Дальше Сарек смотреть не стал. Осторожно прикрыв дверь, вулканец вытащил коммуникатор и отправил короткое «Идея со скрипкой сработала. Спасибо», на номер Кэи Рейль.
«Сурак великий, спасибо тебе, что свёл наши пути с этой женщиной», - подумал вулканец. – «Если б не она, то страшно и подумать, как бы мы сейчас жили».
Коммуникатор пиликнул.
«Не стоит благодарностей, Сарек. Вы меня ещё проклянёте» - ответ доктора Рейль заставил вулканца недоумённо нахмуриться.
А со следующего дня в квартире начали плакать ноты, и Сарек осознал смысл сообщения женщины. Спок принялся осваивать подаренный инструмент: с огромным энтузиазмом, упрямством и без перерыва на обед. Напрочь игнорируя подсунутые отцом самоучители.
Первые несколько суток Сарек кривился, сбегал из дома как можно раньше, вызывая приходящую сиделку оставаться с музицирующим (мучающим инструмент) сыном. Потом ситуация выровнялась. То ли Спок всё же прочёл хоть какую-то из инструкций на падде, то ли просто подобрал верный ключ, самостоятельно сообразив, как оно должно быть, чтобы не так коряво.
Причём, если Сарек уповал на первое, то Кэя Рейль, приехавшая проведать их, и рассмеявшаяся от вида вулканца с перемотанным влажным полотенцем головой, ставила на второе. Сарек только укоризненно вздохнул, сочтя выше своего достоинства хоть как-то комментировать веселье мисс Рейль. Ну, да, у него от издаваемых несчастным инструментом звуков раскалывалась голова и болели чувствительные к звукам уши.
Декаду спустя скрипка прекратила завывать и начала сначала неуверенно шептать, потом говорить, а затем в один прекрасный день, наконец, запела.
Сарек осторожно сунул нос в комнату сына. Мальчик стоял перед телеэкраном, на котором снова выступала полюбившаяся ему скрипичная дива, и насупившись, упорно извлекал из инструмента вполне пристойные звуки, тон в тон копируя выступление.
День за днём Спок играл всё увереннее. К концу четвёртого месяца Сарек сбился со счёта, сколько и каких произведений изучил мальчик.
Потом, не найдя названия сначала одного потом и прочих отрывков в базе данных, вулканец сообразил, что Спок играет что-то свое. На ходу подстраиваясь под экранные записи, мальчик срывался в аккомпанементы собственного сочинения, выстраивая новую партию к старым композициям.
Кэя удовлетворённо кивала, и Сарек неверяще следил затем, как Спок становится живым. Не сильно. На первый взгляд так и вообще не заметно, но для мужчины, который видел своего сына в состоянии куда более худшем, это было праздником.
““““““
Одним вечером, Сареку задержавшемуся в посольстве позвонила сиделка. Спок на отрез отказывался уходить из парка. Поскольку Сарек настоятельно запретил хоть как-то к чему-то принуждать сына, то женщина не знала, что делать. Ей пора было уходить к своей семье, и побыть с мальчиком дольше она на отрез оказалась даже за премиальные.
Вздохнув, вулканец набрал номер доктора Рейль, которая откликнулась незамедлительно, и легко согласилась приехать в парк, присмотреть за Споком пару часов, пока Сарек не уладит дела на работе.
Когда мужчина примчался в Ботанический Сад, было уже половина одиннадцатого. Спок сидел на скамейке неподалёку от пруда и что-то наигрывал на скрипке, которую везде таскал с собой. Кэя Рейль сидела рядом, что-то говорила, и сама же смеялась над сказанным. Мальчик заинтересованно шевелил ушком.
Сарек замер памятником самому себе под широким раскидистым вязом. Губы сжались в тонкую линию. «О, Сурак, даже посторонняя женщина ладит с sa-fu лучше, чем я», - горько подумал вулканец.
Кэя, словно почувствовав его присутствие, подняла голову, и улыбнувшись, помахала ему.
Сарек кивнул.
Нахмурившись, женщина что-то сказала Споку. Острый слух вулканца уловил:
- … твой отец…
Мальчик, опустив смычок, устроил скрипку на коленях и замер.
Доктор Рейль ласково улыбнулась ему, потрепала по черным, за неполный год отросшим почти до плеч, волосам и поднявшись, двинулась на встречу к вулканцу.
- Ну, что же вы, Сарек? – мягко проговорила Кэя, поравнявшись с ним. – Не тушуйтесь. Идите к нему.
- Но…
Вулканец глубоко вдохнул, стараясь справиться с нахлынувшими эмоциями и не дать им отразиться на лице.
- Что, если он не примет меня? – произнёс он и с трудом сглотнул вставший комом в горле воздух.
- Не сомневайтесь, Сарек, - ободряюще отозвалась женщина, касаясь его плеча. – Идите.
Бросив на улыбающуюся Рейль короткий нечитаемый взгляд, вулканец на негнущихся ногах подошёл к лавке, на которой устроился Спок. Мальчик сидел, устроив на коленях свою скрипку и равнодушно взирал на рябь, расходящуюся по воде от лёгкого ветра.
Услышав приближающиеся шаги, Спок медленно повернул голову и пристально уставился на отца. Сарек переступил с ноги на ногу, и неуверенно подошел вплотную.
Спок отвернулся, снова вперив взгляд в воду.
- Сыграешь мне? – осторожно попросил Сарек. – Пожалуйста, sa-fu.
Слова повисли в воздухе.
Прошла минута. Две. Три.
Сарек повернулся бросить умоляющий взгляд на доктора, но той не оказалось. Женщина ушла, как это принято на Земле: «по-английски – не прощаясь».
Вулканец снова перевёл взгляд на сына.
Спок поднял скрипку, смычок коснулся струн и в тишине ночного парка зазвучали первые электрические ноты.
““““““
Год на Земле, спасибо доктору Кэе Рейль, принёс свои плоды. Спок постепенно начал оттаивать.
Мальчик перестал сидеть без движения и смотреть в одну точку. Теперь куда чаще его можно было снова заметить с паддом в руках, с бешеной скоростью читающим всё, до чего мог добраться.
А по вечерам неизменно следовало несколько часов музыки. Глубокие, пробирающие до костей звуки электрической скрипки взвивались под потолок, отражались от стен, уносились вместе с ветром в сторону далёкого ШиКара из распахнутого настежь окна на балконе.
Жизнь постепенно начла принимать хоть какие-то оформленные очертания.
А потом произошел случай, снова перевернувший всё с ног на голову. Или, быть может, наоборот расставивший всё по своим местам?
Вернувшись с заседания Совета, Сарек прошелся по дому, разыскивая сына. В комнатах было пусто и, выйдя в сад, вулканец почувствовал, как земля уходит из-под ног.
Иррациональное, но такое обоснованное чувство страха заполнило разум.
Сына-то он нашел. Спок сидел посреди сада камней, в тени большого валуна. В левой руке маленький вулканец держал скрипку, а правой…
- С-спок… - сдавленно выдохнул Сарек, стараясь не шевелиться, чтобы не привлекать внимание молодого самца лематьи, удобно устроившего голову на коленях сына. Эта дикая тварь, неведомо как перебравшаяся через высокий забор, огораживающий их поместье, могла одним движением челюсти откусить sa-fu голову, если решит, что он или Сарек проявляют агрессию.
Мальчик повернул голову, продолжая почёсывать утробно урчащую, жмурящуюся от удовольствия, чешуйчатую кошку за ухом.
- Это Ай-Чайя, - тихим свистящим непослушным после долгого молчания голосом произнёс Спок.
Мужчина сдавленно охнул, покачнулся, нащупал ближайший кусок скалы и не глядя опустился на него.
Ле-матья поднял голову и заинтересованно дёрнул ухом. Жёлтые глаза хитро поблёскивали, когда кот подошёл к закаменевшему Сареку и пристроил голову у того на колене.
– Ай-Чайя? – голос сорвался на шёпот.
- Урмс – отозвался ле-матья к полному шоку мужчины.
- Можно он будет жить с нами?
Сарек поднял голову, с трудом вырвавшись из плена гипнотизирующих кошачьих глаз. Спок внимательно, выжидающе смотрел прямо на него.
- Хорошо… Пусть остаётся…
А ещё что он мог сказать в такой ситуации?
_______________________________________________
kan-sorn - «коматозное состояние разума
Kholinar - обряд подавления эмоций
kholinari – общее название прошедших обряд подавления эмоций
sa-fu - сын
sim’re - мастер
t’sai – леди, госпожа (уважительная приставка к имени женщины)
