в лондонском доме на площади Гриммо, где он и сидел, теперь было совсем небезопасно.

«Сириус завещал дом Гарри, но кому он принадлежит теперь?» В свете последних событий Римус вряд ли мог бы войти в архив Министерства магии и поинтересоваться — не оставил ли мистер Гарри Джеймс Поттер завещание на случай своей гибели.

Ему было известно лишь о том, что в настоящее время вокруг дома не существовало никаких защитных чар. По приходе сюда, Римус добавил несколько собственных заклинаний, но, поскольку был физически и магически истощён, они вряд ли были достаточно сильными. Однако этого оказалось достаточно для того, чтобы мужчина смог погрузиться в глубокий сон на несколько часов. Он моментально заснул на одном из больших диванов в библиотеке, не желая подниматься наверх ни в одну из гостевых спален.