У Томаса не было сил ни ругаться, ни сопротивляться сну. Усталость нахлынула такой волной, что парень только устроился поудобнее и прикрыл глаза. Переживания за Дилана полностью обессилили его. Уже когда блондин почти провалился в сон, он почувствовал, как О’Брайен вдруг зашевелился.
— Черт, я… Отключился?
— Ага, — сонно приоткрыв глаза, отозвался Сангстер и заерзал на матрасе. — Такими темпами я тут в мумию превращусь. Уже задница затекла.
Томас, конечно, ворчал, но вставать определённо не собирался. Только потому, что не хотел отстраняться от Дилана ни на миллиметр, будто боясь, что если он это сделает, то брюнет резко отправится в мир иной. От этих мыслей, светловолосый неосознанно прижался ближе к О’Брайену. Тот подвинулся, застонав от боли, чтобы Сангстер мог более-менее удобно устроиться рядом. Закрыв глаза, темноволосый почувствовал, что снова «уплывает».
— Томми, прости, что тебе приходится лежать здесь со мной, а не дома с милой девушкой, — хрипло произнес брюнет, усилием воли приоткрыв глаза, чтобы посмотреть на Томаса.
— Ты, видимо, забыл, что я всем геям гей. Спи давай, тебе нужно набраться сил, а то так до дома не протянешь. Я рядом, так что все хорошо, — Сангстер приподнялся и оставил легкий поцелуй на лбу парня.
— В лоб, как покойника, — хохотнул О’Брайен. — Томас, я не умру, если ты меня нормально поцелуешь.
К Дилану постепенно возвращалась его язвительность, и это, несомненно, радовало, хотя за его ехидство иногда хотелось ему как следует врезать. Блондин демонстративно обреченно вздохнул, но все-таки накрыл чужие губы своими. Поцелуй получился неторопливым, осторожным, как будто Сангстер боялся, что брюнет может умереть, стоит немного перестараться.
— А теперь спи… — улыбнувшись в чужие губы, Томас в последний раз за сегодня чмокнул их, а потом, отстранившись, кое-как устроил голову на плече брюнета и, наконец, постепенно провалился в сон.
***
Утром, хотя это можно было определить только по внутренним ощущениям, потому что в комнате не было ничего, указывающего на время, Дилан проснулся первым, как всегда. Почти сразу же в дверном проеме нарисовался Хонг и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но О’Брайен шикнул на него, кивком указав на спящего рядом блондина. Азиат зашел в комнату и встал возле противоположной стены.
— Как ты? — совсем тихо поинтересовался он.
— Живой пока. Боль адская, но живой, — брюнет поморщился. — Вчера было хуже. Ки, надо что-то делать с Томасом. Ему здесь не место, а отпускать его одного это безумие.
Темноволосый посмотрел на спящего Сангстера и тут же перевел взгляд на друга. Тот хмыкнул, но ничего не ответил. Несколько минут в комнате царило молчание.
— Пока он не появился, с тобой было проще, — Хонг устало покачал головой и потёр лицо руками. — Но вы мило смотритесь вместе, я даже сфоткал вас ночью.
Азиат широко улыбнулся, как ни в чем не бывало, а Дилан кинул на него испепеляющий взгляд, хотя в груди потеплело от этих слов.
— Ну так что, Ки? Что с ним делать? Где сейчас безопасно?
— Тут безопасно, вас тут не найдут. Не знаю, чего ты кипиш поднимаешь, тут все свои. Домой ему все равно нельзя. Ко мне тоже. К тебе… вообще молчу.
Томас нахмурился во сне. Он слышал голоса, но разобрать ничего из сказанного не мог, потому что еще не проснулся окончательно. С трудом разлепив веки, блондин зевнул, щурясь.
— С добрым утром…
— Да, Томас, доброе утро, — рассеянно пробормотал Дилан, бросив быстрый взгляд на Сангстера. — Ки, думай! Томас не может здесь оставаться!
Азиат озадаченно почесал затылок, все еще не понимая, почему они не могут остаться здесь. Для него Лабиринт был не самым приятным, но зато безопасным местом.
— Здесь тоже могут быть крысы, ты знаешь, никому нельзя доверять. А Томаса они достанут, если захотят, а они захотят, — продолжал убеждать друга О’Брайен. Казалось, никто не замечал, что Сангстер все еще находится с ними в одной комнате.
— Если захотят, они его везде найдут, идиот ты стебанутый! Ты бы о себе лучше подумал. Думаешь, они успокоятся на этом? Поцарапали ножом и свободен? Мечтай!
— Ки… — брюнет стиснул зубы. — На меня вообще плевать понимаешь. Надо уводить Томаса из Лабиринта. Срочно.
— Да плевать мне на твоего Томаса! Он мне вообще никто, а тебя я столько лет знаю. И вообще спасать твою задницу — моя работа, если ты забыл.
— Да какого хуя тут вообще происходит? — возмутился Сангстер. Он бросил угрюмый взгляд сначала на одного парня, потом на другого и, не дождавшись ответа, тяжело вздохнул, и, прикрыв глаза, потер пальцами переносицу. — Скажите мне на милость, кому я, нахуй, сдался?
— Ты, Томми, — Хонг произнёс его имя насмешливо, — теперь лакомый кусочек. Скажи спасибо этому олуху, который умудрился в тебя втрескаться. Честно, я не знаю, что теперь делать. Я предлагаю отсидеться в Лабиринте и не высовываться, а он вот против.
— А почему мы не можем отсидеться? — блондин посмотрел на Дилана. Тот только вздохнул и махнул рукой, потому что объяснять уже не было сил.
— Ладно, мы останемся… Только на пару дней, пока мне не станет лучше, — твердо добавил О’Брайен. — А теперь свали и принеси воды, медсестричка.
Азиат возмущенно фыркнул, но все же вышел из комнаты, демонстративно хлопнув дверью. Томас закатил глаза. «Томми» из уст Хонга звучало как-то неправильно. Вообще от кого угодно оно звучало неправильно, кроме Дилана. Почему-то для Дилана было слишком много исключений.
Сангстер принял сидячее положение, игнорируя боль в затекших за ночь мышцах. Прижавшись затылком к грязной стене, он уставился на не менее грязный потолок.
— Что ж, я «лакомый кусочек» хер знает для кого, и на меня, как я понял, вероятно, откроют охоту. Что может быть лучше?
— Я сделаю все возможное, чтобы до тебя не добрались. Обещаю. На этот раз я обещание сдержу, — решительно пообещал брюнет с закрытыми глазами. — Ну где там Ки с водой…
Дилан приподнялся и тут же упал обратно на матрас, застонав. На этот раз все было куда серьезнее, чем сломанные ребра. И дело было даже не в острой боли, вспыхивающей в теле после каждого малейшего движения. Дело было в чувствах. Страх, безумный страх за Томаса. Ки был прав: О’Брайен был чертовски виноват.
— Тише-тише, не двигайся лишний раз, — Томас подвинулся ближе и положил руку на грудь брюнета.
Хонг появился только через пять минут и, небрежно швырнув бутылку с водой на матрас, буквально в нескольких сантиметрах от Дилана, ухмыльнулся.
— Томми, а тебе не принести таблеток?
— Чего? — блондин нахмурился, пытаясь понять, в чем подвох.
— Обезболивающих, — на полном серьезе пояснил Ки, хотя было видно, что он едва сдерживает смех.
— Это еще зачем?
— Ну, вдруг у тебя все ещё задница болит… — протянул азиат и прыснул. Заметив непонимающий взгляд светловолосого, Хонг рассмеялся уже в голос и, давясь смехом, кивнул на шею Сангстера, покрытую многочисленными укусами и засосами.
— Сейчас у тебя она заболит, если не исчезнешь отсюда, — огрызнулся смущенный Томас.
— Ки, съеби, — простонал О’Брайен, потягивая руку к бутылке. — Томми, не обращай внимания, у кого-то просто недотрах, вот и завидно.
Брюнет открутил крышку и принялся жадно глотать воду. Хонг обиженно фыркнул.
— Ну и уйду, только можешь больше ничего у меня не просить. В следующий раз оставлю подыхать, когда тебя изобьют.
С этими словами парень вышел из комнаты, гордо вскинув голову. Дилан посмотрел на блондина и вымученно улыбнулся.
