– Ну да! Дом родной вспомнил. А кто нас сюда отправил, и за что сослали в этот мир, – тоже помнишь? Не забыл случаем, как все семеро оказались тут? Мы стояли в каменистом ущелье, ошарашенные тем, что из живых, только громадные черви ползают, да гигантские монстры скачут. Это сейчас повсюду безобидные зверушки, красивые птички есть, в мире народ прикольный шастает с ним поболтать приятно, а в то время, безлюдная хренотень была! Сколько мы уже здесь? Хорошо, что хоть бессмертны, а то уж поди сдохли бы, и черви нас сожрали! А когда ты видел в последний раз кого-нибудь из наших братьев или сестёр?

Шуня сел на землю и, облокотившись о валун спиной, задумался о словах друга. Молох тоже замолчал. В глазах великана появилась тоска по родному дому хотя до сих пор предательство старейшин не давало зажить его душевной ране.

Дуся поднялась по крыльцу и зашла в харчевню. Там за широкими столами на дубовых лавках сидели мужики. Одни были местными, другие заезжими. В уютной обстановке они, не спеша живали сочное мясо и вели разговоры о разных происшествиях в округе. После очередной кружки крепкой выпивки их рассказы становились настолько таинственны, что у тех, кто сидел рядом отвисали челюсти. Дуся подошла к печи, где её батя жарил на вертеле огромного кабана.

– Здорово, батька! – радостно сказала Дуся. Обняв отца, она поцеловала его в щёку.

– Добрый вечерок, дочка. Слушай курносик. Матушка в погреб полезла соленья достать. Может, подсобишь ей?

– Бать, конечно! Но сначала, – хорошая новость. Я привела к тебе, богатых обжор, их надо досыта накормить и напоить. Монет у них пруд пруди, так что бросай готовку и пошли выносить на улицу стол.

– Это ещё зачем? Пусть заходят сюда и располагаются поудобней, а мы с матерью обслужим путников, как подобает.

– Нет, батя, не получится их сюда заманить. Пойдём, я тебе покажу почему.

Он никак не мог понять, о чём бормочет его любимая дочка. Интерес к тому, кто же там снаружи взял над ним верх. Тот бросил жарить кабана и потопал к дверям вслед за дочуркой. Выйдя на крыльцо харчевни, Дуся показала отцу двух странников, сидевших возле конюшни.

– Ух ты! Вот так великан! Да, тесновато такому верзиле сидеть в харчевне! Стол действительно надо выносить. Дочь, а у них точно монеты имеются?

– Да, батька, они так сказали. Надеюсь, не соврали.

– Наивная ты у меня, – и, чмокнув её в лобик, спустился с крыльца. Без резких движений тот подошёл к Молоху и Шуне. Эта парочка, продолжала сидеть с задумчивым видом не замечая, что возле них топчется какой-то мужик. Постояв немного, хозяин харчевни слегка наклонился и громко крикнул:

– Эй, уважаемые гости! Может, обратите свои ясны очи на меня смертного? Этот ор явно был большой ошибкой. Не соображая, что происходит, Молох и Шуня от неожиданности вскочили как полоумные и, вытащив секиры, приготовились отражать атаку.

– Эй, эй! Полегче, воины! – Завопил испуганный до усрачки мужик. – Спокойно, сыновья войны! Враги ушли! Остались только хорошие и добрые! Чем помочь вам? Уважаемые!

Молох и Шуня мгновенно пришли в себя, и поняв, где они сейчас находятся, попрятали секиры. Видя, до смерти напуганную Дусю и её батька они поспешили успокоить их. Приветливо улыбаясь, мелкий вояка, подошёл к хозяину харчевни и протянув руку, представился:

– Я Шуня, а это, – мой старший братишка Молох. А как звать-величать вас, великий харчевник? Протянув с опаской руку, тот пожал мощную ладонь Шуни.

– Иван. Рад знакомству. Ну и напугали вы нас! Тут встал Молох и, подошёл к ним.

– Ты уж извини, если что не так. Вообще-то, мы мирные, хотя с виду и не скажешь. Слушай Ванёк. Перестань думать о плохом и будь ласка исполни просьбу. Нам бы потрескать, попить, да в дорогу дальнюю собраться, сможешь устроить?

– Да что ж не смочь, сделаем как положено. Только не серчайте, что задам один вопросик. Жизнь у нас тяжёлая, богатств нет, да и предвидится. А есть ли у вас, чем расплатиться?

Молох отвязал с широкого ремня мешочек и потряс им перед носом у Ивана. Услышав звон монет, который всегда ласкает слух, хозяин харчевни сразу повеселел.

– Располагайтесь поудобней, дорогие гости. Сейчас всё будет. Тут рядом стоящая Дуся сказала:

– Вот видите, я вас не обманула и, засмеявшись, она спряталась за спиною у отца.

– Молодец, красавица. Я не сомневался в тебе. – Радостно воскликнул Молох.

Батя и дочка развернулись и живо зашагали в харчевню. Зайдя внутрь, Иван крикнул жене, чтобы та побыстрей вылезала из погреба. Развернувшись к дочке, он попросил её помочь матери достать и разложить соления по мискам. Дуся с радостью побежала к мамке, а Иван, махнув рукой помощнику, сказал, чтобы тот перестал мыть чашки и шёл к нему. Возле стены стоял массивный стол никем не занятый. Взяв с двух сторон, Иван и Сидор поволокли его к выходу. Еле-еле протиснувшись через дверной проём, они вытащили его на улицу. Поставив стол перед Шуней и Молохом, Иван, усердно протёр поверхность суконной тряпицей и, отвесив низкий поклон, учтиво спросил:

– Что желаете? Жареного кабанчика, соленья, свежий хлебушек подать? Медовушки собственного производства отведаете? Молох облизнулся и повелевающее махнул рукой.

– Тащи всё, дружище! Мяса и медовухи можно побогаче.

Иван и его помощник быстренько побежали в харчевню. Шуня ехидно улыбаясь, посмотрел на голодного друга. Молох заметил недовольство мелкого брата и спросил:

– Что не так, Шуня?

– Ну и обжора. Сколько бы тебе ни принесли, всё равно будет мало, Молох!

– Да взгляни на меня! Разве гоже такого великана держать на голодном пайке? Не буду много жрякать тут же загнусь! А посему, может, ответишь? Умник! Что ты станешь делать, если мои лапти ослабнут? На закорках таскать будешь?

– Да, тут ты прав, не поспоришь. Ладно, без обид, давай не отвлекайся, вон уже тащат харчи. Тот, радостно потёр ладони готовясь к трапезе. Шуня посмотрел в голодные глаза другану, хмыкнул и воскликнул:

– Молох! У тебя такой взгляд, даже мне стало жутко. Смотри в запале не вздумай сожрать хозяина харчевни вместе с помощником!

– Не порть аппетит, мелкий карлик! Я людей не люблю, на них мяса мало, – и Молох рассмеялся.

Иван и его помощник Сидор притащили на большом подносе кабана, только что снятого с вертела. Аромат хорошо прожаренного мяса с душистыми травами начал щекотать ноздри голодных путников. Вот прибежала Дуся и принесла два больших кувшина с медовухой. Поставив на стол, она сказала:

– Ребята, предупреждаю, пейте понемногу. Убойная штука получается у моего батьки. Свалит с ног, сами не заметите как.

Отвесив поклон, Дуська развернулась и помчалась обратно в харчевню. Не успев добежать до крыльца, она чуть не столкнулась с батей и помощником. Иван и Сидор волокли по две большие миски с разными соленьями. В одной были мочёные яблочки, в другой, – лесные грибочки, в третьей, – странного вида жёлтые плоды, а в четвёртой – синие ягоды. Расставив миски на столе, Иван хлопнул себя по лбу и подумал: «Вот дуралей, забыл про хлебушек». Но упущение было исправлено. Дуся, уже несла дымящийся, горячий каравай. Поставив его на стол, она, поклонилась и подмигнув им, сказала:

– Приятного обжорства! Если захотите ещё еды, горланьте громче, я услышу и принесу всё, что нужно. Обняв, батька и Сидора, она повела их в харчевню, чтобы те не мешали путникам набивать пузо. Когда дверь за ними закрылась двор сразу наполнился звуками от поедания сочного мяса, хрустящих солений и крепкой медовухи.

Через некоторое время стол опустел. Молох и Шуня так нажрались, что не смогли сидеть на валунах. Чуть в стороне от конюшни лежала небольшая куча соломы. Пыхтя от удовольствия, они кое-как, перетащились к ней и растянувшись, уставились в ночное небо. Прошёл целый час, и Иван заволновался, подумав: «Что-то тихо на дворе. Неслышно чавканья и звука глотаемой медовухи, неужто убежали и обманули, а с виду вроде приличные ребята». Он подошёл к дверям и медленно выглянул на улицу. Тут его заметил Молох.