Управлять коскаром он всё равно не умел, но не только это сохранило пилоту жизнь — цепкая и холодная рука ужаса после того, как он покинул купол, начала отпускать его естество — вновь пришло осознание, что всё происходящее вот-вот сложится в единую систему. А она не хотела крови, её расстраивала смерть…

Время истекало — сбросив внутреннее оцепенение, Морган начал следить за действиями пилота — тому было очень страшно в компании мощного боевика. Морган же не мог вспомнить в своей жизни ситуаций, когда его действительно боялись — да, ненавидели, как на «Платоне» первое время после возвращения, но никто не принимал всерьёз тот факт, что он способен причинить кому-то реальный вред.

И вот сейчас такая перемена — что же с ним, с Морганом, случилось за эти дни? Месяцы? Возможности подумать не было — они добрались до одного из кораблей. В нескольких сотнях метров возле других крейсеров было заметно движение — Морган понял, что пилот привёл его к тому, который не собирались активировать для битвы с земными силами.

— У него нет пилотов, — пролепетал менталист в ответ на немой вопрос, подлетая к посадочной площадке на носу корабля.

Морган спрыгнул — Зверь крейсера приветственно открыл дверь на площадке, почувствовав скорую интеграцию. Катер с безымянным пилотом удалялся в сторону куполов, зато другие — Фантомы — двигались прямо в сторону диверсанта.

Видимо, его действительно готовили к этой роли — безошибочно найдя в узких тёмных коридорах своеобразный командный мостик биокорабля, Морган попросил его Зверя загерметизировать отсек — тот послушался, одновременно включив освещение.

До расчётного времени прибытия земных сил оставалось десять минут — Морган лихорадочно стаскивал с себя скафандр и одежду. Его ждало кресло пилота — оборудованное для одного человека, с блестящими клеммами для интеграции. Всё, как в Фантоме. Устроившись полулёжа, Морган начал подсоединять их одну за одной, последняя — к имплантату в шейном отделе позвоночника.

«Ты Чужой», — рыкнул Зверь — он был значительно сильнее, чем тот, с которым Морган общался прежде, но сомнений и сожалений в голове парня не было, потому он загнал его интеллект в узкий коридор, попутно дав команду на активацию всех систем. Зверь сначала нехотя послушался, а затем попытался подключиться к Сестре — так он, очевидно, называл флагман. Тот самый, которым управляла Сара. Сестра мамы.

«Нельзя», — ответил Морган.

Брат, как мысленно окрестил его телепат, постепенно подключая двигатели, начал плавно подниматься с поверхности астероида — его орудия также были приведены в боеготовность.

Интеграция для троих телепатов сразу серьёзно снижала качество управления — два других крейсера ещё не были активированы, поэтому Морган, не раздумывая, дал приказ открыть огонь по ближайшему к нему кораблю. Но Брат не послушался — выжидал, когда его Сестра выйдет из гипера. Его интеллект был мощнее и упрямее, чем у обычного Фантома. Морган не давал себе паниковать — скомандовал кораблю включить защитное поле — взмывшие мириады Фантомов уже готовились к атаке угнанного крейсера.

С двух сторон черноту открытого космоса разрезали воронки перехода — и флагман Конгломерата, и земные силы прибыли одновременно, чтобы застать момент, как три больших корабля пытаются подняться с поверхности астероида — двум другим это наконец удалось, и они присоединились к Сестре на арене боевых действий. Морган же продолжал бороться с Братом, одновременно отражая нападения Фантомов. Его крейсер крутился загнанным зверем по своей площадке и помочь людям в бою никак не мог.

Телепат почувствовал, что Тим рядом — его страх и решимость, злость и отчаяние, но от этого не стало легче — наоборот, Брат, получив послабление, начал звать Сестру на помощь. Морган, сжав зубы, противился этому — смутно почувствовал, как по подбородку из носа течёт кровь. Тело не выдерживало таких нагрузок.

Если бы он мог посчитать и сравнить силы противников, то понял бы, что численного преимущества у армии Фантомов нет, но беглый взгляд показывал, что их корабли сильнее и быстрее земных, а потому фора постепенно сходила на нет. «Платон» и несколько эсминцев ринулись в атаку, поняв, что истребители не смогут их защитить.

Морган же, так и не покинув поверхности астероида, просто причинял постройкам базы наибольший урон, чувствуя свою бесполезность в этой битве. То и дело взлетали спасательные челноки — телепаты спасались бегством.

Через несколько минут новая воронка выпустила на сцену боевых действий дарнийские корабли — причудливые, разные, но одновременно похожие. Как Ионэ — судьбу этого дарнийца телепат не знал, но подозревал, что в живых его не оставили. Что могут сделать мирные органические создания против агрессивных Фантомов? Даже земные железяки под управлением асов ничего не могут им противопоставить…

На долю секунды Морган погрузился в свои размышления — он был ведомым в этой войне, чьим-то инструментом, выполняющим волю других… За него решали, что он должен сделать, когда и как. Просто разные стороны этого конфликта — телепаты, люди, дарнийцы. Плохие и хорошие, злые и добрые… А чего хотел он? Любви? Семьи? Мира?..

Брат, ощутив послабление, встрепенулся, стараясь взять верх над пилотом — но Морган не стал противиться, наоборот, позволил ему проникнуть вглубь, запустил, подаваясь навстречу. Корабль, получив полный контроль, начал набирать высоту, намереваясь присоединиться к схватке. Заняв оборонительные позиции по правую руку от флагмана, Брат начал готовить орудия, выбирая наиболее выгодную цель — «Платон».

Морган безучастно наблюдал за этим, позволяя нейросети проникнуть ему в мозг — глубоко, резко и прочно. Он чувствовал Тима рядом, но шептать слова любви не стал — не время, не стоит отвлекать Сестру. Наконец, почувствовав, что всё его сознание уже подчинено воле Брата, он, не скидывая с себя сетей, начал говорить, обращаясь не вовне, а внутрь:

«Сара! Я Морган, сын Кейтлин, твоей сестры! Ты слышишь меня? Твои родители очень любили тебя и Кейтлин, если бы они могли, то уберегли бы тебя от Конгломерата. Конгломерат нашёл нас с мамой, мама погибла, а я борюсь. С тобой. Ты можешь это остановить! Пожалуйста!..» — сил не оставалось, Сестра давила и опутывала его силками так, что даже Брат замолк, подчиняясь единой системе — и эта система вела крейсер на таран «Платона».

Морган на секунду потерял сознание — не тело, а именно его сознание ушло в полное подчинение флагману. А потом, словно лампочки в огромном помещении, которые гасятся разными выключателями по очереди, начали замирать Фантомы. Телепат встрепенулся, ощущая, что Брата рядом с ним нет — он молчит. Отключён? Мёртв?

Разум был чист — как в тот момент, когда Ионэ убил Зверя — Морган, озираясь, пытался сообразить, что произошло и что ему нужно делать дальше. Изменить курс крейсера не составило труда, пусть и расстояние, на которое он подобрался к «Платону», было критическим. Морган вновь в полную силу чувствовал Тима — тот находился в замешательстве от произошедшего, ожидая, что в любую минуту Фантомы оживут.

А ещё Морган ощутил другого человека — незнакомого, но до боли родного, близкого. Которому было больно, рассудок которого находился на грани жизни и вменяемости, но всё же он был способен его услышать.