— Тирион…
— Третьи сутки… Уже третьи сутки, а эти уроды ничего не говорят!
— Отсутствие вестей тоже хорошо. Значит, все еще может наладиться. — голос Сансы выдавал ее волнение. Она за эти три дня уже научилась более точно и правильно подбирать слова. ведь одно неверное слово вызывало у ее мужа либо приступ ярости, либо… более сильный приступ ярости.
Один из них случился к концу первого дня. Пока мейстеры помогали раненной Тайни всем, чем могли, Тирион мерил комнату шагами. Он хотел что-то сделать, но не знал, что. И это состояние беспомощности его убивало.
«Почему? Почему она вернулась?» — этот вопрос карлик задавал себе с каждым часом все чаще.
Потом пришел слуга с вещами Тайни. Точнее с ее кинжалом и каким-то письмом. Оно было сильно запачкано кровью, но карлик смог с легкостью понять от кого оно. Когда он пробежал написанное глазами, его глаза моментально налились кровью, руки сжались в кулаки до белизны. Он был готов стереть зубы в порошок. Оттолкнув слугу и выхватив у него нож сестры, Бес бросился вон из покоев.
А дальше… Все как в тумане. Кровавом тумане. Безупречные еле-еле оттащили обезумевшего Беса от окровавленного трупа Паука. Тирион бился и орал все одно и тоже:
— ЭТО ТЫ!!! ТЫ СУНУЛ ЕЙ ЭТО ПРОКЛЯТОЕ ПИСЬМО! ЕСЛИ БЫ НЕ ТЫ, ОНА БЫЛА БЫ ЖИВА!!!
самое безобидное письмо матери с дочери перевернуло в сознании Тайни все. Она плакала, пока читала его. Потом обернулась на горящую и ревущую от боли столицу, развернула коня и помчалась обратно.
«Я должна быть рядом со своей семьей! Должна защищать их!»
Безнаказанным такое поведение десницы не осталось. Королева была просто в ярости, хотела даже сжечь Ланнистера за содеянное, но Бес окончательно добил себя, выбросив брошь десницы. Все было решено. Даже вмешательство Сансы и уговоры Джона не помогали: Дени никак не желала сменить гнев на милость. Но только из уважения к Тайни и ее положению королева не казнила Ланнистера сразу же. Поскольку темница была разрушена, карлика просто посадили под замок и приставили охрану. Только Сансе удалось пробиться к мужу. Больше она из его комнаты не выходила.
Три дня… Тайни боролась за жизнь три дня и… проиграла эту битву. Мейстеры ничего не смогли сделать. Тайни умерла тихо, практически без боли. К тому времени, как к Дени пришла весть об этом, она уже пожалела о своей резкости. Она понимала горе Тириона, ведь сама несколько раз теряла дорогих ей людей по чьей-то вине. Она решила сама сообщить Тириону эту страшную новость. Мужчина воспринял смерть смерть сестры почти спокойно почти равнодушно. Он слишком много сил потратил на то, чтобы переживать, пить и злиться на весь мир. за то, что они так мучают всех, кто ему дорог.
По велению Дейенерис Тайни узаконили, как Дарриану Ланнистер и велела похоронить так, как подобает леди.
— Не думал, что ты меня узнаешь.
— Простите, лорд Тайвин. Конечно, я не имею права называть вас…
— Я не сержусь, Дарриана.
И тут Тайни от страха попятилась назад. Она поняла, где находится и почему видит перед собой старого лорда Ланнистера.
— Я… умерла, так? — Тайвин кивнул. — И вы пришли забрать меня с собой?
— Нет, девочка. Путь этот ты выберешь сама. Редко кому такой шанс выпадал. Тем более в нашей семье.
Тайни нахмурилась. То, что сейчас говорил ей Тайвин, никак не вязалось с ее представлением об этом человеке и то, что она слышала о нем.
— Я думала, вы будете призирать меня. Так же как Тириона.
Тайвин погладил свои бакенбарды и выпрямился перед девушкой. Тайни даже сейчас почувствовала некий трепет перед этим человеком. Настоящий лев: сильный, властный и беспощадный.
— Тебе не нужно меня бояться, Дарриана. Теперь я уже ничего не могу сделать. — тайвин заглянул в глаза дочери. — Да ты и не боишься. Я помню этот взгляд. Твоя мать всегда смотрела на меня так. Это меня восхищало.
— Скажите, милорд, почему тут открылись две лестницы?
— Та, что ведет наверх, приведет тебя в страну покоя и счастья, а эта…
— Понятно. И по какой мне идти?
— Это тебе решать. Обычно те, кто оказывается здесь, видит только одну лестницу: ту, которую заслужил. Выбора нет. В этом самый большой страх перед смертью: она неумолима и ее не обманешь. Но иногда бывает и так, что открыты две дороги. Ты можешь сама решить, куда идти. Но за мной ты вряд ли пойдешь.
— Почему? — Тайни состроила наивные глазки.
— А разве кто-то захочет пойти вниз? — Тайвин уже начал раздражаться. — Глупые вопросы задаешь. Иди. Мать тебя ждет наверняка.
Тайни вернулась на площадку между лестницами. Она долго ждала встречи с матерью, а теперь у них может быть вечность, чтобы поговорить… Тайни обернулась на отца. Лорд Тайвин уже начал медленно спускаться вниз. Колыбель нашла на площадке какую-то табличку, что-то написала на ней и поспешила за отцом.
— Я решила оставить право обрести рай для другого.
— Ты уверена? — Старший Ланнистенр был мягко говоря удивлен таким поступком дочери. — Это конец, Дарриана. Назад дороги не будет.
— Я понимаю. К тому же, когда еще удастся увидеть настоящих чертей? Им там поди скучно посреди своей преисподней. Тирион говорил, что хорошая шутка всегда помогает. При любых ситуациях. А я была рождена, чтобы развлекать!
Тайвин Ланнистер только глубоко вздохнул и закатил глаза. Он не нашелся, что ответить. Девчонка не выглядела глупой и наивной.
«Она слишком много общалась с Тирионом. Впрочем…»
Лорд поравнялся с дочерью. Она смотрела на похоронную церемонию в столице. Она знала, что где-то на одном кострище горит и ее тело.
«Спи, моя крошка, мой птенчик пригожий…
Баюшки-баю-баю.
Пусть никакая печаль не тревожит
Детскую душу твою…»
Колыбель слышала, как тихо и беззвучно плачет Тирион, и сестринское сердце разрывалось.
— Брат мой… Санса, позаботься о нем, прошу… не бросай его, люби его… Подрик… — улыбка и слезы защемили ей сердце. — Любимый мой рыцарь… Я желаю тебе счастья. Все будет хорошо, я знаю. — С этими словами она взяла своего отца под руку, и вместе они продолжили путь вниз.
Север. Годы спустя.
Над Винтерфеллом традиционно сгустились снеговые тучи. Снег идет уже который день, хотя и с перерывами. Две девочки с рыжими волосами собирали цветы. Младшая потянулась к голубому цветку, но тут же одернула ручку.
— Не хочу, чтобы цветок вял в вазе. Пусть цветет тут, а я буду каждый день приходить в Богорощу, чтобы его увидеть.
— Глупая ты, Дарра. — Рассмеялась ее сестра. Девочки были очень похожи на лица, но Дарра была сестре едва ли по пояс. А если Кейтлин будет расти еще и еще и станет такой же высокой, как мать…
— Сама ты глупая, Кэт. Пойду лучше посмотрю, как мальчики тренируются. — И малютка Дарра, с трудом переставляя ножки по рыхлому снегу, пошла к замку.
На самом деле Дарра любила этот летний снег. В конце концов, каждый новый такой снегопад был для нее как в первый раз.
Во дворе два пальчика с темно золотыми волосами во всю дрались на мечах. Никто из них и не заметил малютку сестру. Дарра выставила слишком маленькую ладошку и тут же поймала снежинку. Не успев ее рассмотреть, Дарра смахнула капельку воды, в которую эта снежинка превратилась.
«И я такая же… Я — снежинка. Я всегда буду слабее огня…»
— Дарра, малютка, иди скорее в замок! — крикнула ей септа.
— Иду!
Погода и правда начала портиться, девочка заторопилась в замок, там, где теплее.
В замке кипела своя жизнь. Все были так погружены работой, что почти не замечали маленькую леди, которая шла по коридорам, не зная, куда себя деть. От долгой прогулки на холоде Дарре стало не очень хорошо. Она с самого рождения часто болела и многие события проходили мимо. Мать и отец буквально тряслись над ней каждый день, и эта излишняя опека удручала девочку. Ей хотелось стать сильнее, но как? Она же такая же, как та снежинка, что упала ей на руку…
Дара остановилась рядом с кабинетом отца. там с грохотом упала какая-то очень большая книга. Дарра заглянула внутрь и только-только хотела поднять книгу, как вдруг:
