Хоста. Верхняя хоста. Внизу самшитовой рощи расположился ведомственный санаторий Прогресс, который принадлежал Федеральной службе налоговой полиции Российской Федерации. Место – замечательное. Чистый воздух, а виды?! Виды на море…

В первый же вечер Славик пригласил к себе в номер новых отдыхающих, которые прибыли по путевке в тот же день или днем ранее. И был такой гудеж, что…

До Казачьей бухты Монзиков так и не доехал. Он припарковал свой автомобиль на дальней стороне Камышовой бухты, там, где еще в начале семидесятых затеяли строительство большого портового терминала, но так и не закончили стройку века. С волнореза можно было нырять как в сторону Казачьей, так и в сторону Камышовой бухты. Было бы желание, а вот желания-то как раз и не было.

Кстати, друзья, а ведь и Камышовую, и Казачью бухты местные мальчишки на спор переплывали летом много-много раз. Их пытались ловить, их гоняли, а они плавали, плавают и будут, надеюсь плавать всегда.

У Монзикова на четвертый день пребывания в Севастополе было 1500 долларов США, 2500 гривен, 1450 российских рублей. Все это он легко взял на бильярде. В городе было предостаточно небольших, уютных бильярдных, где местная публика любила погонять шары. Одна из них – «Две ивы» располагалась практически в самом центре Севастополя и была расположена в 40 метрах от Панорамы[7]. Более того, вечером ему предстояла встреча с Миколой Мовчаном – самым грозным и сильным бильярдистом всего украинского черноморского побережья. Предварительно маркер Моня сказал, что Микола играет только в сибирку и каждый шар у него стоит не менее 1000 баксов.

Монзиков возлагал большие надежды на бильярдные заработки, и потому он был слегка взволнован. К 2000 Александр Васильевич гладко выбритый, наодеколоненный, в новой рубашке, новом итальянском костюме, в бабочке подъехал к одной из лучших бильярдных Черноморского побережья. Микола был на месте. Он разминался. Увидев франта Монзикова, его вдруг стал разбирать гомерический хохот. Однако после первых двух ударов Монзикова, которые закончились кладкой трех (!) шаров, Микола изменился в лице. Он продул легко и непринужденно залётному из северной столицы подряд четыре партии, причем с таким крупным разрывом, что оставалось только гадать – почему он, опытный игрок, стал играть с соперником, класс игры которого превосходил как минимум на три порядка. После шести партий, которые они сыграли в общей сложности почти за два часа, Микола позвонил на трубу своей «крыше» – малышу Гиви. Гиви с братьями прибыл к 2200. Это была немая сцена. Гиви, увидев Монзикова, радостно бросился к нему навстречу. Обняв и поцеловав его троекратно, Гиви спросил, как он себя чувствует и чем он может ему помочь. Пока Монзиков силился с ответом, к ним подошел Микола и радостно сообщил, что он уже просадил в общей сложности кучу денег.

– Тридцать одну тысячу баксов, – уточнил Монзиков.

– Тридцать одну? – переспросил Микола.

– Да, уж! – и Монзиков посмотрел на Гиви.

В зале воцарилась гробовая тишина. Маркер и бармен вдруг почувствовали, что будет либо перестрелка, либо глобальный мордобой, но в любом случае заведение пару недель работать не сможет.

Гиви попросил Миколу отстегнуть озвученную сумму, пояснив при этом: «Ты не волнуйся! Все будет тип-топ!»

– Знаем мы этот тип-топ, – проворчал Микола, но с явной неохотой достал тридцать одну тысячу новеньких, хрустящих долларов, аккуратно перехваченных резинкой от женских трусиков.

– Ты не нервничай, спокойнее расставайся с деньгами. Так бывает, когда учишься играть на бильярде! – Гиви ласково посмотрел на Миколу и слегка пнул его своим животом.

– Спасибо, друг… – Монзиков уже протянул к долларам руку, когда неожиданно получил сильный резкий удар по тыльной стороне своей ладони.

– Не надо мацать! Не спеши! – Гиви спокойно отсчитал 10 000 баксов и положил их к себе в карман. – Это за лечение.

– А… – только и успели сказать Микола и Александр Васильевич одновременно.

– Еще 10 000 баксов – за вызов меня и моих братьев. Остается одиннадцать, да? Слушай, Микола, ты сегодня в Одессе снял приличные бабки и даже ни мне, ни Карасю ничего не отстегнул! Это как же понимать, а? – Гиви внешне казался спокойным, но постояльцы этого шалмана уже знали, что до рубки оставались не минуты, а считанные секунды.

– Гиви, ты не правильно меня понял… – вяло пролепетал Микола, но братья его уже не слышали.

– Я, Микола, клянусь мамой, пару дней назад ему проиграл и, клянусь, свой проигрыш отдал, да еще помог ему со здоровьем. Видишь, как ему хорошо? Спроси его, как я его вылечил! – Гиви скорчил такую страшную гримасу, что всем вдруг стало не до смеха.

– Да, уж! – только и успел вымолвить Монзиков, т. к. Гиви начал потихоньку наступать на Миколу.

Он теснил его к стенке. По сторонам от Гиви были его братья, стоявшие вплотную с гигантом. Бежать Миколе и отступать было некуда. За ним стоял бильярдный стол. В левой руке Гиви держал баксы – 11 000, а правой, то и дело, он поглаживал свою лысину.

– Гиви, а давай я с тобой сыграю в «Сибирку»[8], а? – Микола даже стоя на цыпочках, дышал бугаю в пупок.

– А давай! – Гиви вдруг моментально успокоился, лицо его сделалось приветливым. В зале послышался вздох облегчения.

Кстати, уже потом, когда Гиви с братьями уехали, Микола с бармена и маркера Мони снял по 10 000 баксов за мирное решение конфликта. Деньги они отдали ему легко, т. к. прекрасно понимали всю пикантность ситуации.

– Гиви, давай я подержу деньги, чтобы они тебе в игре не мешали, понимаешь мою мысль, а? Догнал? – Монзиков сказал и вдруг осекся. Но Гиви благодушно похлопал по щеке адвоката и протянул ему одну тысячу баксов. Десятку он положил в свой карман.

– Потом поделим, да? – и Гиви весело, игриво подмигнул своим братьям. Вся бильярдная весело смеялась.

Монзиков вышел на улицу. Его состояние по десятибалльной шкале можно было оценить не выше 1, т. к. перспективы на отдых были самые туманные. Бильярдная тема в Севастополе, да что там в Севастополе, в Крыму, накрылась, как говорится, медным тазом – минимум лет на пять, а то и на все десять. Светить своим «адвокатством» Александр Васильевич не стал, да и не хотел. Однако теперь у него были приятели-отморозки, которых можно и нужно было отдоить. Оставалось лишь найти способ и удобное время, т. к. опускание лоха – дело тонкое, деликатное.

Кстати, а тяжело ли научиться приличной кладке шаров на бильярде? Не просто, но чтобы всех обыгрывать, надо не только постоянно тренироваться, играть на деньги, но ещё и иметь талант. Одних способностей здесь будет явно недостаточно, нужны особые данные, дарование, которое на генетическом уровне либо есть, либо просто отсутствует, и другого быть не дано!

Вячеслав Дмитриевич сидел на балконе в трусах и в майке, в правой руке он держал стакан с местным вином, а в левой – кусок Краковской колбасы. Его взор был устремлен вниз, где молодой человек рассказывал девушке историю… Она слушала его, думая, наверное, что сегодня они опять не потрахаются…