– Я подумаю, – сказал Страд, искренне надеясь, что идти осталось недолго: хотелось как можно скорее избавиться от общества Мирко.

Обстановка не менялась: коридор тянулся и тянулся, стеклянницы, точно огромные жуки-светляки, прицепившиеся к стенам, проплывали мимо. Единственным звуком оставались шаги, а запахи уже почти не ощущались.

– Я надеюсь, что ты воспгимешь мои слова сегьезно, – Мирко повернулся и посмотрел на Страда. – Понимаю, сейчас ты думаешь, что пока не вгемя задумываться над будущим. Однако ты и не заметишь, как тебе исполнится двадцать лет. Взгослая жизнь не за гогами…

Страд в ответ лишь кивнул. Продолжать разговор с картавым и высокомерным прирожденным не было никакого желания. А то, что Страду уже исполнилось двадцать, послужило бы для Мирко поводом задрать кривой нос еще выше.

Коридор повернул влево. Стало светлее, вдоль стен потянулись стеллажи, накрытые светлой материей, баки и бочки, вроде тех, что Страд видел в подвале Дролла. И двери – массивные, железные, с блюдцами застекленных глазков и тяжелыми засовами. На каждой были вырезанные из янтаря руны силы и защиты.

– Здесь начинаются лабогатогии, – с видом хозяина сообщил Мирко. – Мы почти у цели. Сейчас ты увидишь мастега Тотга.

Шли еще около минуты. Затем остановились у одной из дверей – засов был отодвинут, – и молодой прирожденный постучал.

С той стороны послышались шаги. Щелкнуло, дверь открылась.

Мастер Тотр оказался невысоким человеком лет пятидесяти, с ежиком седеющих волос и проницательным взглядом янтарных глаз. Левую часть лица от скулы до подбородка уродовал ожог. Поверх серой формы прирожденный носил передник, в каких работают мясники. На нем блестели черно-зеленые пятна, от которых исходил резкий запах гнили.

– Мирко? В чем дело? – с нотками недовольства осведомился хозяин лаборатории.

– Этот мальчик пгишел по погучению мастега Дголла, – торжественно произнес Мирко.

Ученый оценивающе посмотрел на Страда и пропустил внутрь. Большая часть лаборатории была огорожена ширмой из белого материала, представлявшего собой нечто среднее между тканью и бумагой. За ней что-то булькало и жужжало.

Подойдя к большому письменному столу, мастер Тотр принял стойку с пробирками и пару секунд вглядывался в содержимое. Потом достал бумагу, стал писать. Закончив, некромант вручил Страду покрытый строчками лист.

– Можешь отправляться к мастеру Дроллу, – сказал он, глядя на Страда, и улыбнулся, отчего кожа на месте ожога пошла складками.

– Думаю, догогу назад ты отыщешь и сам, – подал голос Мирко, не теряя важного вида. – Это пгосто, а я и так потгатил на тебя много вгемени. Дел, между пгочим, невпговогот…

Страд кивнул, заметив снисходительно-недовольный взгляд мастера Тотра, обращенный на Мирко.

– В таком случае, пгощай, – сказал Мирко. – Быть может, еще встгетимся.

– Может быть… – Страд пожал плечами, искренне надеясь на обратное, и вышел из лаборатории.

***

Обратный путь занял гораздо меньше времени. Когда до дома мракоборца оставалось всего ничего, Страд внезапно остановился. Что-то встревожило его. Предчувствие нехорошего…

Опасности…

«Странно, – Страд нахмурился и двинулся дальше. – Что может случиться?»

Он шел, но ощущение тревоги не ослабевало. Сердце колотилось. По телу разливалось напряжение.

Вот и забор, огораживающий дом Дролла. Арка.

Страд миновал каменный свод. Очутился во дворе.

Здесь тоже порядок… Отчего тогда на душе неспокойно?

Теперь Страда одолевал самый настоящий страх.

«Это из-за вчерашнего. Из-за переживаний», – пытался он успокоить себя.

Скорее всего, так и было. Предыдущий день стал жестоким испытанием. И теперь накопившееся внутри давало о себе знать.

Вроде бы, объяснение нашлось… Однако страх не отступал.

«Да что я, в самом деле…» – разозлился Страд и решительно зашагал по выложенной камнями дорожке.

Он был уже на полпути к дому, когда рык – низкий, булькающий – невидимым ножом пропорол тишину…

Страд застыл. Огляделся.

Никого…

Снова рык.

Вздрогнув, Страд сошел с тропы. Попятился. Он медленно поворачивал голову, скользя взглядом по траве, стенам дома, доскам забора, кустам и деревьям.

Невидимое создание вновь зарычало. Потом произошло странное…

В тридцати шагах от Страда задрожал воздух. Над головой зарокотало.

«Что происходит?» – Страд изо всех сил боролся с паникой.

Яркий фиолетовый свет резанул по глазам. Страд вскрикнул. Зажмурился и отшатнулся.

Боль добралась до мозга. Заорав, Страд упал на колени.

Рокот стих. Адский жар в голове не ослабевал, но Страд понимал: надо открыть глаза. Хотя бы для того чтобы проверить, не ослеп ли…

Оскалившись, преодолевая боль, Страд разомкнул веки.

И увидел чудовище.

Оно возникло там, где несколько мгновений назад дрожал воздух. Застыв, Страд неотрывно смотрел на тварь.

Та отдаленно походила на человека. Серая, опутанная сетью черных вен кожа влажно блестела. Голова напоминала большой булыжник, словно вдавленный в покатые плечи. Маленькие глаза горели желтым огнем. Почти на одном уровне с ними темнел треугольный провал носа. Из широкого раззявленного рта вываливался черный, похожий на каплю язык, с которого свешивались вязкие, дымящиеся нити слюны. Роста в монстре было не меньше семи футов. Горбатую спину разделял хорошо различимый хребет. Жилистые ноги, точно стебли неведомого растения, были усеяны шипами. Левая рука, худая, с широким локтевым суставом, едва не касалась земли. Три пальца с похожими на крючья когтями подрагивали. Правую руку чудовищу заменял студенистый ком с прямым и длинным жалом.

Немая сцена длилась не больше пяти секунд…

Тварь зарычала. Во все стороны полетели брызги дымящейся слюны. А похожая на ком конечность внезапно вытянулась, будто канат из скользкой плоти. Жало устремилось в грудь Страда.

Тот охнул. Кинулся в сторону. Чудом не растянулся на траве и, встав, повернулся к врагу.

Промах привел монстра в бешенство. Уродливая башка моталась из стороны в сторону. Огонь в глазах стал ярче.

Притянув жало к плечу, чудовище опустилось еще ниже. Пальцы коснулись травы.

Понимая, что скоро последует новая атака, Страд попятился.

«Это его главное оружие, – размышлял он, глядя на ком с жалом. – Действует, как жабий язык. Если избавиться от него, тварь станет слабее».

Если избавиться…

Но как?..

Додумать не удалось – монстр вновь выстрелил жалом. Страд отскочил – прямо в колючий куст майской розы. Изогнулся, пытаясь сохранить равновесие. Устоял.

А противник готовился к очередному удару…

Страду опять пришлось уворачиваться. Он понимал, что таким образом лишь теряет силы.

«Думай…» – твердил себе Страд, боком обходя чудовище и не сводя с него взгляда.

Сердце стучало так, словно намеревалось проломить ребра. От напряжения ныли мышцы. Но Страд не паниковал. Все страхи, способные затуманить разум, спутать мысли и заставить замешкаться, словно отгородил невидимый барьер.

Если бы еще удалось сообразить, как перейти к нападению…

Жало опять полетело в Страда. Метнувшись влево, тот оказался в двадцати шагах от верстака.

К краю деревянной столешницы по-прежнему были прикручены тиски с зажатым брусом. Рядом лежали рубанок и… тесак.

«Вот оно!» – сверкнуло в голове.

Тесак мог послужить оружием. Но проклятые двадцать шагов…

Понимая, что усилия, скорее всего, окажутся тщетны, Страд вытянул руку. Времени до следующей атаки оставалось все меньше. Но Страд произнес заклинание.

Меньше всего он ожидал, что задуманное обернется успехом. Однако именно это и произошло. Тесак соскользнул с верстака. И преодолев по воздуху несколько футов, упал в траву неподалеку от Страда.

Тот был настолько ошеломлен, что увернулся от удара жалом лишь в последнее мгновение.

Кувырок через плечо. Вновь оказавшись на ногах, Страд бросился к тесаку. И схватил оружие, оцарапав руку о траву.