«Вот о каких изменениях она говорила. Чтож, во вкусе дочери не откажешь. Она воссоздала здесь свою комнату в моем замке… Нашем…»

Эта мысль отдалась приятным теплом в его сердце. Он грезил, тешил себя надеждами, что его будущее с Белль и дочерью будет счастливым. Но на деле все оказалось иначе: Белль теперь не позволяла Румпелю даже прикасаться к себе, а жила в особняке мужа только ради Розы. Мужчину это убивало, но и радовало. Так он мог хотя бы утром видеть жену, наблюдать, как она со всей лаской и заботой поглаживает выросший живот… Скрип привел Темного в чувства, напоминая о истинной цели его ночной проверки. Он осторожно, стараясь не разбудить Белль, спустился вниз и направился к подвалу. Скрип усиливался. Шагнув за дверь, мужчина почувствовал, как в сердце его проникают стыд и сомнение. Словно он собирался подслушивать. Он не стал зажигать свет на лестнице, потому что в конце, в комнатке, где он имел обыкновение прясть и колдовать, горел свет. Оставаясь невидимым в темноте, мужчина увидел Розу в противоположном углу комнатки, сидящую на подоконнике, поджав ноги. Она всматривалась на улицу, окутанную сумраком ночи и левой рукой крутила колесо прялки.

— Мне нравится ее песня. — Сказала девушка, не поворачивая головы. — Она успокаивает…

Голд вздрогнул, как мальчишка, пойманный на воровстве, но все же вышел из темноты и встал в двери подвала.

— Прости, Роза, я не хотел тебе мешать.

Девушка повернулась к нему лицом, и мужчина заметил большие темные тени под ее глазами — признаки бессонных ночей. А сами глаза… они были слегка покрасневшими. Словно она недавно плакала…

— Папа, пожалуйста, побудь со мной.

Эта просьба так и зашумела в ушах Темного. Он искренне обрадовался этому, он ждал этого. Очень долго. И вот ожидание себя оправдало. Он сел на табурет и по примеру дочери стал просто крутить колесо. Роза свесила ноги с подоконника и блаженно прикрыла глаза. Так, в молчании, отец с дочерью просидели некоторое время, пока Голд не решился его нарушить.

— Не спалось?

Хранительница глубоко вздохнула и только потом открыла глаза.

— Я уже много… Последний раз спала примерно три недели назад, может больше. — Она улыбнулась изумлению Румпеля. — Я же наполовину Темная. Нам сон не особо-то нужен.

Румпель остановил колесо и серьезно взглянул на дочь, почти испытующе. Он уловил таки нотки лжи в этом нежном голосе.

— Причина ведь не только в этом. Расскажи, в чем?

Роза медлила с ответом. Что-то явно причиняло ей почти физическую боль, раз ее красивое молодое лицо искривилось в такой гримасе, что у Темного возникло желание прижать ее к себе, защитить от всех проблем и невзгод.

— Я тебе скажу. Только пообещай, что маме ничего не расскажешь. Незачем ей еще и из-за этого переживать.

«Параллель… — вздохнул про себя Румпель. — Она вся в мать».

Но почему-то просьбу дочери ему совсем не хотелось нарушать. Удивительно, как она действовала на него.

— Хорошо, обещаю.

Тогда Роза спрыгнула с подоконника и начала закатывать рукава своей ночнушки. Мужчина даже на ноги вскочил. Табурет от этого зашатался, но хорошо, что не упал. Лицо мага вмиг почернело от злости: все руки дочери были покрыты ожогами. И, к сожалению, Темному прекрасно было известно, откуда они взялись. Столько ночей он прислушивался к дыханию Белль, словно ожидая, что вот-вот она закричит.

— Сонное заклятье. Побочный эффект. — Роза кивнула. — И давно?

— Не знаю… Не помню… С детства может быть. Правда я не всегда возвращаюсь в ту огненную комнату.

— А почему ты не лечишь ожоги?

— Я лечу. Мазями и отварами. Они быстро смягчают.

Румпель фыркнул, встал перед Розой и провел над ее руками своими.

— С магией проще.

Снова кожа Розы стала ровной и красивой. Не тронутая загаром, она казалась фарфоровой.

— Спасибо, папа.

Румпель хотел посмотреть девушке в глаза, но что-то сковало его по рукам и ногам. Он просто кивнул и вернулся за прялку.

— Знаешь, — Роза присела рядом ним, положив ногу на ногу, — по ночам, в Темном замке, мы с тобой будем часто сидеть вот так: ты за прялкой, а я — у окна. Это будет нашим… ритуалом что ли…

После небольшой паузы, Роза сказала, стараясь сдержать раздражение, но получилось плохо:

— Если хочешь что-то спросить, спрашивай, а не крути вопрос в голове.

— Ты будешь счастлива? — вырвалось у Голда прежде чем он успел подумать.

Роза на секунду замерла, уставившись на отца во все глаза, потом покраснела слегка.

— Имеешь ввиду, появится ли в моей жизни тот, кого я буду любить и кто будет любить меня? — девушка глубоко вздохнула. — Что ж… да, будет.

Эта новость удивила и в тоже время обрадовала Темного мага. Он много дней ломал голову, наблюдая за занятиями дочери, над одним вопросом: полюбит кто-нибудь такое чудо? Роза была такой сосредоточенной и в тоже время легкомысленной. Сплошные противоположности в характере, но идеальный баланс чувств. Никто ни разу не видел, чтобы дочь Темного выходила из себя. Находясь рядом с ней, чувствуешь спокойствие и умиротворение. Все эмоции находятся в состоянии покоя. Но было кое-что в дочери, что Румпелю мягко говоря не нравилось: то, какое влияние она оказывала на мужчин. Посторонних мужчин и парней. Она кокетничала со всеми. Она была красавицей, как и ее мать, но в отличии от Белль знала о своей красоте и умело ею пользовалась.

***

— О, кого я вижу! — радостно воскликнула Роза. Она как раз выходила из кафе утром и столкнулась с капитаном и Генри.— Доброе утро!

— И вам, юная леди. — Поздоровался Крюк.

Генри только кивнул. Он внимательно изучал девушку перед собой, до сих пор не в силах привыкнуть к изменчивости ее образов. Он успел заметить, что когда Роза выходила из трактира, на ней были потертые джинсы, полосатая майка, а поверх светлый пиджак. Но стоило двери ресторанчика закрыться, она уже стояла вся облаченная в кожу. Только фасон у нее был отличным от одежды Крюка. Более современным.

— Все таки мадам Лукас готовит потрясающе! Мне приходится после ее еды прилагать вдвое больше усилий, чтобы съеденное не отразилось на фигуре. Что это у вас? — Хранительница указала на деревянные палки в руках знакомых.

Килиан улыбнулся самой лучезарной улыбкой, на которую способен мужчина, чтобы подогреть почву для слов восхищения со стороны девушки.

— Учил парня драться. Он хороший ученик.

Но слова мужчины вызвали у Розы не восхищение, а смех.

— Вот с этим? Парню 13 лет, а он до сих пор размахивает палкой, как пятилетний? Да… — девушка сунула руки в карманы. — Тут все запущено капитально. А я-то думала, что у папы застой с магическими открытиями. Но у вас дело еще серьезней. Скажи, Генри… Я же могу называть тебя по имени? — сказочник кивнул. Его смутила и разозлила реакция Розы. Конечно, кому, а уж тем более парню, понравится, что его назвали маленьким ребенком?

— Так вот, я в твоем возрасте уже путешествовала по всем закоулкам Зачарованного леса, охотилась на ледяных драконов, кормила с руки единорогов и ныряла с пика «Острая игла» в море Штормов. И кстати, размахивала настоящим мечом.

— Кто тебя учил? — выпалил Генри.

— Твой дед конечно. Он превосходный мечник. Но… как впрочем и все… ну, почти все мои учителя, остановился на достигнутом. Уверен, что мастерство его совершенно. А я считаю, чтобы оно таковым оставалось, нужно тренироваться и совершенствоваться пока позволяют силы. Я могла бы дать ему и тебе пару уроков. Но не волнуйся, мы будем заниматься с тупыми клинками. Просто ты так быстрее привыкнешь держать настоящее оружие. Если захочешь конечно. Подумай. — И не дожидаясь ответа, Роза вышла на тротуар, и Крюк с Генри увидели, что она подошла к черному и блестящему, совсем новому мотоциклу.

У подростка челюсть отпала.

— Это же последняя модель! Круто! Где ты его взяла?

— Нравится? Хочешь прокатиться?

— Ни в коем случае! — в один голос крикнули Эмма и Реджина.

— О, — Роза иронично закатила глаза, — вот и мамочки подоспели. Да не волнуйтесь, он будет в шлеме. Мы только туда и назад.