«Разумеется, я бы осмелилась к ним присоединиться, гриффиндорка я или нет?! Если профессор Снейп не стесняясь принимает гостей в халате, то чего мне смущаться?!» Она не стала бы стыдиться того, что провела с ним ночь. Гермиона уже собиралась открыть дверь, как вдруг ей вспомнились его слова, сказанные прошлой ночью:

«Если ты пообещаешь мне себя, но не сможешь сдержать обещание, моё сердце, Гермиона… Моё сердце этого не переживёт».

«Северус был совершенно прав». Ещё не время строить дальнейшие планы на жизнь, и она не имела права открыто демонстрировать их отношения перед Кингсли без согласия профессора, тем более… когда статус их отношений иной раз был неясен даже им самим. Подавив желание узнать, о чём шёл разговор, она на цыпочках прокралась к кровати, легла, укрылась одеялом, закрыла глаза и стала его ждать… А ждать Гермиона не любила больше всего на свете.

***

Должно быть, Гермиона задремала; она открыла глаза, когда матрас рядом с ней прогнулся, а профессор Снейп сел рядом, неодобрительно изогнув бровь.

— Судя по всему, некая гриффиндорка решила поиздеваться над моим халатом, — проворчал он.

Она не могла не улыбнуться.

— Тебе не нравится? По-моему, в алом цвете он выглядит значительно лучше.

— Мерлин, спаси меня от чёртовых львиц!

— Думаю, втайне мы тебе даже нравимся, — не унималась она.

— Возможно, ты права. Особенно некоторые из вас, — согласился Снейп, задумчиво потирая подбородок. — Вернёмся к более важным темам, полагаю, ты уже слышала, что нас посетил Шеклболт?

Гермиона согласно кивнула.

— Прежде всего позволь выразить благодарность за то, что ты сдержалась и разумно не присоединилась к нам. Не представляю, как бы я объяснял Кингсли, что ты делаешь раздетой в моих покоях в столь ранний час.

— Да, это было бы затруднительно, — усмехнулась она, и он бросил на неё игривый взгляд.

— В любом случае он принёс нам прекрасную новость. Шеклболт добился успеха и получил должность главы отдела магического правопорядка ввиду… принудительной отставки Яксли. Теперь у Ордена появилось огромное преимущество, когда один из членов стал столь высокопоставленным чиновником. Вот только Кингсли теперь придётся упорно работать, чтобы не позволить прихвостням Тёмного Лорда уничтожить Министерство изнутри.

— Но каким образом Кингсли это сделает?

— В Министерстве много сотрудников, которые остаются верны Свету, какую бы оборону они не держали и как бы глубоко ни скрывали своих истинных помыслов. Среди волшебников гораздо больше тех, кто желает мира и спокойной жизни, чем тех, кто поддерживает идеалы Тёмного Лорда. К сожалению, в то время как Пожиратели смерти, сторонники превосходства чистокровных и последователи Тьмы ниже по численности, сейчас именно в их руках вся власть и могущество. Они питаются страхами других и прибегают к откровенно грязным методам — запугиванию, угнетению и порабощению воли. Главная задача Шеклболта — выявить и завербовать… остальных. Тех волшебников и ведьм, которые желают восстановить порядок и толерантность в обществе, чтобы нормально растить своих детей — где магические существа всех кровей будут равны, где к магглам будет проявляться должное уважение, как и к Международному статуту о секретности, а жестокое обращение будет порицаться. Мы уверены, что в Министерстве немало единомышленников, и Кингсли их найдёт. Как только он сможет собрать их в достаточно большую группу, их смелость возрастёт, и тогда свершится внутренний переворот. Однако нельзя забывать о наших основных целях — окончательном уничтожении сломанных крестражей, хранящихся в Гринготтсе, и убийстве самого Тёмного Лорда, который теперь полностью смертен.

— Да уж… И всё равно нам повезло.

— Безусловно. Тем не менее, к сожалению, это не единственная новость, которую сообщил мне Шеклболт.

— К сожалению?..

— Согласно закону «Об отбраковке», принятому Амбридж, авроры теперь вынуждены работать вместе с егерями, отслеживая беглых оборотней. Если расценивать всех вервольфов под одну гребёнку, приравнивая их к такому отвратительному существу, как Фенрир Грейбек, то должен сказать, что в законе даже имеется смысл. Однако все мы знаем, что есть очень много оборотней, которые не по своей вине пострадали от ликантропии, и теперь просто стремятся жить нормальной жизнью, справляясь с неизбежными превращениями.

— И…? — нетерпеливо спросила Гермиона, отчаянно желая, чтобы Снейп быстрее перешёл к делу, так как её уже начал охватывать холодный страх.

— Первой задачей, поставленной перед Шеклболтом, как перед главой Аврората, было вторжение в дом Андромеды Тонкс, чтобы найти ребёнка Люпина, считающегося полуоборотнем.

— Нет!

Гермиона в шоке поднесла руки ко рту. «Что они хотят сделать с Тедди? Он всего лишь невинный младенец!»

— На мой взгляд, это была плохо завуалированная попытка выяснить местонахождение отца ребёнка. Видимо, они считают, что мадам Тонкс скрывает Римуса Люпина. Целью рейда был обыск дома сверху донизу в попытке найти любые признаки, указывающие на укрывательство Люпина, ведь он числится первым в списке разыскиваемых оборотней, но продолжает ускользать. Только мы знаем, что твой дом предоставляет Люпину надёжное убежище, но министерские ищейки недоумевают, где он прячется.

— Так что произошло? Кингсли удалось не допустить этот рейд?

Снейп отрицательно покачал головой, и её глаза испуганно расширились.

— Я не сомневаюсь, что таким образом Долорес Амбридж проверяла верность Шеклболта. Какой бы отвратительной она ни была, Амбридж не глупа. Любое уклонение от выполнения её приказов навело бы на Кингсли подозрения и не только со стороны его способностей управлять департаментом, но и политической лояльности. У него не осталось выбора, кроме как самому поучаствовать в рейде. Конечно, они не нашли ни Люпина, ни его сына, зато Шеклболту удалось спасти мадам Тонкс от пыток, опоив её Веритасерумом, после которого она подтвердила, что не знает, где скрываются её зять и внук.

— Это уже кое-что… Случилось что-то ещё?

И без того серьёзное лицо Снейпа приняло самое мрачное выражение.

— Шеклболт не смог им помешать…

— Помешать чему?..

— Министерство взяло под стражу мадам Тонкс. Нет, её не заключили в Азкабан. Пока она находится в министерской камере под Авроратом. Пожиратели смерти, коих среди авроров тоже оказалось немало, остались не убеждены, что она ничего не знает. Они полагают, что Люпин может регулярно возвращаться к ней за едой и прочими необходимым скарбом, именно этим и оправдали её заключение. Также… они сожгли дотла её дом, стремясь уничтожить любые находящиеся внутри тайники, сокрытые магией, которые, возможно, не обнаружились при обыске. Видимо, они рассуждали так: если бы Люпин с сыном прятались внутри, то сгорели бы вместе с домом.

Слёзы невольно навернулись ей на глаза. «Ох, Римус! Бедная Андромеда!»

— Андромеда знает, что её дом разрушен?

— Понятия не имею, но Люпину нужно рассказать об этом как можно скорее, прежде чем он узнает о новостях из других источников, таких, например, как «Ежедневный пророк».

— Согласна, — печально кивнула она. — Я это сделаю. Мне лучше вернуться на Гриммо прямо сейчас. Наверное, Римус уже проснулся и кормит Тедди.

— Умница, — тихо сказал он, потянувшись к её руке; она с радостью нашла утешение в его тёплых объятиях. — Уверен, ты найдёшь правильные слова, Гермиона. Твоя одежда вон там, в кресле, но, боюсь, она перемешалась с моей, потому что я довольно поспешно переместил её в спальню, когда в камине появился Шеклболт.

Гермиона понимающе улыбнулась, и Северус поднял другую руку, обхватывая широкими ладонями милое личико. Он ласково запустил пальцы в наполовину сухие волосы и погладил её по затылку. Медленно, очень неторопливо он наклонился вперёд и коснулся губ девушки трепетным призрачным поцелуем, которым выразил гораздо больше, чем любыми словами.

— Я должна идти, — прошептала она, хотя их губы почти соприкасались.