Адам презрительно ухмыльнулся, наполовину обнажив клинок. Струя пламени ударила в лезвие Погибели, словно бы втягиваясь в него, теряя свою силу и жар. Волосы Адама, вместе с рисунком розы на его костюме, вспыхнули красным. Он выпрямился, убрав Погибель в ножны.

— Ты сама дала мне средство своего же уничтожения, — Адам тихо хмыкнул, — Как типично для Шни.

Его взгляд перебегал с одной замершей девушки на другую. Что лучше, прикончить ненавистную наследницу, заставив Блейк увидеть, к чему привело её предательство? Или же расправиться с ней первой, чтобы затем захватить наследницу, устроив позже её казнь?

Его размышления были прерваны паническими криками и грохотом распахнувшейся двери.

Небольшой отряд фавнов Белого Клыка, пять человек всего, в очевидной панике вломились в комнату, в своём страхе не обращая внимание на то, что происходило в кафетерии.

— Дверь! Закройте дверь! — Рявкнул один из них.

Тут же, синий сгусток, вылетевший из дверного проёма, ударил ему в лицо, заставив с криком отшатнуться назад. Двое из четверых оставшихся налегли на массивные двери, запирая их на засов и упёрлись в них спинами. Другие же склонились над упавшим товарищем, который, крича, пытался оттереть синее свечение от своего лица.

— Жжётся! Как жжётся!

Его аура с тихим треском исчезла, и фавн захрипел, несколько раз дёрнувшись и затих. Вокруг его головы, навечно теперь уже повёрнутой к двери, начала растекаться лужица крови.

— Бросьте его! Держите дверь! Она уже идёт!

— Что происходит?! — Рявкнул Адам. Воспользовавшись его замешательством, Блейк и Вайсс разорвали дистанцию, заставив его в бешенстве зарычать.

— Она идёт! — Снова повторил один из боевиков, упираясь в дверь так, словно бы от этого зависела вся его жизнь.

В возникшей тишине отчётливо можно было услышать негромкий перестук каблуков, приближающийся с той стороны двери. Затем этот стук прекратился и раздалась тишина.

Дверь, окутанную синим светом, сорвало с петель, обрушив её створки на незадачливого фавна. Два выстрела прикончили второго, бросившегося в дверной проём с мечом. Третий, окутавшись белым свечением, замер, так и не подняв свою винтовку, а затем его череп пробил масс-ускоренный заряд пистолета. Последний, в шоке, смотря на павшего товарища, выкрикнул:

— Эливан!

Его лицо исказилось ненавистью и он, вскинув короткий топор, бросился в атаку.

В следующее мгновение его тело окуталось волной синей энергии, и он замер в воздухе, хватаясь за горло. Миранда Лоусон подняла бровь.

— Она была тебе дорога? В таком случае, считай это одолжением.

Жестом руки она отправила фавна в стену, о которую он ударился с громким хрустом. Миранда оглядела помещение.

— Мисс Белладонна, — Она направила пистолет на голову последнего фавна, пытающегося выбраться из-под створки двери и нажала на курок, — Мисс Шни. Ваша команда беспокоится о вас. Рекомендую отступить. Полагаю, так же, что мисс Шни необходима медицинская помощь.

Блейк и Вайсс переглянулись, облегчение в их глазах мешалось с тревогой. Порез на спине девушки уже начал затягиваться под действием ауры, но потерянная кровь, расплывшаяся широкими, уродливыми пятнами по платью, значительно ослабила девушку. Влияние адреналина медленно отступало, и Вайсс сжала зубы, стараясь не выдать свою боль ни единой эмоцией. Адам поднял свой клинок, указывая им на незнакомку.

— Ты стоишь на моём пути, человек.

Миранда намеренно оглядела его с ног до головы, чуть сощурившись и приняв выражение лица, подходящее больше зоологу, обнаружившему новый жизненный вид. Затем кончики её губ изогнулись в презрительной улыбке.

— На вашем пути, юноша? — Она поменяла термозаряд, который с тихим шипением упал в лужу крови, — В таком случае, прошу меня простить. Я не была осведомлена о том, что на территории академии находится скотобойня.

*

— Так жаль, что тебе обещали силу, никогда не бывшую твоей... — Синдер покачала головой, скривив губы в усмешке и натянула тетиву лука, — Утешься тем, что я использую её так, что тебе не снилось даже в самых диких мечтах.

Стрела цвета оникса, созданная из чёрного стекла, сорвалась с тетивы и устремилась в грудь Пирре, медленно вращаясь в полёте. Пирра смотрела на неё не отрываясь, осознавая, что аура больше не сможет её защитить. Синдер довольно наблюдала за тем, как вот-вот падёт та, кто осмелился ей противостоять. Никто из них не слышал торопливых шагов и прерывистого дыхания, раздающихся из лестничного проёма.

Что-то закрыло поле зрения Пирры, чья-то спина, странно знакомая. Затем всё залило оранжевым свечением, закрывающим лицо новой Девы Осени и приближающуюся смерть. Стрела ударилась об тонкую поверхность гравитационного поля и, срикошетив, ушла в пол. Жон облегчённо выдохнул, поднимаясь на ноги после отчаянного рывка, приведшего его на траекторию выстрела.

— Жон? — Прошептала Пирра, неверяще глядя на спину своего друга.

— Мы партнёры, Пирра, — Жон, слегка развернувшись, улыбнулся ей, не спуская взгляд с Синдер, — Мы вместе сражаемся и вместе побеждаем. Я уж думал, что ты то должна это понимать.

— Как мило, — Синдер недовольно опустила лук, сразу же распавшийся на мелкую стеклянную пыль. Вместо этого в её руках заклубилось ослепительное пламя, — Неужели ты считаешь, что сможешь хоть что-то изменить? Блондинистый идиот, решивший сыграть в рыцаря. Ты лишь дал ей несколько секунд жизни, а взамен обрёк свою пассию стать свидетельницей того, как гибнет её спаситель.

Над её головой, едва не задев развалины башни крылом, пролетел исполинский дракон. Издав оглушающий рёв, создание устремилось за уходящим от него “Молотом”, ведущим по преследователю огонь из автопушек. Жон непонимающе нахмурился. Разве корабль не должен быть гораздо быстрее? Развернувшись к Синдер, он посмотрел ей в глаза и презрительно улыбнулся.

— Не думаю, что сейчас скажу что-то пафосное и запоминающееся. Поэтому, отвечу по-простому. Мне плевать, кто ты, и что за силы в твоём распоряжении. Ты Пирру больше не тронешь.

Девушка осторожно приподнялась, припадая на раненную ногу и призвала свой щит. Синдер сощурилась и выбросила руку вперёд, посылая в их сторону поток огня. В последний момент её глаза расширились, и она отскочила в сторону. Пламя, вместо того, чтобы удариться в щит, прочертило пылающую алым полосу в паре метров от них. Туда, где только что стояла Синдер ударила очередь масс-ускоренных пуль.

Перемахнув через край, Шепард сделал шаг вперёд, прикрывая спиной Жона и Пирру. Его броня была в нескольких местах запятнана алым и перепачкана в практически не видимой на фоне окраски саже. На некотором расстоянии от брони висели оранжевые пластины, похожие на те, из которых состоит унищит. Они накладывались друг на друга, образуя нечто вроде висящего в воздухе доспеха, образующего ещё один слой защиты.

— Мистер Арк. Появление в нужный момент, пафосные фразочки и героическое спасение. Я бы дал восемь из десяти.

— Шепард, — Прошипела Синдер, стоя напротив него, — Снова ты мне мешаешь. Робот, атласские боты, теперь это. Тебя не должно было тут быть. Твоих подручных уродцев не должно было тут быть!

— Что тут можно сказать, — Шепард насмешливо развёл руками, — Я просто рождён для того, чтобы рушить планы всяким пародиям на главных злодеев, — Он фыркнул, — Серьёзно, вся эта ситуация настолько шаблонна, что меня начинает подташнивать. Битва на вершине башни, пафосные речи, раздутое самомнение... В галактике что, вышла методичка по злодейству, а я всё опять пропустил?

Синдер, не слушая его, задумчиво повернула голову, глядя на исполинского дракона, гоняющегося за крошечным летательным аппаратом. Она оглянулась на Шепарда, заметив, что ни Никос, ни Арка за ним уже нет — вне всякого сомнения они сбежали, пользуясь коммандером как прикрытием.

— Впрочем, — Она задумчиво сощурилась. Расплавленный частички камня и металла, образовавшиеся после ударов её пламени, взмыли в воздух, формируя клинки, — Ты дал всем им надежду, Шепард. Надежду на то, что, в самый тёмный час явится облачённый в сияющую броню герой и спасёт их, никчёмных, не способных ни на что, кроме как дрожать от страха и просить о пощаде. И вот, передо мной стоит вопрос. Что станет с ними, когда их герой падёт? Что будет, если тот, кто дал им надежду и стимул бороться, станет ничем иным, кроме мёртвого тела? Станут ли они бороться и дальше, полные решимости отомстить, или же опустят руки и позволят свершиться тому, что и так уже необратимо?