– Я ему и так и эдак! Всю жизнь на Вас угробила, а Вы меня и заметить-то не пытались! Вечно недовольный, вечно в эту мантию по нос укутается и ходит, хо-одит по замку, аки мышь подземная! Ни на кого не смотрит, всем огрызается!

– Ну знаете ли! – подняв указательный палец вверх, Северус было хотел подняться, но не тут-то было.

Трелони со всей прытью, на которую только была способна, оперевшись на ладони, навалилась на Снейпа, припечатывая того обратно к полу. К этому времени розоватого дыма почти не осталось. И хоть никакого любовного действия сей компот не имел, зато приятно дурманяще пах.

– Откройтесь мне, наконец! Хватит маскарада! Я знаю, что в Вашем сердце лёд, но я способна его растопить!

Еще никогда Снейп не видел такой Сивиллы: в глазах всепожирающий огонь, волосы, минутой назад завитые в аккуратные локоны, растрёпаны, румянец на щеках, растекшаяся тушь – одним словом достопочтенная ведьма, приструнившая его так, что он и слова вымолвить не мог, и способная вырвать и, пожалуй, сожрать его сердце.

– Ну?! – нетерпеливо потребовала ответа прорицательница.

– Во-первых, Сивилла, слезьте с меня, – Снейп попытался придать своему голосу привычный безразлично-раздражительный тон.

Однако Трелони лишь приподняла правую бровь: «Еще чего, Снейп».

– Ну хорошо, – сдался профессор. Мозг лихорадочно соображал, как выйти из сложившийся ситуации. Все-таки раньше таких инцидентов в его практики не наблюдалось, а потому Снейп завис на чуток, перебирая пальчиками, а затем выдал: – Пары у вас на бал нет?

Теперь у прорицательницы поднялись вверх обе брови, а затем на ее лице заиграла улыбка триумфа.

И всего через час счастливая донельзя преподавательница делилась новостями с Гарри Поттер, которая, довольная собой, смеялась до упаду, узнав об истерике Снейпа и представляя выражения лица того, когда его бренное тело припечатали к полу. Доминируй, властвуй, как говорится!

«Что ни говори, а вышло всё неплохо, – думала Гарри, – и до снов извращенских не дошло… Слава Мерлину!»

***

Вечер. Гермиона со скукой листала учебник по ЗОТи, предназначенный для сдачи экзаменов тех, кто желает поступить на службу к мракоборцам, чего Гермиона вообще-то вовсе не желала. Просто учеба в последнее время не доставляла ей особого удовольствия: все стало каким-то уж слишком простым и оттого неинтересным. Единственным развлечением для отличницы был её друг, ставший подругой, над коей теперь и угорала Миона. К тому же, проблемы Гарри неплохо отвлекали и от своих заморочек.

Девушка захлопнула учебник. И с этим покончено. Она было собиралась покинуть библиотеку, как вдруг напротив нее образовалось рыжее чудо, которое игнорировало в последнее время не только Гарри, но и саму Гермиону в том числе, а причина была тому до ужаса глупой.

– Неужели, кого я вижу? Самого Рональда Уизли!

Рон с поражением опустил голову и развел руками:

– Я идиот, и, заметь, признаю это.

– Рон, – сглотнула Гермиона, ничем не выказывая беспокойства, – это был просто поцелуй.

– Мгм, – промычал согласно юноша.

– Если тебе эта тема неприятна, мы просто забудем об этом.

– Но ведь…

– Да, я поцеловала тебя, да, ты меня оттолкнул, и, да, ты, а не я, начал игру в молчанку, – Гермиона вскочила со стула. На ее лице заиграл румянец, а между глаз образовалась недовольная складочка. – На этом закончим.

Рон, вспыхнув, тем не менее, последовал за ней. Они стремительно покинули библиотеку, провожаемые взглядом мадам Пинс и длинной вытягивающейся по направлению к ним шеей.

– В последнее время такое ощущение, что наше трио разваливается, – на ходу оправдывался Рон, – и… я никогда не думал о тебе в таком ключе.

– Естественно, ты ведь только на четвертом курсе понял, что я девушка, – Гермиона бежала так быстро, что ее рыжеволосый друг, имя ноги в два раза длиннее, еле поспевал за ней. Но девушке хотелось непременно сбежать, или ударить Рона, или еще раз поцеловать, или всё это сразу: ударить, поцеловать и сбежать – именно в этой последовательности.

– Да я…

Рон на секунду остановился, но затем вновь ринулся за подругой. Нагнав ее, он схватился за мантию Гермионы, останавливая ее и разворачивая лицом к себе.

– Раньше не думал, точнее не хотел думать, Миона.

И пока Гермиона не успела воплотить в жизнь свой коварный план, Рон, поспешно наклонившись, легонько коснулся ее губ. Но это было не тем, чего отчаянно желала девушка, и раз уж удар теперь был бы не к месту, то в следующую секунду юноша оторопел от страстной прыти.

В этот же вечер Гарри пришлось помириться с Роном, что она с радостью и сделала, стиснув рыжего в объятьях, (за что тот получил по макушке от ревнивой Гермионы, которой показалось, что его рука спустилась чуть ниже положенного) и примириться с тем фактом, что ее лучшие друзья теперь сладкая парочка.

– Я была слепа, – констатировала Поттер, сидя на полу в гостиной Гриффиндора, пока Уизли и Грейнджер довольно мило тискались на диване.

– Конечно, слепа, ты всю жизнь в очках проходила, – промурлыкал куда-то в нос Гермионы Рон. Гарри скривилась.

– Фе-е-е, вокруг какая-то любовная лихорадка.

– Ты следующая, Гарри, – рассмеялась Гермиона, и смех ее показался пророческим и зловещим.

***

А в кабинете самого главного КОПа было неспокойно, ведь Дамблдор завалил бедолагу письмами, подробно рассказывающими о том, как все прекрасно и замечательно у него в Хогвартсе, о том, как любовная лихорадка процветает, и о том, что скоро вот-вот начнется бал в честь Альбы Шмель.

Слезы градом текли из очей Тома-Владимира. Он насупился, надулся, вжался вместе со стулом в стенку, а ноги положил прямо на письма, кучкой валявшихся на столе. Лорд вот-вот собирался сжечь это всё к чертям, но тут в дверь постучали.

«Великие Мордред и Моргана! Беллатриса, чтоб её! Вечно она не вовремя!»

Но это был, к счастью, Северус Снейп.

– Милорд? – вот прямо перед Владимиром образовался знакомый силуэт в черном.

– Севушка! – воскликнул горе-писака и кинулся обнимать зельевара.

– Э-э-эм, – похлопав Лорда по плечу, только и выдал Снейп. Его сегодня, все-таки, невозможно было шокировать еще больше, и он не удивился бы, даже если бы Лорд тоже ударился в истерику, а затем повалил его, Снейпа, на пол.

– Севушка, ну, разве я не красавец? – не расцепляя рук, проговорил Том.

Северус поежился и, прежде чем ответить, усадил Лорда обратно на стул, освобождаясь от объятий:

– Вы вернули прежний облик, а значит более чем.

– Тогда что не так?

– Что вы имеете в виду, сэр?

– Да хоть тебя взять, – ринулся разъяснять Бессмертный. – У тебя вон подружка появилась.

Щеки Снейпа предательски порозовели: «Откуда, черт побери, он знает? Но подружка звучит неплохо…»

– У шрамоголового – парень. У рыжего придурка Уизли – зубрилка Грейнджер, а у зубрилки Грейнджер – придурок Уизли! – завыл Волдеморт и принялся рвать какую-то исписанную бумажку.

«Дамблдор, – догадался зельевар, обнаружив на столе письма с прескверным почерком. – Козел старый».

– А вы Альбу попросите о помощи, – многозначительно замигал правым глазом он.

– Да никогда! – скрестил руки Том и задрал нос, утирая слезы письмом и пачкаясь в чернилах.

– Ну, ее и просить-то не надо, – уже тише добавил Северус, направляясь к двери.

Владимир-Том поежился:

– Судя по письмам, да. А, – вскочил он, открыл полочку в столе, что-то достал и передал Снейпу нечто перевязанное, – рукопись. Свеженькая. В общем, прочти.

Профессор взял в руки рукопись и мысленно порвал ее на куски. Эта кипа была уже третьей за месяц, и история каждый раз повторялась: Тот-кто-это-писал торжественно вручал своё творение Снейпу, Тот-кому-приходилось-это-читать читал это, а Тот-кто-это-писал кидал рукопись в камин и упивался вусмерть.

Зельевар обреченно выдохнул и отправился в Хогвартс лопать пирожки Трелони.

========== Глава одиннадцатая, в которой герои собираются на бал. ==========