Дача не выглядела заброшенной на зиму. За ней кто-то следил. В большой гостиной, в которую они попали сразу с улицы, было умеренно тепло, и бревенчатые стены не казались сырыми или промёрзшими. Интерьер напоминал старинный русский сруб. Не хватало побеленной печки. Вместо неё у дальней глухой стены располагался электрокамин. Посередине гостиной – массивный деревянный стол со стульями персон на десять. Рядом с камином – угловой диван из чёрной кожи. Наверное, бывший в употреблении и переправленный на дачу.

Настя украдкой заглянула в кухню. Она была небольшой, почти как в квартире. Оборудована исключительно для готовки.

– Помочь? – спросила Настя.

Нелли отмахнулась ножом в шелухе от лука.

– Нет, гуляй. И так тесно.

– Ладно, – она смущённо попятилась. Ещё разок обошла деревянный стол, потрогала его отполированную, натуральную поверхность. Оглянулась на большое окно. Ух ты! Оно выходило на лес. Настя на цыпочках подбежала к нему и стала смотреть вдаль, через кирпичный забор. Красота! Ели, дубы, запорошенные снегом, золотистые отблески солнца. Наверное, со второго этажа вид ещё лучше.

Настя, входя во вкус незатейливых приключений, стала подниматься на второй этаж по закрученной по спирали деревянной лестнице. Хорошо, что с одной стороны её ограничивает стена! Лестница настолько крутая, что глянешь вниз и упадёшь от потери равновесия. Ступеньки тихо поскрипывали под её осторожными шагами.

Итак… Вот оно! На втором этаже тоже была гостиная, только совсем небольшая, похожая на мансарду. Красота! Какой вид! Заснеженный лес и дорога. Можно присесть вот на этот диванчик, включить камин и смотреть за окно. Настя живо представила чашку кофе на небольшом столике, потрескивание искусственного огня… Ох! Как же ей хочется здесь пожить! Или хотя бы ещё разок-другой вернуться.

Настя продолжила обследование этажа. Шикарно! Несмотря на то, что тесновато. Приоткрыла добротную дверь цвета «орех». Ага, уютная, компактная спальня. Здесь даже телевизор есть. Как в гостинице!

– А где подруга наша? – послышались голоса внизу.

Настя торопливо закрыла дверь и осторожно стала спускаться по лестнице. Тихонько подала голос:

– Я здесь…

– Так: давайте, шустрее, – командовал Анатолий. Бросил на стол скатерть с вышивкой. – Давай, давай, хозяйничай.

И Настя подключилась к общей непонятной суете.

Дядечка очень вкусно готовил мясо. Гостиную на первом этаже сразу заполнил запах жареного шашлыка, терпких солений. Нелли подала отварную картошку с луком в большой чаше. Теперь Настя ничего не боялась и не жалела, что поехала вместе с ними. Анатолий рассказывал байки из жизни, Игорь его дополнял, подшучивал, и Настя поймала себя на том, что уже давно так не смеялась.

После обеда они пошли в лес: Анатолий пообещал показать ей романтику. Он подвыпил, раскраснелся от водки и теперь напролом грёб по свежему снегу в неизвестном направлении. Настя едва за ним поспевала.

– Вот дубы! – широким жестом показал Анатолий направо.

– Ага, – подтвердила Настя, делая секундную передышку.

Но Дядечка уже мчался дальше, вспахивая глубокий снег.

– Вот ели, – показал он налево. – Романтика!

Остановился, огляделся. И отмахнулся:

– А дальше – ничего интересного. Пошли.

И они побрели обратно по протоптанной ими тропе.

Настя представляла себе романтику несколько иначе. Но подумала, что странно было бы ожидать сентиментальных рассказов от такого взрослого и властного мужчины. Впрочем, больше всего Настя опасалась наступления вечера. Вдруг её уволокут в постель? А бежать-то ей некуда! Здесь даже соседей нет.

Сумерки неизбежно приближались.

Компания продолжала пить и закусывать. Настя приютилась на чёрном кожаном диване и читала в телефоне дамский детектив. Стало скучновато.

– Всё, спать, – наконец, скомандовал Анатолий. И позвал Настю наверх.

Ей оставалось лишь смириться с неизбежным. Повинуясь, Настя забралась на мансарду и стала смотреть в чёрное большое окно без штор. Унылый вид! Чернота, звёзды и тоненький месяц. Никакой цивилизации.

Анатолий вынес из комнаты стопку постельного белья и подушку.

– На, стели. Тут спать будешь. А я, энто, пошёл…

Настя с радостью бросила стопку на стул. Боже, спасибо! Она заночует на мансарде, и никто приставать к ней не будет. В предвкушении Настя застелила диван, взяла полотенце и отправилась в душевую на первом этаже. Тихонько спустилась по лестнице, быстро, чтобы хватило горячей воды, приняла душ… И только сейчас увидела над косяком двери наклеенный крест. Вообще, она уже видела парочку: на входе в дом и над окном в комнате. Наверное, освящали помещение. Настя набросила домашний халат и так же неслышно заторопилась на мансарду.

Дверь в спальню Анатолия была закрыта. Настя покосилась на неё с опаской… И с удивлением обнаружила крест, начерченный мелом. Его же не было! Присмотрелась. Кривоватый, крест, нарисованный школьным мелком. Опустила глаза и увидела на полу жирную белую линию. Прямо перед входом. Попятилась. Что это значит?

Стало неуютно. Настя погасила общий свет, дёрнула за цепочку бра над диваном. Забралась под одеяло. Тишина. Из соседней комнаты едва слышался храп Анатолия. В чёрном небе светился тонкий месяц. И на окне не хватало штор. Настя собиралась почитать книжку, но почувствовала огромную усталость. Пора спать.

Едва она задремала, как услышала тихий скрип лестницы. Прислушалась. Дядечка? Опять тихий скрип. Как будто останавливается кто-то на каждой ступеньке. Настя открыла глаза. Темно! Видны перила мансарды, очертания мебели. Надо лишь приподняться и выглянуть из-за стены. Скрип…

– Кто здесь? – хотела спросить Настя, но вместо слов получился лишь полусонный шёпот из скомканных букв.

Скрип…

Настя очнулась и в страхе вскочила на постели. Дёрнула цепочку бра. Тело сжал ужас. Она заставила себя пошевелиться и выглянуть из-за стены.

Никого!

Настя нащупала выключатель и зажгла общий свет. На лестнице и вправду было пусто. Она перекрестилась три раза, как учила её бабушка, подкралась к перилам, глянула на первый этаж. Пусто. Спят все гости.

Настя погасила свет и забралась под одеяло. Показалось. Наверное, Анатолий ходит в своей комнате.

Надо спать.

«Чмоки-чмоки тебя в щёки», – говорил напевный женский голос, и муторный сон смешивался с осознаем, что надо открыть глаза. «Заплету тебе косички… Будем мы с тобой гулять и цветочки собирать…» «Чмоки-чмоки…» Насте снилось, как кто-то копошится в её волосах и прохладным, влажным носом тычется в щёку. «Кошка», – подумала она. Только женский голос приятно и тихо напевал нескончаемый бред. Он всё звучал и звучал… Настя отпихнула одеяло и очнулась. Разомкнула веки.

Темнота. «Нельзя спать», – подумала она. Но время было самое сонное.

Хрустнул потолок. «Неправда», – опровергла Настя и перевернулась набок. Но хруст повторился. И ещё. Словно огромный лесной человек медленно шагал по крыше.

Настя вскочила. Всё притихло. Потолок не провалился, за окном всё та же февральская ночь. Она ещё раз перекрестилась, хотела произнести молитву, но, к своему стыду, ни одной не знала.

– Господи, пусть ничего не происходит, – попросила она и опять уснула.

Пасмурное утро.

Насте совсем не хотелось вставать, но солнечный свет через полупрозрачную облачность заставил её открыть глаза. На мансарде стало прохладно. Все ночные кошмары теперь казались чем-то нереальным. Будто она посмотрела кино и не более.

Гости, наверное, ещё не выбрались из своей комнаты внизу, а во дворе кто-то громко шаркал по земле. Настя подошла к окну, пригляделась. Вот оно что: Анатолий чистит снег лопатой! Что ж, пора собираться.

После позднего завтрака компания стала готовиться к отъезду. Посуда помыта и убрана, остатки еды разложены по контейнерам и пакетам.