– Ты ещё их помнишь? – удивился Стас. – Я уже всех позабывал. Это всё в прошлой жизни было, а здесь это – ненужная информация.

– Ладно, – прервал спор Сёма. – Вернёмся к теме. Так, чем ты, Костя, заниматься планируешь?

– Даже не знаю. Может, в охрану податься? Всё-таки, бывший пограничник. Охранять могу.

– А в поисковики не хочешь? – вдруг спросил Стас.

– Не знаю.

– Дело, конечно с известной долей риска, но ты – парень, чувствую, не промах. Может и получиться.

– Да я это дело вообще слабо представляю! Что искать? Где искать? Тут знать надо и опыт иметь.

– Стас напарника недавно лишился, – пояснил Васька. – Сейчас один ходит. Сходи с ним, попробуй. Если понравится, дальше ходить будешь. А нет, никогда не поздно отказаться и в охрану махнуть.

– А что с напарником случилось?

– В радиоактивное пятно вляпался, – пояснил Стас. – И скрутило-то так быстро! Раз, и уже ничего человеческого. А пристрелить рука не поднялась. Мы с ним два года работали. Уже, чуть ли не роднёй стали. Сейчас бегает по лесам в ужасном облике.

– А ты говоришь, никогда не поздно. Вот так тоже влечу куда-нибудь, и поминай, как звали.

– Ну, знаешь, если об этом думать, то и жить не стоит. Ну, как?

– Идёт. Давай, попробуем.

– Тогда, завтра оформляйся в администрации, как поисковик, сделай заявку на полноценное вооружение. Автомат, пистолет, охотничий нож. Счётчик Гейгера не забудь. Что у тебя с одеждой?

– Получил тулуп, валенки, свитер и ватные штаны.

– Не пойдёт. Дам я тебе на время кое-что из своего. Полушубок у меня есть, унты дам. К ним ещё лыжи охотничьи. Всё не новое, конечно, но ещё послужит. А потом сам себе купишь. Через два дня у нас выход.

– В лес пойдём?

– Нет. В этот раз по городу. У нас задание от руководства.

Утренний морозец покусывал щёки и хватал за нос. Низкие тучи тяжело тащились по небу, изредка роняя на землю снежинки. Автомат привычно оттягивал плечо, словно я всё так же, как и много лет назад, иду вдоль нейтральной полосы, осматривая вспашку. Мы шли по улице, лавируя между сугробами и вглядываясь в окна домов. С непривычки меня не покидало ощущение, что город следит за нами и ни на минуту не ослабляет своего внимания.

– Что, давит? – обернулся Стас.

– Давит.

– Это поначалу. Мёртвый город. Ничего. Привыкнешь.

Легко сказать, привыкнешь. Город реально подавлял. Пустынные улицы, по которым ветер гоняет мусор, мёртвые окна, словно пустые глазницы черепа, уставившиеся на облепленные воронами деревья.

– В автопарк пойдём, который за старой водокачкой, – говорил Стас, когда мы собирались на выход в город. – Стылое оттуда уйти должно. Проверим. С самого Лиха там сидело. Это хорошо. В стылом месте всё идеально сохраняется. Если ушло, осмотрим машины, выявим в хорошей сохранности, промаркируем, чтобы сталинисты лапу не наложили.

– А что, могут?

– Тут закон один: кто первый встал, того и тапки.

– А на нашу маркировку посмотрят?

– Да. Обязательно. По этому поводу договор есть. Ещё ни разу никто из нас его не нарушил.

Вот и идём. Машины очень нужны. Тут и по общим делам, и в личное пользование многие хотят получить. Поисковики, конечно, с города собирают. Много их стоит, вот, как эти, у обочины. Но, тут, в основном, гниль. Столько лет под открытым небом. Ни одно железо такого издевательства над собой не выдержит. Поэтому и интерес такой к автопарку. Стас, неожиданно, стал резко забирать вправо, потом вообще остановился и, немного постояв, повернул назад.

– Ты чего? – не понял я. – Что за фуэтэ?

– Стылое место впереди. Хорошо, что вовремя заметил. А то пришлось бы от гнуси отбиваться.

– И, что, настолько гнусная эта гнусь?

– Да, приятного мало. Мерзкие твари. Хорошо, что далеко от стылого места не отходят.

– А как ты заметил?

– Видишь, везде снег неровно лежит? Где волнами, где холмиками. А вон там, у стены, полукруг ровный. Увидел?

– Ага, – я действительно увидел совершенно ровную поверхность, словно сделанную искусственно.

– Здание под стылым местом. А недавно его не было. С гастронома, видать, притащилось.

– Почему с гастронома?

– А откуда? Вон там гастроном под стылым местом был. Они по часовой стрелке ходят. Раньше по сантиметру в год, а сейчас, словно сбесились.

Мы сдали немного назад и свернули в переулок. Снегу там оказалось гораздо больше, и идти стало труднее. Никогда не понимал, почему мусор или снег выбирают именно такие, узкие переулки. Ладно, в моём мире. Там, чем улица шире, тем больше народу ходят. А тут? Что проспект, что переулок, одинаково безлюдные. И всё равно снега больше намело. Где-то рядом оглушительно каркнула ворона, заставив меня вздрогнуть и вскинуть автомат.

– Что, нервишки шалят? – усмехнулся Стас.

– Есть немного, – смутился я.

– Да не тушуйся ты. У всех так поначалу. Ты же пустых городов и не видел до этого.

– А ты, можно сказать, видел.

– Видел. Я в своё время сталкерской тематикой увлекался. Все книги про Чернобыль прочитал, наверное. Ну, там, сталкеры, свободовцы, долговцы. Слышал?

– Слышал. Игра такая была.

– С неё у меня это увлечение и началось. Втянулся так, что ночами напролёт играл. Вот и втемяшилось мне в голову в Чернобыль смотаться. Узнал, что Киеве туристические фирмы есть, которые в Припять экскурсии организовывают.

– Так, опасно же. Радиация там.

– Ну, не так уж и опасно. Радиационный фон повышенный, конечно. Но кратковременное пребывание здоровью не вредит. Главное, местную воду не пить, и куда не надо не лезть.

– Съездил?

– Съездил. По Припяти походил под руководством экскурсовода.

–И как?

– Отрезвило моментально. Посмотрел на всю эту грязь и запустение, и как бабка отшептала. Никакой романтики. Как приехал, все диски с игрой повыкидывал.

– Стас, а ты чем в том мире занимался?

– Не поверишь, ментом был.

– Почему не поверю? Что, менты не люди, что ли? Не могут провалиться?

– Обычно удивляются.

– А каким ментом? ППСником?

– Опером.

– Неплохо. Наверное, навыки здесь адаптироваться помогли?

– Помогли. А теперь, отставить разговоры. Отслеживай ситуацию.

– На что внимание обращать?

– На всё. Любое непонятное – опасно. Понял?

– Понял.

Дорога проходила мимо сквера. Среди разросшихся деревьев и заваленных снегом аллей торчали остатки скамеек. Цепочка следов через площадку с поломанной каруселью насторожила. И кто мог ходить в этом безлюдье? Я дотронулся до локтя Стаса, привлекая внимание, и указал на следы. Стас подобрался и, кивнув мне, переместился за киоск с выбитыми стёклами.

– Может, это сталинисты? – предположил я.

– Нет. Во-первых, смысла нет через сквер переться. Это же открытое пространство. А во-вторых, тут сталинистам делать нечего. В районе автопарка, это да. Они тоже машины разыскивают.

– Тогда, кто? Урки?

– Вряд ли. Шатуны, скорее всего. Только бы не нарваться. Судя по следам, недавно прошли. Где-то недалеко они.

– Что делаем?

– Осторожно пойдём. Не сидеть же тут. Давай перебежкой до того угла.

Я рванул к углу и, прижавшись к стене, присел. Следом подбежал Стас и присел рядом.

– Сейчас вдоль стены пойдём. Нам подальше от этого места нужно отойти. До больницы доберёмся, а там уже и передохнуть можно.

До больницы добраться так и не удалось. В подворотне раздались шаркающие шаги и сдавленное мычание. Я замешкался, пытаясь рассмотреть два силуэта, направляющиеся к нам. Что-то в них было неправильное. Что именно, разобраться не удалось, потому, что Стас довольно грубо дёрнул меня за плечо и, буквально, швырнул вперёд.

– Что застыл, как изваяние? – зло выдохнул он мне в ухо и вскинул автомат.

Пока я соображал, что к чему, напарник уже открыл огонь. Я тоже передёрнул затвор и всмотрелся в надвигающиеся тени. Теперь понятно, что в них было неправильного. Они мерцали. Такое впечатление, что у них со спины включили стробоскоп. Пули отбрасывали их, но они опять выпрямлялись и шли вперёд. Я выстрелил в левого, целясь в голову, но очередь ушла, как говорится, в молоко. От страха руки ходили ходуном, и мне никак не удавалось успокоиться. А, может, я подсознательно старался не попасть? Не знаю. Всё-таки, стрелять в человека я как-то не привык. Правый, наконец, упал, а левый замедлил ход и, кажется, даже мерцать начал как-то более вяло, что ли.