========== Глава 3 ==========
Сэм лежит на кровати и неотрывно глядит в окно.
Дин отсутствует уже несколько часов, и он не оставил ни записки, ни сообщения, ни чего-то еще, и Сэм беспокоится о том, что Дин может не вернуться. Что, если он решил оставить его здесь? Что, если он настолько стыдится Сэма, что предпочитает больше никогда не общаться с ним снова? Разумно, он знает, это — лучшее, как он мог отреагировать.
Он один. Волен делать что хочет с собственной жизнью и ребенком, но он знает, что это не значит, он больше не будет чувствовать боль от этого, в любом случае.
В идеальном мире Дин бы остался, помнил о том, что они сделали, и даже был бы счастлив из-за этого. Они были бы счастливы, все трое, как настоящая семья. Может даже Джон, после периода адаптации, увидел бы, что это лучшее, что когда-либо случалось.
Но этот мир не идеален и это далеко от того, чтобы называться самой лучшей вещью. Нет, он просто шестнадцатилетний пацан, который залетел и сломал себе всю жизнь. Он не сможет быть отцом, он даже не уверен в том, хочет ли этого.
Дин и он заботятся друг о друге, они независимы, но ребенок подразумевает множество обязанностей, и он не уверен, что сможет взять на себя эту ответственность. И в темной стороне его сознания он не может не бояться, что ребенок будет похож на него. Фрик.
Что-то не так на стольких уровнях. Он изо всех сил старается быть хорошим, это правда. Но он может чувствовать это, насколько плох он на самом деле, насколько грязен и нечист, будто дьявольская кровь течет по его венам.
Он слышит рев Импалы даже прежде, чем она заезжает на парковку и немедленно закрывает глаза, облегчение проходит через него. Дин не отказался от него. Пока не отказался, по крайней мере.
Его брат заходит в комнату молча и крайне осторожно прикрывает дверь. Он снимает свою куртку и ботинки перед тем, как подойти к кровати Сэма. Дин садится возле его головы и его руки ложатся Сэму на плечи в защитном жесте. Сэм старается не дышать слишком громко, наслаждаясь ощущениями рук Дина на себе. Может он пьян, выпил слишком много, пытаясь забыть о своем глупом младшем брате, и алкоголь сделал его сентиментальным.
— Я знаю, ты не спишь, — низкий голос Дина разрушает ночную тишину, — Прости. Я не должен был… Я должен был остаться с тобой раньше.
Сэм медлит секунду, не уверенный, будет ли брат продолжать, и, когда Дин ничего не говорит, он решает ответить:
— Я думал, ты бросил меня, — его голос — лишь бормотание, но по мере того, как слова покидают его рот, рука Дина перестают двигаться. Сэм поворачивается так, чтобы видеть лицо брата и его удивляет боль, отразившаяся там.
— Сэмми, я никогда не брошу тебя.
— Я… — он хочет сказать, что знает, что никогда не сомневался в нем, но не может, потому что прямо сейчас не уверен ни в чем.
— Ты — самая важная вещь в моей жизни, — шепчет Дин, — Я разозлился, потому что я должен был сохранять твою безопасность. И я облажался. И я не могу не чувствовать вины, знаешь? Потому что ты пошел к мужчине, отдался ему, а я этого не знал. Черт, Сэмми, да я даже не знал, что ты гей.
Он выпускает маленький смешок, но в его глазах блестят слезы.
— Это проблема? — сердце Сэма стучит так сильно, что он боится, что оно вырвется из груди. Он чувствует себя таким виноватым, что причинил столько боли Дину.
— Нет, Боже, нет. Меня не волнует кого или что ты любишь. Пока тебе не больно, со мной тоже все в порядке. Я просто… Я просто хотел бы, чтобы ты сказал мне.
— Ну, не так уж часто ты был здесь, — он не хотел, чтобы слова прозвучали так обвинительно, и Сэм слегка напрягается.
Его брат опускает глаза на кровать, вина отражается на его лице. Помнит ли Дин ту ночь? Или ему просто стыдно за то, что не доглядел за Сэмом?
— Нет, я не был, но буду теперь.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы позаботимся об этом. Вместе.
— Дин, я не хочу… Я не хочу аборт, — почти застенчиво признается Сэм, если придется поссориться ради этого, то он готов, но он предпочел бы этого не делать.
— Что? — Дин хмурится, посмотрев на Сэма еще раз, — Нет, я не… Сэмми, мы сделаем, как ты захочешь. Я не… Черт, я не… — он замолкает и вздыхает, упираясь взглядом в изголовье кровати, — Это было бы лучше всего. Я знаю это и, думаю, ты знаешь это тоже. Но я не могу… Он твой, Сэм. И я не могу… не могу даже думать о том, чтобы потерять часть тебя. Этот ребенок — часть тебя. И только даже поэтому он заслуживает жить.
Сэм чувствует, как слезы формируются у него в глазах, слова Дина резонируют в его сердце. Это не было просто фактом того, что Дин признал его беременность, или что он останется с Сэмом на этом пути. Это был факт, что Дин принимает этого ребенка, потому что он Сэма, что каким-то образом Дин считал Сэма хорошим.
— Что, — Сэм всхлипывает носом, смахивая слезы, прежде чем прочистить горло, — Что мы будем делать?
— Ну, для начала нужно поспать. Потом посмотрим, — Дин улыбается ему, его глаза полны эмоций, и на мгновенье Сэму кажется, что Дин сейчас поцелует его в лоб, но он только взъерошивает ему волосы прежде чем пойти на свою кровать, рядом с кроватью Сэма.
Они лежат лицом друг к другу, на самом краю кроватей, так близко, что вероятно каждый из них может потрогать другого, если протянет руку.
— Все будет в порядке, Сэмми. Обещаю тебе, — он замолкает на мгновенье, — Вам обоим.
Сэм только кивает, затопленный эмоциями дня. Может это и не было идеальным, завести ребенка, но с Дином, защищающим их? Ничто не может пойти не так.
========== Глава 4 ==========
Сэм просыпается, разбуженный запахом жаренного бекона и яиц.
— Здравствуй, Спящая красавица, — приветствует Дин с огромной улыбкой на лице.
Сэм улыбается в ответ так сильно, что щеки начинают болеть. Он не может вспомнить, когда Дин последний раз готовил для него или хотя бы видел своего брата с улыбкой на лице. За последние два года Дин улыбался все меньше и меньше, и каждый раз, когда Сэм пытался поговорить об этом, Дин отталкивал его.
— Привет, — Сэм придвигается ближе к Дину, — Пахнет здорово.
— Спорю, так и есть, — хочет ответить Сэм, когда когда его живот начинает болеть. Боже, он почти забыл об этом. Он делает глубокий вдох, кладя руки на брюшную полость, и, когда он вновь открывает глаза, Дин обеспокоенно смотрит на него.
— Это… Ну, знаешь, — Сэм смутно машет перед своим животом. Дин хмурится на мгновенье, прежде чем до него доходит. Он роняет лопатку и начинает смеяться, к удивлению Сэма.
— Так ты поэтому так долго торчал в ванной?
Сэм кивает, до сих пор не понимая причины смеха Дина.
— Чувак, я думал, ты дрочил.
— Что? — глаза Сэма расширяются, прежде чем он взрывается смехом.
— Ага, я уж действительно начал волноваться о твоем члене, знаешь?
Они смеются сильнее и сильнее, до тех пор, пока по щекам у них не начинают бежать слезы. Это так здорово — снова смеяться вместе, и Сэм чувствует, будто гора свалилась с его плеч.
Они садятся за стол после того, как Дин сервировал его. Сэм не может сдержать стон, стоит еде попасть на его вкусовые рецепторы. Между болезнью и чувством вины еда волновала его в последнюю очередь. Зачем есть, если это не задержится надолго внутри? Хорошо, так он думал до того, как узнал о своей беременности, конечно.
