— Итак, — жизнерадостно улыбнулся Забини, раскачиваясь на шатком стуле, который тихо скрипел и грозил развалиться под беспечным слизеринцем в любое мгновение, — кому приходит в голову, что мы все в глубокой заднице?
Гарри отстраненно следил за журавликом, который под действием простенького заклинания плавно описывал второй круг вдоль засаленных стен и настолько грязных окон, что дневной свет едва просачивался в помещение, освещенное в основном огарками свечей, расставленными на грубых деревянных столах, за одним из которых расположилась их компания. Прийти в этот день на собрание решились немногие. В их числе были лишь четверо Уизли, Невилл, Дафна, Гермиона, сам Гарри, Луна, которая скорее отсутствовала, чем присутствовала… и Том. Арчеру пришлось все рассказать следующим утром, когда мадам Помфри выпустила Поттера из лазарета. Так как Гарри понятия не имел, как объяснить другу, что вообще случилось, не выдумывая на ходу какую-нибудь дикую ложь, он решил, что проще будет во всем признаться. Арчер полученную информацию воспринял относительно спокойно и даже не обиделся на то, что Гарри не рассказал ему про клуб раньше. Впрочем, сам КАБРиС мало его интересовал, куда подробнее он расспрашивал о состоявшейся облаве, причинах сотрясения Поттера и событиях в кабинете директора. То, что Дамблдор принял на себя ответственность за создание клуба Тома не особенно впечатлило. Как и последующее назначение на должность директора Амбридж. Его вообще вся эта ситуация, казалось, забавляла. Зато поведение Хиггса и некоторых слизеринцев, присоединившихся к дружине, его определенно раздражало, хоть он и не говорил об этом прямо.
К утру следующего дня объявления о новом назначении Амбридж были развешаны по всей школе, но они не объясняли, что случилось днём ранее. По всему замку только и говорили что об этих событиях. Что именно послужило причиной погрома в директорском кабинете, знали немногие. Безусловно, все до единого члены КАБРиСа, исключая Финнигана, которому Кингсли подправил воспоминания, были в курсе, что их раскрыли и директор взял всю вину на себя. Но в основном по Хогвартсу бродили самые разные мнения о причинах конфликта: начиная с того что Фадж велел арестовать директора когда тот попытался каким-то незаконным образом избавиться от Амбридж и заканчивая тем, что министр решил воспользоваться своим положением, чтобы, применив грубую силу, сместить Дамблдора с поста директора, за что поплатился. Некоторые даже утверждали, что Фадж теперь лежит в клинике святого Мунго с тыквой вместо головы, а директора объявили в розыск за нападение на министра и авроров. И всё же, несмотря на то, что некоторые детали этой истории в ходе многочисленных пересказывания продолжали обрастать самыми невероятными подробностями, всем обитателям замка весьма быстро стало известно, что Дамблдору удалось бежать, несмотря на усилия двух авроров, генерального инспектора, министра магии и его младшего помощника. Возможно, к распространению этих слухов был как-то причастен Поттер, но он всё отрицал. Эти факты передавались с удивительной достоверностью, исключая лишь одну ключевую деталь: то, что Гарри и Симус Финниган присутствовали в кабинете Дамблдора, когда там разворачивались главные события того дня. А потом кретин Хиггс разболтал всем вокруг истинную причину размолвки, рассказывая на каждом углу о том, что Поттер, объединившись с директором, организовал подпольный дуэльный клуб, с помощью которого Дамблдор планировал захватить власть. Буквально следом за этими слухами вышла скандальная статья в «Пророке», подтверждающая слова Теренса. И тогда Гарри, второй раз за свою недолгую жизнь проснулся знаменитым. Мало кто решался подходить к нему с прямыми расспросами, но судя по взглядам некоторых ребят, Поттер опасался, что однажды он обнаружит где-нибудь во дворе памятник в свою честь… или могилу. И он, по правде сказать, сам не знал, какая из перспектив пугает его больше.
С членами КАБРиСа после облавы Гарри общался урывками в Большом зале, в библиотеке или на переменах между уроками. Никто сейчас не хотел привлекать к себе внимание новоиспеченной директрисы и её бравых дружинников, которые следили за студентами Хогвартса с удвоенным фанатизмом. Собрания клуба тоже прекратились. Гарри серьезно подозревал, что существование самого КАБРиСа на этом можно считать законченным, и сам не понимал, почему его это так расстраивает. Что стало с Симусом, когда выяснилось, что тот сдал их Амбридж, Поттер знал лишь по рассказам Гермионы. Финниган пролежал в лазарете ещё три дня, пока мадам Помфри наконец не удалось разобраться в прыщами и хрюканьем, но когда его выписали, оказалось, что тот вообще не помнит, что произошло и своей вины не признает. Грейнджер подозревала, что Кингсли перестарался с чарами памяти и вычистил все воспоминания гриффиндорца за день. Поттер мало в это верил и думал, что Симусу просто стыдно признаться сокурсникам, что он их предал. И все же, несмотря на то, что сам Финниган свою причастность всячески отрицал, ребята общались с ним весьма холодно. Даже его друг Дин Томас, похоже, был зол на него. Впрочем, до проблем Симуса Гарри уже не было никакого дела. Ему вполне хватало и своих.
Конечно, не обошлось и без суровой взбучки от профессоров за создание клуба. Но, вопреки ожиданиям Поттера, всеми разбирательствами занималась МакГонагалл, а его декан присутствовал на словесной экзекуции лишь в качестве молчаливого слушателя. На попытки Поттера объяснить профессору трансфигурации, что они просто готовились к экзаменам, та лишь холодно отметила, что они должны были сперва обратиться по этому вопросу к директору, и тогда возможно всей этой катастрофы можно было избежать. Гарри на это ничего говорить не стал, лишь подумал, что было бы весьма странно приходить за советом или помощью к человеку, который изначально был, хоть и косвенно, виновником сложившейся ситуации и вот уже полгода ничего не предпринимал по этому поводу. С другой стороны, Поттеру и самому было не по себе от того, что их тихий акт протеста вылился в такую историю. И теперь, когда Дамблдора не было в школе, а его место заняла психованная фанатичная садистка, он плохо представлял, что случится дальше. И это беспокоило не только его. Некоторые слизеринцы даже спрашивали Драко, не стоит ли написать письмо Люциусу Малфою, чтобы тот, как глава совета попечителей, вмешался и, возможно, порекомендовал другую кандидатуру на пост директора. Младший Малфой на эти просьбы лишь досадливо кривился и отвечал, что «отец не станет вмешиваться в междоусобицу между Фаджем и Дамблдором».
Только неделю спустя Гермиона всё же решилась организовать встречу членов КАБРиСа, хотя бы малым составом. Решено было встретиться в «Кабаньей Голове». По словам Забини, который и предложил место для собрания, у этого трактира была давняя и устойчивая репутация сомнительного заведения, а сам хозяин никогда не задавал лишних вопросов и не совал нос в чужие дела. «Там спокойно отнесутся и к вуали до пола, и к надвинутому на самые глаза капюшону, и даже к продаваемой из-под полы контрабанде...» — сообщил он, когда они ждали начала совместного с гриффиндорцами урока по трансфигурации. Гермиона, поразмыслив, кивнула: «Там можно спокойно поговорить, потому что делать это в школе не безопасно». Гарри подумал, что делать это в подобном заведении тем более не безопасно, но всё-таки согласился.
Когда их компания ввалилась в грязный трактир, владелец заведения лишь хмуро глянул на них из-под кустистых бровей стоя за стойкой и даже глазом не моргнул, когда Забини и близнецы заказали себе по стакану огневиски.
«Так вот где ты его брал», — понимающе подумал Поттер, наблюдая за сокурсником, который в данный момент неторопливо потягивал жгучий напиток, ничуть не брезгуя тем, что стакан, за долгие годы его существования, явно ни разу не мыли.
— Дамблдор скоро вернётся, — уверенно заявил Рон, бросая задумчивые взгляды то на Блэйза, то на его стакан, то на барную стойку. — Они не смогли надолго прогнать его, когда мы были на втором курсе, и теперь у них тоже ничего не выйдет. Безголовый Ник мне сказал, — он заговорщически понизил голос, так что остальным пришлось придвинуться к нему поближе, — что они обыскали замок и территорию, но так и не нашли Дамблдора. Амбридж пыталась несколько раз попасть к нему в кабинет, а горгулья её не пустила, — Рон ухмыльнулся. — Небось, чуть от злости не лопнула!
