Жуткий хрип за спиной прозвучал для Элис как какой-то боевой клич, придал сил накачал в легкие достаточно кислорода. Девушка обернулась. За ней стоял Зимний Солдат.
— Мистер Барнс… — на выдохе сказала она, зевая. Баки раскрыл выкидной нож и смотрел на неё дикими глазами. По спине пробежали мурашки, — Успокойтесь, пожалуйста, я не угроза… Я… Я всё о вас знаю, пожалуйста. Доверьтесь мне…
— С чего бы? — зарычал мужчина, точно голодный волк.
Элис нужно было быстро сообразить, что делать и что ему ответить. В голове ничего умного не возникло. Конечно же, на что она надеялась? На себя?
— Я дочь Стива… — сглотнула Элис, закатывая рукав куртки и демонстрируя браслет, на котором был выбит адрес, инициалы и номер телефона Стива Роджерса. Он подарил его Элис как только она ступила на порог его дома, еще холодного и пустого. На случай, если потеряется, или в школе потребуются его данные, — Вы вытащили его из реки пару дней назад, думаю…
— Я не знаю, зачем это сделал.
— Мистер Барнс, я не угроза, поверьте мне…
Элис быстро окинула его взглядом, и заметила, что нож он всё-таки сложил. А ещё заметила пару ранений, вокруг которых всё было в запекшейся крови. Он держался за одну из них, будто она всё ещё болела.
— У вас раны…
— Заживут.
— Вы голодны.
— Нет.
— Позвольте мне вам помочь, пожалуйста…
— С какой стати?
Спустя кучу уговоров, Элис была готова сдаться. Но вовремя вспомнила о том, что на заставке телефона у неё стоит фото с отцом, сделанное ещё несколько лет назад. Сообщение от Стива тоже пришло вовремя — просьба купить молоко, корейскую морковку и корм собаке. Баки доверился ей. Они пошли темными переулками, чтобы их никто не нашел, по дороге Элис подобрала свой странный рюкзак в виде пингвина, взглянув на Барнса глазами, полными понимания и надежды, но он не взглянул в них в ответ — и девушка тяжело вздохнула. До дома оставалось совсем немного, Элис сильнее сжимала его ладонь, будто бы это сдержало его от попытки побега. Роджерс-младшая была вся на иголках, была готова не двигаться и не дышать — лишь бы, черт возьми, действительно не сбежал. Мужчина лишь устало кряхтел и изредка хрипел, но попыток сбежать не предпринимал. Только доставая ключи, Элис осознала, сколько раз их могли увидеть, и задумалась, какие последствия ждут её и её отца, если их и правда кто-то заприметил.
Баки ввалился в квартиру и чуть не впечатался лбом в люстру в коридоре. Элис вовремя схватила его за ворот, сама не понимая, как дотянулась, и отвела на кухню. К её сожалению, в углу стоял раздраженный и явно чем-то недовольный бог обмана. Девушка подошла к ящику, в котором хранилась вода, и не успел шкафчик заскрипеть, как он уже начал её бранить:
— Элис, ты вообще понимаешь, кого в дом привела? — громким шепотом сказал Лафейсон, чуть наклонившись к Роджерс-младшей, — Ты знаешь, скольких он убил?
— Заткнись.
— Так, не затыкай меня, — уже чуть громче сказал Локи, — Если он тебя прибьет прямо здесь — я за это не в ответе.
— Он никого не прибьет, пока не прочитать ему код. Он абсолютно безобиден.
— У него нож, — взволнованно, постукивая пальцами по плечу, сказал Локи.
— Ты тоже не безоружен. Если что-то пойдет не так — защитишь, беглый рыцарь.
Мужчина вздохнул, закатил глаза и присел к маленькому щенку, что подбежал к нему, шлепая лапками.
Элис подала Баки воду, и он, не задумываясь, сразу, залпом, выпил всю бутылку. Локи недовольно смотрел, как Роджерс-младшая поправляет ему волосы и вытирает пот с лица. Бакс лизнул ему щеку, что заставило Локи тут же расплыться в улыбке и забыть про взбешенность ещё одним мужчиной в доме Элис.
Через какое-то время Барнс схватился за рану. Девушка тут же вспомнила уроки тёти Нат и дотащила мужчину в комнату её отца. Баки, кажется, она понравилась и показалась знакомой. Стены были завешаны фотографиями и рисунками, на некоторых были изображены пейзажи, на некоторых Элис. У стены стоял муляж его щита, висели поводки для собаки и старая, видно, маленькая ему куртка. Широкое окно было закрыто оранжевыми жалюзями, прикроватные тумбы и шкаф были очень старомодными. Если бы Баки помнил всё до единой детали, он бы без сомнений сказал, что он дома, что где-то на кухне или на балконе корпит над эскизами Стив, а во дворе играют дети, громко крича и разбираясь, кто водит следующим.
— У вас рана открылась. — сказала Элис, стягивая с мужчины верхнюю одежду.
— Так зашей, — разглядывая свои руки, пробасил Лафейсон, — Меня же зашила.
Девушка обернулась и шикнула на Локи, бросила на него злобный взгляд и опять взглянула на Барнса, но уже более добрыми и спокойными глазами. Джеймс взглянул на блокнот на прикроватной тумбочке, а точнее, на монохромную фотографию. Он потянулся к ней рукой, и поднеся к лицу, смог лучше разглядеть. На фото был изображен сержант. Симпатичный, немного наглый, но глубоко в душе заботливый и мечтающий о мире. Элис начала обрабатывать Барнсу раны, приходя в негодование от количества рубцов и шрамов на его торсе. Что за изверги сидят в ГИДРе? Через что он прошел?
— Элис, — просипел мужчина, крутя в руках фотографию, — Это я?
Девушка вопросительно хмыкнула, а после взглянула на фото в руках Баки.
— А, это… Я как-то делала о вас школьный проект…
— Я не лучший выбор. — тяжело бросил Джеймс, и противопоставить ему точно было нечего. Хотелось, но не сейчас. Не тогда, когда он пару дней назад чуть не убил Стива Роджерса, и не тогда, когда воспоминания о прошлом вместе с осознанием настоящего, давило на него сильнее чем когда-либо.
Роджерс-младшая тяжело вздохнула, взглянув на огромную, воспалившуюся рану под ребрами. Капля йода коснулась края раны, и Барнс застонал от боли. Кое-как, не понимая, что нашло на терпевшего до этого Баки, но Элис закончила свою операцию в полевых условиях. Тишину в квартире прорвал звонок её телефона. Через всю квартиру, Элис добралась к телефону, надеясь, что ей звонит отец — она бы непременно рассказала ему, что с Баки всё хорошо, он отлеживается у него дома, и если он приедет — сможет как-то ему помочь, увидеться, хотя, быть может, Стив будет не слишком этому рад. Но… На экране телефон предательски светилось «Питер П.», Элис закатила глаза и взяла трубку.
— Элис, где ты?
— Я дома, Пит… И не ждите меня завтра, у меня… Конфуз…
— Почему ты не спишь в четыре утра?
— Тот же вопрос к тебе, Питер. Иди спать.
Из комнаты слышались постанывания Барнса. Роджерс-младшая тяжело взглянула в сторону комнаты, поджала губы и взглянула в окно. Сразу после этого послышалось скуление собаки — Локи споткнулся о Бакса и вскрикнул что-то на асгардском.
— Ты там что, порнушку смотришь?
Элис тяжело вздохнула, понимая, что ничего более неуместного и странного в её жизни больше не случится.
— Завались, Питер. Иди спать.
И она сбросила трубку, раздраженная, отпихнула Локи от себя и зашла в комнату к Джеймсу, захлопнув дверь. Девушка тихо дала ему чистую одежду и уложила спать. На удивление, Барнс, утомленный болью, быстро уснул в кровати Стива. Элис вышла из комнаты намного более спокойной, чем вошла в неё, и пошаркав тапочками по коридору, зашла в свою комнату. Локи стоял и смотрел в окно, сложив руки на груди. Он повернулся к ней лицом, и взглянул сверху вниз, осуждающим взглядом.
— Только посмей на меня злиться, — шепчет Элис, — Я не могла ему не помочь. Он дорог моему отцу.
Локи чуть смягчил взгляд и ударил себя по лбу ладонью.
— Элис, твоя жертвенность до добра не доведет. Рано или поздно тебе просто бросят камень в спину и всё, крышка. Будешь тогда довольна? — он звучал словно учитель начальных классов, что не могло не вызвать у Элис улыбку. Она уже сто раз ему говорила, и ещё сто раз скажет, что всё будет в порядке, что она сможет за себя постоять и что нет в её беспокойстве о дорогих ей в той или иной мере людях ничего неправильного и опасного.
Роджерс-младшая бы перебила его, сказала, что беспокоиться ему не о чем, но… Как же она, черт возьми, ценила эту заботу. Видела в ней что-то теплое, что-то такое, что заставляет её чувствовать себя дома, в уюте и понимании. Девушка помотала головой, заметив, что Локи всё ещё продолжает читать ей нотации, беспокоиться, хотя явных поводов для волнения у него не было.
