— Хорошо, думаю сможешь сам передать ему, у него как раз здесь сейчас будет урок, — Макгонагалл поднялась со стула и направилась к выходу. — Не будь с ним слишком строг, — у самой двери сказала она и скрылась.
Только дверная ручка стала в прежнее состояние, как Альбуса пробил сумасшедший оргазм. Он кончал прямо в рот юному волшебнику, который и не думал отстраняться, от чего эти ощущения были еще ярче. Маленький наглец, словно змея, стал извиваться возле коленей Дамблдора, выползая из-под стола. Геллерт чуть отодвинул кресло с учителем, чтобы хватило места залезть на него. Гриндевальд сидел на профессоре, держась за его плечи и облизывая свои губы, на которых была сперма Дамблдора. Сам же Альбус не мог ни о чем думать в этот момент — ему было слишком хорошо.
— Я зайду к вам после ужина, вы ведь не против подтянуть меня у себя в спальне? — наклонившись, прошептал юноша на ухо профессору, чуть облизывая и мочку.
Дамблдор ничего не ответил, он уже был не здесь, он представлял себе прекрасный вечер.
========== Я подтяну вас по предмету, мистер Гриндевальд!(Часть2) ==========
Время до вечера тянулось бесконечно долго. Альбус с трудом пережил несколько лекций, он был очень рассеян и каждый раз, когда кто-то из учеников задавал ему вопрос, мужчина то и дело переспрашивал, но все равно не слушал, или, может, не хотел слышать. Слава Мерлину, хоть Гриндевальд не пришел на занятие, иначе это была бы пытка, похуже адской.
Когда наступило время ужина, Дамблдор упорно пытался выследить Геллерта, но его потуги не увенчались успехом — юноша отсутствовал. Это вызвало противоречивые чувства у профессора: ему было страшно, обидно и он запутался. Альбус не знал, шутил ли Гриндевальд на счет того, что заявится к нему вечером или нет, да и проверять не особо хотелось, так что ел преподаватель со скоростью улитки. К своей комнате он шел еще медленнее, а перед дверью и вовсе остановился.
В коридоре было пусто и Альбус мог позволить себе постоять так несколько минут, думая о сегодняшнем происшествии в его кабинете, о нахальном мальчике, который заставлял взрослого мужчину чувствовать себя подростком. Он не двигался пару минут, после чего тяжело вздохнул и вошел, наконец, внутрь.
— Вы не торопились, профессор, — раздался голос с кровати, на которой лежал Геллерт Гриндевальд, закинув ногу на ногу. Выглядел он спокойно, но в то же время соблазнительно.
— Как вы вообще сюда попали? — обреченно опустив взгляд, спросил Дамблдор. Он сам не знал, чего хотел бы больше: чтобы Геллерт не пришел, или, все же, чтобы парень явился к нему в комнату. Сейчас профессор был в замешательстве — радоваться ему или плакать?
— Я вижу недовольство в ваших глазах, но мы это исправим, — юный маг вскочил с постели и быстро направился к преподавателю, схватив его за сильные руки и потащив в сторону кровати, на которой сам лежал пару секунд назад.
Альбус не сопротивлялся, он был вымотан за день, слишком тяжело ему давалось все это осознавать. Очень уж неожиданно его тайные желания превратились в реальность. Гриндевальд воспользовался податливостью учителя и толкнул его на мягкие простыни темно-бежевого цвета. Руки профессора моментально оказались прикованы наколдованными наручниками к железным бортикам кровати, что быстро привело мужчину в чувства.
— Что вы делаете? — Альбус попытался выбраться из оков, но наложенная магия не позволяла это сделать.
Юноша ничего не ответил, лишь подошел к сумке, которую по всей видимости, принес с собой, и достал оттуда две свечи, плеть и стеклянную баночку с масляной жидкостью. Глаза Дамблдора расширились, осознавая для чего все это.
— Мистер Гриндевальд! — опешив, почти прокричал мужчина. Он с ужасом смотрел на своего ученика, который на вскрик мужчины не обратил никакого внимания, и продолжил раскладывать вещи.
— Шшш, — маг сел на кровать рядом с учителем и провел указательным пальцем по чужим губам, аккуратно положив все предметы рядом с головой Альбуса. — Вы многому меня научили, столько знаний в меня вложили, а теперь я просто обязан вам отплатить, — развязно ухмыльнувшись, вполголоса проговорил тот.
Снова эта пошлая улыбка появилась на лице ученика, которая вызвала определенные последствия: Дамблдор начал чувствовать возбуждение.
Геллерт коснулся щеки профессора, медленно спустился к подбородку и, чуть сдавив его, повернул к себе, оставляя на губах Дамблдора совсем невинный и очень нежный поцелуй. Незаметно руки скользнули к шее и сомкнулись чуть выше ключиц. Только когда дышать стало трудно, профессор понял, что его душат. Его реакция удивила даже Геллерта: он хрипло застонал, закрывая глаза.
— Значит, я не ошибся, — усмехнулся юноша, и теперь его руки переместились к жилету и рубашке, скрывающейся под ним. Он покрепче ухватился за ткань и рванул ее в разные стороны, в следствии чего все пуговицы до одной, рассыпались по полу. Мужчина смотрел на это из-под полузакрытых век. Ему было неприятно от самого себя, ведь он — могущественный маг, взрослый мужчина становится игрушкой в руках мальчишки.
В этот момент Альбус попытался скрестить ноги, чтобы спрятать свое возбуждение, но его действия заметил Гриндевальд и, положив руку на пах, остановил сопротивление желаниям. В следующее мгновение в руке Геллерта оказалась одна из свечей, которая загорелась, стоило ему взглянуть на маленький фитилек. Профессор не оставил без внимания данное колдовство, ведь не каждый способен зажечь свечу одной лишь силой мысли.
— Мистер Гриндевальд…
— Просто Геллерт, — оборвал его юноша, поднося свечу к груди и наклоняя ее. Горячие капли белого воска обжигали кожу Альбуса Дамблдора, от чего тот, чуть прикусив нижнюю губу, заскулил. — Прошу вас, профессор, не сдерживайтесь. Я наложил на вашу комнату заклятие, нас никто не услышит.
— Вы сделали что? — закричал мужчина. Его негодованию не было предела. — Что вы вообще себе позволяете? — возмутился учитель.
— После сегодняшнего утреннего занятия я могу многое себе позволить, — и снова эта ехидная улыбка. Геллерт выглядел таким властным, опьяняющим, сильным.
— И я воспользуюсь этим.
Сразу после этих слов, юноша отставил свечу на прикроватную тумбу, но не потушил — для продолжения ему нужно было больше тела своего преподавателя, и он занялся брюками, на которых еще утром заела молния. Спешить им было некуда, впереди целая ночь, но молодой волшебник хотел поскорее перейти к десерту.
Гриндевальд быстро избавился от одежды своего профессора, а сам лишь снял с себя пиджак и немного расстегнул верхние пуговицы рубашки. Парень взял плеть с длинной округлой рукоятью и без предупреждения взмахнул ей, нанося удар. Он пришелся по животу Альбуса, оставляя легкое покраснение, от чего тот вскрикнул. Второй удар был гораздо сильнее и это заставило Дамблдора молить остановиться:
— Хватит, прошу вас, Геллерт, — он больше не мог терпеть все это. То, что вытворял этот негодник вызывало двоякие чувства: ему нравилось, но в то же время, профессору было нестерпимо больно и неприятно.
— Да, — удар, — Умоляйте меня, — снова удар, — Произносите мое имя, — еще один, и еще, и еще. Гриндевальд нанес целую серию ударов, не щадя ни сантиметра уже давно покрасневшей кожи.
Альбус пытался вырваться, но наручники, сдерживающие его, лишь царапали кожу, сильнее в нее впиваясь, оставляя кровоподтеки. Мужчина извивался, как змея, ерзал по простыням, и лишь когда почувствовал горячий язык, проходящийся от груди до живота — замер. Боль была сильной, но она быстро проходила, сменяясь странным ощущением наслаждения, которое распространялось по коже, после каждого мокрого поцелуя.
Геллерт сидел верхом на своем учителе и вылизывал его соски, а руками гладил места, где только что поработала плеть.
Как же громко стонал профессор. И какой усладой для ушей юноши было его имя, произнесенное после каждого прикосновения к коже. Нежность закончилась также быстро, как и началась. Гриндевальд наконец дошел до третьего предмета. Откупорив бутылочку с маслом, он вылил около половины прямо на рукоятку кнута, который держал над профессором. Довольно много жидкости попало на тело Альбуса, которую сразу же размазал по нему молодой маг. Дамблдор знал, что будет дальше, хотя и пытался как можно дольше отрицать это.
