Это ощущалось так правильно, так безопасно — быть вот так, в его руках; это место, которому она всегда принадлежала.

У них всегда была эта связь, были эти бабочки у неё в животе, но… Это было не с чем, буквально не с чем сравнить: то, что она чувствовала прямо сейчас. Она никогда не чувствовала ничего подобного за всю свою жизнь.

И она боялась этого чувства.

Да, они много целовались, как Милевен. Они целовались на экране столько раз, что они потеряли счёт. Хотя их предыдущие поцелуи были гораздо более невинные. Это не значило, что она ничего не чувствовала, когда он целовал её прежде. Но в этот раз было иначе. Это был первый раз, когда они целовались с такой страстью. И здесь не было камер.

Были только они вдвоём.

Это было так интимно, и ощущалось таким реальным… Но что, если она была одна, кто так подумал? Она не воспринимала это просто как практику. А что, если для него на самом деле это было так?

Она рассеянно играла с его пальцами, наблюдая, как их руки прекрасно совпадают, как два кусочка пазла.

Некоторое время спустя он решился нарушить тишину.

— Миллс?

— Хм-м-м?

— Пожалуйста, скажи мне, что мы в порядке, — нерешительно сказал он.

Она сдвинулась в его руках и посмотрела на него.

Его глаза были полны беспокойства.

Она не хотела этого, она не хотела, чтобы он думал, что сделал что-то не так.

— Мы в порядке, — убедила она его.

— Ты уверена? — тихо спросил он.

— Обещаю, — произнесла она, и он немного улыбнулся.

Она положила свою щёку обратно ему на грудь, обнимая его крепче.

— Это просто… — неуверенно начала она.

— Что? — поинтересовался он, прижимаясь губами к её макушке.

— Это… это глупо, — вздохнула она.

— Миллс…

— Да я просто… — сказала она.

Он ничего не произнёс, ожидая, пока она продолжит.

— Просто хотела поцеловать тебя, — сболтнула она, высвобождаясь из его рук и садясь прямо.

— Но… мы только целовались, — сказал он, пока приподнялся на локтях, недоумённо изогнув брови.

— Ты не понимаешь. Мы целовались как Милевен, — произнесла она. — А я хотела поцеловать тебя как Милли.

Окей, она сказала это.

На самом деле, это была только часть правды. Потому что не было Элевен без Милли. Не было и Майка без Финна.

И правда была в том, что Милли хотела продолжать целовать Финна так долго, как это вообще физически возможно.

— Хотела? — спросил он; его глаза расширились от удивления, пока он садился прямо. — Серьёзно?

Она легко кивнула в ответ, чувствуя смущение.

Он смотрел на неё в тишине, а его лицо было нечитаемо.

Она прикрыла свои глаза рукой, не способная больше вынести его взгляда. Боже, ей не следовало этого говорить.

— Погоди… — Он убрал её руки от лица. — Миллс… Ты думаешь слишком много, — сказал он, поглаживая её щёку, пока приподнял её подбородок, заставляя её посмотреть на него.

Он не мог больше ждать. Ему нужно было знать.

— Итак… Ты… — начал он, пытаясь подобрать правильные слова. — Ты тоже это почувствовала? — тихо поинтересовался он, глядя ей прямо в глаза, а его взгляд был неопределённым.

Тоже?

Её глаза распахнулись. Итак, она не была параноиком. И она точно знала, о чём он говорил.

Ты тоже это почувствовала?

Узы, связь, напряжение… Зовите «это», как пожелаете. Это означало, что…

Она была не одна такая.

— Э-э-эм… — начала она, но это внезапно ощущалось так, будто она забыла, как говорить.

Она не знала, что сказать.

— Скажи мне, что я не один такой, — отчаянно продолжил он.

— Ты… ты не один, — произнесла она, затем сделала паузу, обдумывая свои следующие слова. — Я тоже это почувствовала.

Его взгляд скользнул от её глаз к её губам, затем обратно к глазам. Он не мог оторваться от её карих невинных глаз, её розовых щёк, её приоткрытых губ…

Её губы.

Прежде, чем он мог обсудить это, он наклонился немного вперёд, сокращая это небольшое расстояние между ними.

Она резко задохнулась от удивления, когда их губы встретились, пока он жадно целовал её. Он отстранился сразу после этого, как будто он не знал, было ли ему дозволено так поступать. Их поцелуй продлился, может быть, секунды три или около того, но этого было достаточно, чтобы оставить её с затаённым дыханием. Её сердце колотилось.

Их глаза приоткрылись, и он посмотрел на неё сверху-вниз.

— Финн…

Он открыл рот, чтобы сказать. Она ожидала «Прости» или что-то в этом духе. Но вместо этого он сказал кое-что, чего она вообще не предполагала:

— Ты хочешь, чтобы я остановился? — спросил он, а его голос был хриплым.

Её ответ сорвался с губ прежде, чем у неё был даже шанс обдумать его. Она не могла мыслить трезво — его поцелуи заставляли её ощущать лёгкое опьянение и головокружение. Её разум мог сказать «да».

Но её сердце не хотело, чтобы он останавливался.

— Нет.

Она почти незаметно покачала головой, и он снова потянулся и поймал её губы в поцелуе. Он обнял её за талию руками, пока его губы медленно двигались напротив её, неспешно, почти с любовью. Её руки обернулись вокруг его шеи, притягивая его ближе. Хотя это воспринималось так, будто они не были достаточно близко, пока их поцелуи становились более нуждающимися и отчаянными с каждой прошедшей секундой.

И в этот раз это ощущалось иначе.

Когда они практиковались, они делали это как Майк и Элевен. Мысль о том, что это ложь, что это только для ТВ-шоу, была на задворках их сознания. Теперь они целовались как Финн и Милли. Они целовались не потому, что были должны, не потому, что так было прописано в сценарии.

Нет. Они целовались потому, что они хотели этого.

Он позволил своим губам задержаться на её ещё на несколько секунд, прежде чем он отстранился. Вскоре их дыхание выровнялось, и его губы опустились ниже, пока он целовал её в шею, заставляя её вздохнуть от удовлетворения.

— Итак, я хороший kisser, а? — игриво спросил он на её реакцию, заслужив себе шлепок по плечу.

— Что случилось с «никаких поцелуев в шею»? — поинтересовалась она, откинув голову назад, предоставляя ему больше доступа.

— Может быть, Майк не может делать этого… Но Финн определённо может, — сказал он, целуя её ключицы.

Прошла только пара секунд, и он снова услышал её голос.

— Может быть, он мог бы сделать так, — сказала она, прикрывая глаза. — Я думаю, Эл бы понравилось, — мечтательно добавила она, заставляя его хохотнуть напротив её кожи.

— Вот о чём ты думаешь прямо сейчас? — спросил он, приподнимая бровь. — Я оскорблён, — игриво сказал он, прислоняясь своим лбом к её.

Она посмотрела на него, и осознание настигло её.

Их «практика» вышла из-под контроля.

— Что мы делаем? — нерешительно спросила она.

— Понятия не имею, — ответил он. — Но это ощущается…

— Правильно… — она закончила за него предложение.