– Какие мы нежные, Натаниэль! Хочешь я ущипну тебя для разнообразия? – растягивает губы в полуулыбке, хлопая своими длинными тёмными ресницами. Её рука устремляется к моей заднице, пока я не спускаю с неё глаз. Она хлопает по ней и щипает за ягодицу. – Так лучше?

– Боже, сохрани им их рожи! Прошу тебя! – складываю руки в молитвенном жесте, смотря вверх. – Я не хочу никого убивать здесь!

– Пойдём выпьем! – тащит она меня за собой к бару – Ты что будешь? «Голубую лагуну»? «Обмороженный»? Или «Синие Гавайи»?

– Хочешь сказать, что коктейли в этом клубе тоже все голубые? – брезгливо спрашиваю, она пожимает плечами – Пожалуй, обойдусь тёмным виски! Ничего синего!

– А как же моё платье? – она наигранно надувает губки – Оно тебе разве не нравится?

– Так ты поэтому нацепила на себя синий сарафан? Это было предзнаменованием?

Она хохочет, но так ничего и не отвечает. Делаю заказ напитков и оглядываюсь по сторонам для того, чтобы понять, где нам можно расположиться, стараясь при этом не заострять внимание на обжимающихся и целующихся мужиках. Я примерно догадываюсь почему мы находимся именно в этом месте. Её выбор пал именно на этот клуб, чтобы проучить меня и с моей стороны будет правильней абстрагироваться, и попытаться расслабиться. В конце концов я могу потерпеть такую нелицеприятную обстановку какое-то время. Это ради моего же дела.

Мы поднимаемся на второй этаж по металлической лестнице на балкон, отсюда открывается неплохой вид, по крайней мере, я больше не вижу ничего провокационного. Играет именно та музыка, которую я и предпочитаю слушать, но очень громко. Вряд ли нам удастся поговорить здесь по душам.

– Так кем ты работаешь? – я стараюсь перекричать музыку.

– Я работаю стюардессой в American Airlines, – быстро отвечает, потягивая коктейль через соломинку.

– Значит ты здесь тоже по работе? Когда тебе в рейс?

– Уже послезавтра.

– И куда тебе предстоит отправиться?

– В Лос-Анджелес.

– Надо же какое совпадение!? Я тоже забронировал билет на этот рейс.

– С чего ты решил, что я лечу именно этим же рейсом?

– В этот день только один вылет в Лос-Анджелес, – я делаю короткую паузу из-за образовавшегося отчётливого образа у меня в голове, который заставляет мою плоть буквально дёрнуться. – Знаешь, я бы с большим удовольствием посмотрел на тебя в форме стюардессы. Готов поспорить, что там есть на что посмотреть.

И снова этот её опечаленный взгляд. Что же её так расстраивает? Я заметил некую тенденцию: когда я пытаюсь задеть какие-то личные темы, касающиеся только её, она впадает в глубочайший транс, будто её что-то тревожит. Я стараюсь больше не давить на неё и сидеть молча. Мы распиваем ещё по 2 бокала виски, изредка разговаривая при этом на пустые темы, которые ничего не могут поведать мне о ней. Дьявол начинает скучать. Да и я сам, что греха таить.

– Я танцевать! – подрывается она с места – Ты со мной?

– Пожалуй, воздержусь. Поберегу свою задницу на этом самом месте.

– Воздержание тебя до добра не доведёт! – ехидно улыбается и скрывается из виду.

Официант приносит мне ещё один бокал виски. Решаю обойтись на сей раз неразведенным напитком, чтобы немного унять себе нервы. И я всё-таки успел пожалеть о том, что повёлся на эту авантюру. Я, наконец, осознал, что мне ничего не светит с этой девушкой, а так как моё настроение невероятным образом покинуло меня, то мне становится лень даже придумывать какие-то уловки, чтобы она клюнула на них. Может я внезапно стал старым для этого?

С танцпола доносится песня Paint it, Black by Ciara, слова её такие же странные и с такими же прибабахами как и сама Дьявол, но ей она нравится. Она будто бы переносит все слова через своё тело, заряжая себя энергией, которая выходит из неё плавными сексуальными движениями рук и бёдер. Треки сменяются один за другим, но она так и не спешит возвращаться ко мне, а мне порядком надоело сидеть в одиночестве, что невольно возникают мысли свалить отсюда куда подальше.

– Привет, могу я присесть? – встаёт передо мной симпатичная блондинка, кивая на кресло возле меня.

– Устала?

– Нет, напротив! Я полна сил и энергии, просто здесь невыносимо скучно! – всё-таки присаживается она, не услышав моего позволения. – И вижу не мне одной.

– Ты решила, что я смогу тебя развеселить? – безразлично спрашиваю я, взбалтывая остатки виски в бокале.

– Почему нет? На вид ты не зануда. Да и ты вроде бы один здесь. Ты ведь не из этих? – пальцем указывает она на мужика в розовых стрингах, танцующего в клетке – На них ты совсем не похож.

– И на кого же я, по-твоему, похож?

– На человека, который ошибся клубом, так же, как и я, – печально вздыхает она.

– Ты, в какой-то степени, права, но я тут с девушкой.

Она понимающе кивает и испаряется из поля моего зрения. Только спустя минуту, я понимаю, что поступил глупо. Блондинка была очень даже ничего. Я мог бы уйти с ней, если бы не ляпнул про девушку, которой я даром не нужен. Как раз в этот момент я устремляю взгляд вниз на танцпол, где она танцевала ещё минутой ранее, и наблюдаю не совсем приятную картину: какой-то мужик беспардонно лапает её за зад, а она тем временем отмахивается от него, как от назойливой мухи и что-то с остервенением ему кричит. Я со скоростью света спускаюсь на танцпол и успеваю преградить путь этому мужику как раз в тот момент, когда его лапы уже устремляются к её груди, но вместо неё, ему приходтся встретиться с моим кулаком.

Вот гадство! Не хотел же я никого здесь бить!

– Вали отсюда! – шиплю я, стиснув зубы.

– Упс. А где она? – держась за нос, пытается он посмотреть мне за спину, но я повторяю за ним движения, словно его отражение – Тут же была девушка только что. Или…? – он млеет и прикладывает руку ко рту, как будто борется с тошнотой.

– У тебя галлюцинации! Здесь не было никакой девушки! Тут только я, но если ты сейчас же не провалишь отсюда, боюсь, ты больше никогда не увидишь девушек, а если и увидишь, то сделать с ними ты ничего уже не сможешь!

Он выставляет руки вперёд в знак отступления и, чуть ли не раскланявшись передо мной, ретируется прочь. Я оборачиваюсь, чтобы проверить состояние Дьявола, но рядом её уже не оказывается. Она снова теряется в этой густой танцующей толпе и прыгает в такт музыке. Мне приходится подойти к ней, схватить за локоть и отвести в сторону, чтобы нас не задавили толпы гомосексуалистов.

– Ты как? В порядке? – спрашиваю я, приподнимая её подбородок указательным пальцем.

Она встречается со мной глазами и, уставившись на меня осоловелым блестящим взглядом, ничего не отвечает.

– Проклятье! Когда ты успела так надраться? – удивляюсь я её стадии опьянения, ведь за каких-то полчаса она налакалась до такой степени, что будь у меня желание, я бы смог сделать с ней всё, что угодно.

– Тебя что-то не устраивает, красавчик? – косо смотрит, улыбаясь при этом от уха до уха.

– Ты же на ногах едва стоишь!

– Но заметь, стою же! – небрежно разводит руки в стороны, слегка пошатнувшись.

– Но едва ли! – повышаю голос.

Не люблю пьяных девушек. Терпеть их не могу!

– Ты мне хочешь что-то пред… предъяв…, – пытается она выговорить, но у неё явные проблемы с этим. Она не может совладать со своим языком. Я непроизвольно закатываю глаза на её дикционные муки. – Короче тебе какое дело? Я отдыхаю, и ты не имеешь право мне что-либо пред.. передьяв… говорить.

– Если ты всё ещё помнишь, то мы пришли сюда вместе!

– Правда? – на неё находит икота, а немного позднее приступ идиотизма, поскольку она вдруг ни с того ни с сего начинает громко ржать. Что за…?

– Мне жаль тебя расстраивать, но вечер окончен! – хватаю её за локоть и решаю вывести из клуба, но она смогла вырваться из моей хватки – Ну же, пойдём! Я отведу тебя в номер. Тебе необходим сон.

– Ты что, даже не будешь ко мне приставать?

Я не понимаю её интонацию и не могу распознать, что она хочет этим сказать. Мне кажется, что она произнесла это слегка огорчённым тоном, как будто на самом деле желает, чтобы я снова начал к ней подкатывать.