— С принцем? Да, были. Мы дружили. Некоторое время. — Эти слова девушка казалось выдавливала из себя из последних сил. Улыбка у нее не получилась вовсе.
Принцесса уложила сына в коляску, и они с Дэвидом пошли дальше. Но у женщины продолжал стоять перед глазами образ Розы. Ее взгляд… Она слишком хорошо знала причину такого взгляда.
«Неужели они…?»
Вечер выдался хмурым. Собирался дождь. Эмма и Крюк сидели за столиком в ресторане и нежно смотрели друг на друга. Звучала живая музыка. И вот когда пара перешла к десерту, в зале потушили свет, и прожекторы стали мягким серебряным светом освещать только сцену, на которую вышла Роза в темно-фиолетовом платье. Волосы ее волнами струились по правой стороне. Она была прекрасна в этом искусственном свете, кожа была фарфоровой, но глаза… Сколько боли и тоски в них было. Никакой макияж не мог скрыть печати горя. Голос ее был чистым и успокаивающим, но пела девушка в основном песни о несчастной любви.
Весна над городом плыла,
В саду черемуха цвела,
При свете утренней звезды
В любви мне признавался ты.
Прошла весна, за нею — лето,
Прошла любовь, была — и нету,
Отцвели цветы и мечты.
Наша первая любовь
Нас покинула с тобой,
Отгорела и прошла стороной.
До свиданья, не грусти
И последнее прости
На прощанье мне скажи, милый мой.
Печально смотрит старый сад,
Замел дорожки листопад,
А дождик плачет за окном,
Как будто знает обо всем!
Я не с тобой, ты не со мною.
Быть может дождь тому виною,
Что уже не быть нам вдвоем?**
Песня за песней… И никто не стал останавливать Розу. Она изливала боль без слез, голос ее был хрустальным. На улице начался самый настоящий ливень. Видимо погода просто уже не могла сдерживать эмоций. Реджина, услышав по радио в машине голос Хранительницы остановилась у обочины, чтобы послушать. Слезы по одной падали женщине на руки…
Ты меня совсем забыл, я тебе чужая,
Для меня в твоей судьбе места нет:
Вычеркнул из памяти и не вспоминаешь —
Может быть, цветы напомнят обо мне.
Пять пылающих тюльпанов у твоих дверей
Я оставлю завтра в память о любви своей!
Пять тюльпанов в день рожденья я дарю, любя,
Пять тюльпанов в день рожденья
Для тебя, лишь для тебя.
Почему в моей судьбе наступила осень?
Под окошком постою, грусть храня…
Будет полон дом гостей, и никто не спросит —
Отчего с тобой сейчас нет меня?***
Темный сидел за самым дальним столиком, никем не видимый, и подперев голову рукой, смотрел выступление дочери. Как же щипало у мужчины сердце! Он чувствовал, понимал боль и отчаяние Розы. Ведь отчасти они были и его собственными. Чем дольше Хранительница находилась в городе, чем больше Румпель разговаривал с ней, тем больше понимал, что хоть она и не пошла по его стопам в магии, но все равно страдала от своего наследства. Фразы «все хорошо» и «меня полностью устраивает моя жизнь» уже не проходили. Но удивительно, почему Роза разговаривала о своих проблемах с отцом, а не с матерью.
«Она любит меня, но не понимает». — Сказала Роза, отводя глаза, чтобы отец не видел наворачивающихся слез. Тогда Румпель подошел к шкафчику в подвале и извлек оттуда шахматную доку и фигурки из белого и черного стекла.
«Я и Бей часто играли, когда ему становилось тоскливо. — Пояснил он, расставляя фигурки на доске. — В основном из-за матери он грустил».
Но игра в шахматы хоть и развеивала грусть Розы, но не на долго. Ей было легче работать днем на износ, а потом петь всю ночь. Но пела она не все время. Чтобы перевести дух, брала в руки скрипку и играла на пару с пианино. Но и эти мелодии тоже были грустными.
« — Будешь ли ты счастлива?» — спросил Темный ее однажды. И она ответила «да». А теперь она поет о несчастной любви, едва сдерживая слезы.
«Кто этот… глупец, который заставляет мою девочку так страдать?» — думал Румпельштильскен.
И только одному человеку, пожалуй, было не до чувственных томлений. Эдвард Хайд расхаживал по своему логову их угла в угол. Что-то не давало ему покоя. Что-то внутри его самого. Мужчина прекрасно понимал, что именно, но всячески гнал эти мысли прочь. Но боль, картины из прошлого нещадно пытали его. Наконец он с обезьяньей злобой начал крушить все, что попадалось под руки. Он скрежетал зубами, рычал, а под конец упал на колени, больно схватив себя за волосы и издал глухой вопль…
***
Белоснежка долго не решалась зайти в лавку Голда. Но нужно было разобраться со всем этим. Она, как мать, чувствовала, что как только все кусочки пазла сложатся, и она и Роза перестанут мучиться. Звякнул колокольчик. Хозяина не было, но зато из подсобки доносился голос Хранительницы и ее матери. У принцессы потеплело на сердце.
— Знаешь, свое первое заклинания я сотворю именно на нем, на символе вашей с папой любви. — Рассказывала Роза. — Я сделаю его живым. Чип будет разговаривать…
— Извините, — в проходе появилась Белоснежка, — не хотела мешать.
— Ну что ты! — обрадовалась Белль и встала. Правда не без помощи дочери: живот стал совсем большим. — Проходи.
— Вообще-то, — принцесса посмотрела на Розу, — я искала тебя, Роза. Есть одно дело…
Девушка пристально посмотрела на женщину. Конечно, она сразу же поняла, что это будет за дело, и знала, что рано или поздно придется объясняться. Ну что ж…
— Конечно. — Просияла дочь Темного. — Я с удовольствием. Только сначала я отведу маму на прием…
— Нет, Роза. — Перебила ее Красавица. — Твой отец отвезет меня.
Хранительница удивленно посмотрела на мать. Она явно не ожидала, что родители спустя столько времени начнут снова общаться и даже вместе ездить по больницам… А впрочем, девушка уже перестала замечать такие ничтожные проявления хотя бы немного теплых отношений между ними. Она уже перестала ждать и надеяться.
***
Белоснежка и Роза шли по парку. Принцесса все собиралась с духом, чтобы задать вопрос, а девушка… Она просто шла, наслаждаясь обществом своей спутницы.
— Роза, — наконец сдалась Белоснежка, — какими были ваши отношения с Нилом?
Хранительница резко остановилась. Они оказались у озера, по которому беззаботно плавали утки. Было холодно и сыро из-за вчерашнего дождя. Может из-за этого дочь Темного пробил озноб.
— Роза? — Белоснежка коснулась ее плеча.
— Ваш сын, Ваше Высочество… Он станет хорошим принцем и смелым рыцарем. Его будут любить в королевстве. Если ЭТО вас беспокоит.
«Как и все Темные, — ухмыльнулась Белоснежка, — не желает говорить все. Впрочем, она на своего отца не очень-то похожа…»
— Я верю, что мой сын вырастет достойным человеком. Я и Дэвид сделаем для этого все. Но… что произошло между вами такого, что ты на него смотрела с нежностью и в тоже время с тоской?
Хранительница медлила с ответом. Потом извлекла из кармана зеркальце и сказала предупреждающим тоном:
— Я вам покажу лучше. Может, вы поможете мне в этом разобраться. Просто… наша с ним встреча и то, что было после, показали мне — Принц Нил не умеет любить так, как его родители.
15 лет назад. Зачарованный лес. Замок Темного мага
— А мне обязательно идти? — капризным тоном спросил Румпель у Белль, которая старательно поправляла воротник его костюма.
— Белоснежка и Принц пригласили нас обоих. Обоих… — повторила Красавица и грустно вздохнула.
Темный понял, о чем она думает и тоже вздохнул.
— Она скоро вернется. Я уверен.
Белоснежка и Принц давали бал-маскарад в честь дня рождения сына. Принц Нил красотой пошел в мать, а скромностью и доблестью — в отца. Красивый, высокий 17-ти летний рыцарь с каштановыми волосами и зелеными глазами. Он обожал родителей и старшую сестру. Леди Эмма и капитан Килиан Джонс жили по соседству, не в замке, но в роскошном особняке и тоже были приглашены на бал. Все королевство должно было съехаться, чтобы поздравить юного принца. В замке уже неделю царила суета. Но Нилу все это было не интересно. Он все свое время проводил на тренировочном поле вместе с другом и по совместительству с племянником — сэром Генри. Сказочник стал знаменит не только своими историями, но и искусством руководства армией. Но сегодня он не пришел на тренировку. Нил немного подождал, потом зашагал в конюшню.
