Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Он был внимательным, строгим, требовательным к подчиненным руководителем и давал очень хорошие знания. Его военные игры и учения на местности по своим разработкам и исполнению были образцовыми и донельзя интересными».

С такой основательной подготовкой ротмистр барон К. Г. Э. Маннергейм встретил начало Русско-японской войны. Как известно, в ночь с 2 6 на 2 7 января 1904 года японские миноносцы атаковали русские военные корабли, стоявшие на внешнем рейде Порт-Артура. 2 7 января барон присутствует на церемонии официального объявления Николаем II войны. Первые недели войны запечатлелись в истории морскими сражениями, бомбардировками прибрежных русских крепостей, постановками мин и подрывами на них боевых кораблей. Отправлять на Дальний Восток гвардейские части не предполагалось.

Развертывание сухопутной Маньчжурской армии было завершено лишь к 1 5 марта. Она состояла из двух авангардов, Восточного и Южного, и общего резерва, который располагался в районе города Ляоян. Ни у кого не оставалось сомнений, что скоро грядут и масштабные сражения на суше. Ряды российской армии ускоренно пополнялись охотниками и вольноопределяющимися. Многие офицеры подали рапорты с просьбой перевести их в воинские части, назначенные для ведения боевых действий.

Подобное прошение подал и прикомандированный к Офицерской кавалерийской школе ротмистр барон К. Г. Э.Маннергейм. Он пишет в «Мемуарах»:

«Мою службу в офицерском кавалерийском училище прервала русско-японская война, на которую я записался добровольцем. Генерал Брусилов не одобрил мой поступок. Он считал совершенно бесполезным участие в такой незначительной войне и уговаривал меня отозвать прошение … Однако я не сдался, поскольку твердо решил попробовать свои силы в настоящей войне».

Существует обширная литература о бароне К. Г. Э. Маннергейме, однако его прошение о переводе в действующую армию в опубликованном виде мне на глаза пока не попадалось.

Возможно, оно покоится в недрах какого-нибудь архива и всё еще ждет своего обнародования. Поэтому пока не стану даже строить предположения, каким числом оно датировано. Только подчеркну, что Высочайший приказ по Военному ведомству о зачислении барона К. Г. Э. Маннергейма в штат Офицерской кавалерийской школы, с оставлением в списках Кавалергардского полка, подписан 3 1 августа 1904 года в Петергофе (опубликован в № 19 1 «Русского Инвалида» на следующий день, 1 сентября). Ротмистр был назначен командиром учебного эскадрона и членом учебного комитета школы. Вскоре, видимо, и был дан ход прошению его на Высочайшее имя о переводе в действующую армию …

Часть I

Русско-японская война

1904 год

1. Отправка 2-й Отдельной кавалерийской бригады в Маньчжурию

52-й драгунский Нежинский полк, расквартированный в Ельце, и 51-й драгунский Черниговский полк, расквартированный в Орле, составляли 2-ую Отдельную кавалерийскую бригаду. Штаб бригады находился в губернском городе Орле. Начальником бригады в 1901–1905 годах был генерал-майор Николай Петрович Степанов.

Телеграммы о мобилизации были получены в Орле и Ельце 25 апреля, причем из них стало известно, что полки выступят в поход в начале июня. Следует заметить, что до прибытия этих двух полков в Маньчжурской армии имелся всего один драгунский полк – Приморский. А основную массу конницы составляли казаки, главным образом из тех земель, которые были ближе к месту событий: Амурские, Уссурийские, Уральские, Оренбургские, Сибирские и Забайкальского казачьего войска (Аргунские, Верхнеудинские, Нерчинские, Читинские). Сформированная в конце марта Кавказская конная бригада (2-й Дагестанский и Терско-Кубанский полки) прибыла к местам боев в середине июля. Только в середине октября появилась на фронте 4-я Донская казачья дивизия (19-й, 24-й, 2 5-й и 2 6-й полки).

С начала мая к 2-й Отдельной кавалерийской бригаде было приковано повышенное общественное внимание. Нет сомнений, что и барон К. Г. Э. Маннергейм был хорошо осведомлен из газет о торжествах в Орле. В этот город 6 мая для проведения смотра прибыл сам царь вместе со своим братом, Великим Князем Михаилом Александровичем, тогда официально считавшимся наследником престола (до рождения Алексея Николаевича, Наследника Цесаревича, оставалось еще около трех месяцев). Событие это оказалось особенно знаменательным, поскольку именно 6 мая был день рождения Императора – ему исполнилось 3 6 лет. Улицы на всем пути следования кортежа, от вокзала до Петропавловского собора, были украшены государственными флагами, цветами, гирляндами зелени, коврами и щитами с вензелями Николая II. Особенно роскошно были декорированы Московские ворота и здание Городской Думы.

Газета «Орловские Губернские Ведомости» через два дня, 8 мая (№ 66), так описывала прошедшее событие:

«На смотровом поле с 7-ми часов утра выстраивались прибывшие, вместе с обозами, в походной парадной форме, полки 2-ой отдельной кавалерийской бригады: 5 1 Черниговский Ее Императорского Высочества Великой Княгини Елизаветы Феодоровны и 52 Нежинский, фронтом к Елецкой платформе… Около 8 часов утра на смотровое поле прибыл верхом генерал-инспектор кавалерии, Великий Князь Николай Николаевич и объехал фронт полков, здороваясь с драгунами. В 8 часов от Елецкой платформы верхом на коне, в сопровождении штаба, показался Августейший командующий войсками Московского военного округа Великий Князь Сергей Александрович. Встреченный командиром бригады, генерал-майором Степановым, Его Высочество объехал фронт войск и здоровался с полками… В 8 часов 15 минут Императорский поезд тихо подошел к Елецкой платформе. Государь Император в сопровождении Государя Наследника вышел из вагона и был встречен и. д. Губернатора, К. А. Балясным, и вице-губернатором. Сев на коня, Его Величество шагом изволил отбыть на смотровое поле… Раздалось громовое ура; трубачи на правом фланге Черниговцев заиграли поход. Его Величество был встречен Августейшим командующим войсками и генерал-инспектором кавалерии. В сопровождении Государя Наследника, Великих Князей и свиты Государь Император начал объезд линии войск, здороваясь с полками. Протяжные звуки похода сменились народным гимном, штандарты склонились и могучее перекатное ура драгун приветствовало Державного Вождя».

Затем состоялось церемониальное прохождение драгун под марш Черниговского полка, сперва поэскадронно, развернутым строем, а второй раз – резервной колонной. При этом на правом фланге следовали командующий войсками округа Великий Князь Сергей Александрович, генерал-инспектор кавалерии Великий Князь Николай Николаевич и командир XVII корпуса генерал от кавалерии Бильдерлинг. «Орловские Губернские Ведомости» продолжают повествование:

«По окончании церемониального марша войска снова выстроились в одну линию. Государь Император, выехав на середину фронта и поблагодарив драгун за отличный смотр, изволил поздравить полки с походом и в самых милостивых выражениях высказал уверенность, что драгуны поддержат старую боевую славу своих полков. Затем Государь Император благословил полки иконами Св. Николая Чудотворца, писанными по эмали. На оборотной стороне икон, на серебряной дощечке помещена надпись: “Благословение от Их Императорских Величеств 5 1 – му драгунскому Черниговскому полку. Мая 6-го дня 1 904 г.” Такая же надпись помещена на иконе, подаренной Его Величеством 52-му Нежинскому полку. Громовым ура отвечали драгуны на напутственное приветствие своего Венценосного Вождя».

Такое внимательное отношение Императора ко 2-й Отдельной кавалерийской бригаде, несомненно, произвело впечатление. Поэтому неудивительно, что офицеры и вольноопределяющиеся, горевшие желанием послужить отечеству и набраться военного опыта, стали добиваться перевода именно сюда. Так, в 52-й драгунский Нежинский полк были переведены: из 2 2-го драгунского Астраханского полка поручик Кургоко Дударов и корнет Григорий Фертов, из 24-го драгунского Лубенского полка корнет Андрей Фрейганг, из лейб-гвардии Уланского полка корнеты Николай Стасюлевич и барон Василий Каульбарс.

2
{"b":"651069","o":1}