Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Глава V. Как законы вод воряют равенство в демократии

Некоторые древние законодатели, как, например, Ликург и Ромул, разделили земли поровну. Это могло произойти лишь при основании новой республики или когда старая была до того испорчена и состояние умов в ней было таково, что бедные считали необходимым домогаться подобного средства, а богатые допустить его. Если законодатель, совершив такой раздел, не установит особых законов для его охранения, то создание его будет недолговечно: неравенство проникнет в него с той стороны, которая не защищена законом, и республика погибнет.

Поэтому для поддержания этого порядка необходимо регулировать приданое женщин, дарения, наследования, завещания, наконец, все роды договоров. Ибо если бы было дозволено передавать свое имущество кому угодно и как угодно, то каждая отдельная воля подрывала бы положения основного закона.

Солон, дозволив афинянам в случае бездетности передавать имущество по завещанию кому угодно, пошел вразрез с древними законами, не дозволявшими выхода имущества из семьи завещателя. Он стал вразрез и со своими собственными законами, так как, уничтожая долги, он добивался равенства.

Закон, запрещавший получать более одного наследства, был очень благоприятен для демократии. Он коренился в равном разделе земельных участков между гражданами. Он не допускал скопления в одних руках нескольких участков.

Из такого же источника вытекал закон, предписывавший брак наследницы с ее ближайшим родственником. Он был установлен у евреев после подобного же раздела. Платон, законы которого основаны на этом разделе, тоже дает этот закон; и это был закон Афинской республики.

В Афинах был один закон, дух которого, насколько мне известно, никто до сих пор не мог уяснить. Он разрешал жениться на сестре единокровной, но не на сестре единоутробной. Этот обычай вел свое происхождение от республик, которые согласно господствовавшему в них духу не допускали сосредоточения в одних руках двух земельных участков, а следовательно, и двух наследств. Человек, вступивший в брак со своей сестрой с отцовской стороны, мог получить только одно наследство – от своего отца; но если он вступал в брак с сестрой единоутробной, то могло случиться, что отец этой сестры за неимением у него детей мужского пола сделал бы ее своей наследницей, вследствие чего ее брат, женившийся на ней, получил бы два наследства.

И пусть не возражают мне указанием на Филона, который говорит, что если в Афинах разрешалось жениться на сестрах единокровных, а не единоутробных, то в Спарте можно было жениться лишь на единоутробных, а не на единокровных сестрах. Ибо у Страбона мы читаем, что в Лакедемоне сестра, вышедшая замуж за брата, получала в приданое половину части, приходившейся на долю брата. Ясно, что этот закон был издан для предупреждения нежелательных последствий первого. Чтобы воспрепятствовать переходу имущества семьи сестры в семью брата, ей назначали в приданое половину имущества брата.

Сенека[19], рассказывая о Силане, женившемся на своей сестре, говорит, что в Афинах такие браки разрешались редко, а в Александрии они были обычным явлением. Там, где всем управлял один человек, не могло быть и речи об охране имуществ от раздела.

Для охраны земель от дробления в демократии весьма полезен был закон, который предписывал, чтобы отец, имеющий несколько человек детей, выбрал из них одного для передачи ему по наследству своей части, а прочих отдал для усыновления какому-нибудь бездетному человеку, дабы число граждан было всегда равно числу земельных участков.

Фалеас Халкедонский изобрел способ установить равенство имуществ в республике, где этого равенства не было. Он постановил, чтобы богатые давали приданое бедным, а сами не получали его от них и чтобы бедные получали деньги за своих дочерей, а сами денег не давали. Но я не знаю ни одной республики, которая усвоила бы себе подобное установление. Оно ставит граждан в условия, обнаруживающие такие вопиющие различия, что это одно заставило бы их возненавидеть самое то равенство, которое желают установить у них. Благоразумие требует иногда, чтобы законы не шли так напрямик к своей цели.

Хотя в демократии действительное равенство есть душа государства, но его так трудно установить, что слишком большая точность в этом отношении не всегда желательна. Достаточно, если будет установлен ценз, определяющий и ограничивающий до некоторой степени различия; после этого специальные законы должны будут, так сказать, уравнять неравенства посредством налогов на богатых и льгот бедным. Только владельцы средних состояний могут предлагать такого рода уравнения или мириться с ними, богачи же во всяком ограничении их почестей и власти видят для себя оскорбление.

Всякое неравенство в демократии должно вытекать из природы демократии и даже из самого принципа равенства. Там, например, можно опасаться, как бы люди, обязанные поддерживать свое существование непрерывным трудом, не слишком обеднели вследствие отправления ими общественных должностей или же не пренебрегли обязанностями, налагаемыми на них этими должностями; чтобы ремесленники не возгордились; чтобы слишком многочисленные вольноотпущенники не сделались могущественнее исконных граждан, и во всех этих случаях равенство между гражданами может быть нарушено в демократии для блага самой демократии. Но в таких случаях нарушается только кажущееся равенство, так как человек, разорившийся на службе обществу, оказался бы в худшем положении, сравнительно с прочими гражданами, и этот самый человек, будучи вынужден необходимостью пренебрегать своими служебными обязанностями, мог бы этим поставить прочих граждан в положение, худшее даже по сравнению с его собственным, и т. д.

Глава VI. Как законы должны поддерживать умеренность в демократии

В благоустроенной демократии земельные участки должны быть не только равными, но также и небольшими, как у римлян. «Не дай бог, – говорил Курий своим воинам, – чтобы гражданин почитал слишком малым кусок земли, достаточный для прокормления человека!»

Как равенство состояний поддерживает умеренность, так умеренность поддерживает равенство состояний. Хотя это две различные вещи, но они таковы, что одна без другой существовать не может; каждая из них есть и причина и следствие; если одна покидает демократию, другая всегда уходит вслед за нею.

Правда, в демократиях, которые основаны на торговле, может случиться, что отдельные лица будут обладать большими богатствами, а нравы, несмотря на это, останутся неповрежденными. Дело в том, что дух торговли влечет за собою дух воздержания, бережливости, умеренности, трудолюбия, благоразумия, спокойствия, порядка и исправности, поэтому, пока этот дух держится, богатства, производимые им, не оказывают никакого дурного влияния. Зло наступает лишь после того как этот дух торговли будет уничтожен излишним накоплением богатств. Тогда все неурядицы неравенства, которые до той поры не давали себя чувствовать, вдруг выступают наружу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

17
{"b":"651171","o":1}