Дин улыбается и возвращается к своему занятию, облизывая еще раз, и еще. И, когда Сэм думает, что лучше быть просто не может, он чувствует, как Дин засовывает свой язык внутрь, и Сэм закрывает глаза от наслаждения.

Язык его брата ввинчивается вглубь, то появляясь, то исчезая в теле Сэма, до тех пор, как бедра Сэма не начинают двигаться сами по себе, пытаясь насадиться еще глубже. Тогда Дин добавляет палец к языку, и Сэм просто пропадает.

— Дин, ты должен остановиться! — и это, вероятно, она из самых болезненных вещей, что Сэму приходилось говорить.

— Прости, Сэмми, я думал, тебе понравилось, — виновато произносит Дин.

— Понравилось, просто… Мне нужно больше. Пожалуйста, Дин, мне нужно больше.

Он переворачивается, ложась на спину, наконец получая возможность смотреть на лицо своего брата. Губы того припухли, зрачки расширились и потемнели от возбуждения. Он выглядит, словно животное.

— Хочу тебя, — выдыхает Сэм, догадываясь, как, должно быть, выглядит он сам.

— Черт, Сэмми, — Дин снова целует его и поднимается, начиная неистово срывать с себя одежду.

Это первый раз, когда Сэм видит Дина голым с тех пор, как они начали их «новые» отношения, и если до этого он думал, что его брат красивый, то это ничто по сравнению с открывшеюся ему картиной.

— Ты великолепен.

Дин смеется, прежде чем снова забраться на постель. Его пальцы зарываются в волосы Сэма, играя с ними.

— Должно быть, это у меня в генах.

Это заставляет Сэма тоже рассмеяться, но он быстро прерывается, стоит только Дину вернуться к поцелуям, а рукам потянуться к его бедрам.

После этого все стало происходить слишком быстро, чтобы успеть как следует запомнить. Вот Дин целует его, и вот уже его рот на соске Сэма, он вбирает его между своих губ, сулящих грех, заставляя Сэма выгибать спину.

Одной рукой Дин тянется к бутылочке со смазкой, стоящей на полу, и Сэм задается вопросом, когда она успела там появиться. Не то, чтобы это было важно. Он чувствует смазанные пальцы напротив своей задницы, и один из них проскальзывает ему внутрь без малейшего сопротивления.

— Если будет слишком много, я остановлюсь, ладно?

— Пожалуйста, — стонет Сэм, насаживаясь на палец Дина. Один палец сменяется двумя, и, после небольшого сопротивления, тремя.

Сэм, словно чертов безумец. Он продолжает трахать себя рукой Дина, стараясь заполучить его пальцы как можно глубже в себя. И, когда Дин слегка изменяет положение пальцев, Сэм, он мог поклясться, видит звезды.

— Готов для большего?

— Да! — вскрикивает Сэм, уже думая о том, как хорошо член Дина будет чувствоваться внутри него. Не то, чтобы он не знал — у них уже был секс. Но ничего подобного этому. Это было так интенсивно и так хорошо, но теперь прибавилось знание, что Дин правда любит его, что останется с ним, несмотря ни на что. Добавьте к этому гормоны от беременности, и Сэм буквально был готов умереть.

Он чувствует головку члена Дина, прижавшуюся к его входу, и ему требуется собрать в кулак всю свою силу воли, чтобы не податься назад и не насадиться самому.

Дин входит медленно, так медленно, будто думает, что если приложит чуть больше усилий, Сэм моментально сломается. Это мило, и Сэм ценит это, но это не то, в чем он нуждается прямо сейчас.

Один краткий миг, и вот уже весь Динов член целиком внутри Сэма. Они оба замирают, соприкасаясь лбами и тяжело дыша.

— Черт, ты так охрененно ощущаешься, — шепчет Дин, целуя Сэма.

— Я чувствую себя таким заполненным, Ди, — Дин целует его шею теперь, буквально облизывая каждый дюйм его кожи, и Сэм бессвязно бормочет в отчаянии, — Двигайся, Дин. Пожалуйста, двигайся.

Дин начинает делать, как сказал Сэм, сначала медленно, но потихоньку набирая скорость — они оба так долго ждали этого. Его ритм выравнивается, и Дин меняет угол так, чтобы теперь при каждом ударе попадать точно в простату Сэма.

Сэм продолжает выкрикивать что-то, и даже, с большой вероятностью, просит о чем-то, но его это не заботит. Это так хорошо, так сильно, и его член беспрестанно течет смазкой, зажатый между их тел, но трения недостаточно, чтобы кончить. Дин, должно быть, понимает это, потому как убирает одну руку с бедер Сэма и окружает ею Сэмов член.

— Хочешь кончить, Сэмми?

Сэм кивает, не способный сказать что-либо вслух. Не тогда, когда губы Дина прижаты к его, а Динов член скользит прямо по простате.

Дин начинает поглаживать его в том же ритме, с каким трахает, Сэм откидывает голову и выкрикивает имя брата, прежде чем кончить, пачкая Дину руку и их тела. Дин продолжает трахать его после оргазма, и Сэм чувствует, как непроизвольно сжимает собою Дина. Тот тоже кричит его имя и выплескивается внутрь Сэма.

Дин откатывается в сторону, не желая причинить вред ребенку, лежа сверху Сэма.

— Черт, — говорит Сэм, пытаясь выровнять дыхание.

— Ага, — Дин смеется и притягивает Сэма в объятия, — Это было очешуенно!

— Идеально.

На мгновенье воцаряется тишина, и они просто лежат, лениво обмениваясь поцелуями, но потом Дин убирает тот беспорядок, что они учинили, и накрывает их одеялом.

Они лежат, обернувшись один вокруг другого. Сэм — маленькая ложечка (1), и Дин обнимает его, одной рукой лаская живот, а второй держит голову Сэма.

— Сэмми?

— Хмм, — отвечает Сэм, уже готовый провалиться в сон. Он чувствует, что брат едва сдерживает смех, прижимаясь губами к его голове.

— Как думаешь, теперь ты залетел?

Дин взрывается хохотом, когда Сэм швыряет подушку ему в лицо.

========== Глава 16 ==========

— Как вы видите, окна имеют двойной стеклопакет, что действительно очень важно.

Леди все продолжает и продолжает говорить, но Сэм перестал слушать уже очень давно. Они осматривают дом в Сан-Франциско, и, даже если дом прекрасный, он знает, что они не могут позволить себе его. Здесь добропорядочные соседи, цветы вдоль улицы и дети, играющие на подъездных дорожках. Сэм видел, каким взглядом окинула его риэлтор, когда они только пришли, как она косилась на его огромный-огромный живот.

Он шестнадцатилетний беременный пацан, да и Дин все еще недостаточно взрослый. Это была тупая идея, они не смогут заботиться о ребенке, не смогут купить дом, не смогут ничего. Он не знает даже, как сменить подгузник, а ребенок родится уже через меньше, чем четыре месяца.

И, как будто всего этого недостаточно, его живот горит, а ноги словно столбы.

— Дин, что мы вообще здесь делаем? — шипит брату Сэм, стоит им остаться одним, — Мы не можем позволить себе этого. Мы попусту теряем время! Прошли уже недели, а мы только и делали, что смотрели на дорогущие дома.

— Да, и что с того? Будем растить нашего ребенка в мотельном номере?

— Нет, но мы должны найти что-то, что соответствовало бы нашему бюджету.