Инга открыла дверь, даже не поинтересовавшись через переговорную панель личностью визитера. Увидев сына Командора, она отступила и едва заметным жестом руки предложила ему войти. Выслушав замечание Романа о неосторожном поведении, женщина позволила себе коротко усмехнуться:

- Почувствовав опасность, я могу на несколько секунд обезвредить практически любого, а потом и... Кроме того, существует расхожее мнение, что убийце не следует бояться самого себя!

- Неужели это признание? - удивился фон Хетцен-младший и прислонился к закрывшейся двери с нарочито встревоженным видом. Инга покачала крупными серьгами:

- Нет, лишь предположение одной из моих коллег. Только что со мною говорила по внутренней связи наша Злата... вернее, не говорила, а вопила. Пять минут обзывала меня всеми имеющимися в ее убогом лексиконе цензурными и нецензурными ругательствами, еще семь с половиной минут грозилась, что все разболтает Командору (причем бесплатно!); наконец, торжественно проорала, что убить ее, Злату, мне уже не удастся, и оборвала крик на самой высокой ноте. Господи, до сих пор в ушах звенит...

- За что Йоркова так вас ненавидит? - спросил Роман, проходя вглубь комнаты. Улыбка Инги сразу сузилась и сделалась немного грустной.

- За то, что ей не удалось затащить Кирилла к себе в постель, сказала она. - Считает, что я постоянно гипнотически на него воздействую по ее мнению, иначе не объяснишь, отчего здоровый красивый мужчина не лезет на первую попавшуюся бабу, едва жена отворачивается...

- Вы многое рассказали моему отцу о себе и о Кирилле и сделали это не совсем добровольно, - осторожно начал Роман. - Не знаю, стоит ли спешить с извинениями, но поговорить необходимо. Дело в том, что ваш муж сейчас сопровождает в путешествии мою сестру, и нас предупредили, чтобы она его опасалась.

- Так-так... Значит, Златка-мерзавка и тут постаралась!

- Неверное предположение. Сигнал поступил от одной местной особы - я имею ввиду мадемуазель Ласкэ. Вот почему мы встревожены.

- Но это нелепо! - с некоторой горячностью воскликнула Инга. - Кир в силу... в силу своих убеждений никогда не станет орудием уничтожения в чужих руках!

- Прямым - да, - согласился Роман, - но ведь могут быть и варианты! Вот один из них: он охраняет некое лицо, скажем, "мистера Икс", причем как настоящий "страж" должен работать на опережение. А теперь представьте, что наша Эльза по незнанию решила весьма круто обойтись с...

- Нет, придумайте что-нибудь еще, этот вариант не выдерживает никакой критики, - возразила Инга. - Ваш "мистер Икс" сейчас сидит в следующей по порядку от меня комнате и бесится от непонятной злости.

- Вы хотите сказать, что Кирилл обычно охранял Злату?

- Да. Именно ее Шедуэлл отправлял к богатырям с шифрованными донесениями. Эрик ведь не только был связан с "Синдикатом"; он, как и Кир, состоял в крестианском "Ордене Езуитов", но в чине "Провинциала", а это огромная власть и полномочия!

- И если такой человек оказался на задворках Галактики...

- ...значит, там очень интересно!

Роман согласно качнул головой, быстро прошелся по комнате и, спросив разрешения, опустился на диван. Инга присела на противоположный краешек.

- Послушайте, - сказала она, глядя на сына Командора глубоким, волнующим взглядом, - я очень прошу: не используйте против Кирилла то, что я вынуждена была вам сообщить. У него, как и у меня, не сложилась жизнь, но... но лучше занимайтесь мною. Хотя, если говорить честно, я никогда не была настоящим агентом в прямом смысле этого слова. Собиралась стать - это да.

На несколько минут Инфантьева замолчала, а потом переменила позу. Прислонившись спиной к диванному валику и закинув руки за голову, она продолжала говорить в несколько монотонном стиле.

- Да, я обучалась в "Элите" на специальных подготовительных курсах, после окончания которых хотела пойти на оперативную службу... скорее всего, в полицию. По молодости лет, меня вообще привлекала романтика агентурной работы, а кроме того, я оказалась очень способной к "экспресс-гипнозу". Но получилось так, что мои родители решили эмигрировать, и расстаться с ними я не могла. Их работа не носила секретного характера, и препятствий для отъезда не ожидалось, однако они отчего-то нашлись да в таком количестве, что мой отец просто впал в отчаяние. Как оказалось, все дело было в его неосторожной дочери - на нее "элитные" спецслужбы уже имели кое-какие виды и упускать без "выкупа" не собирались. Мне вполне ясно сказали, что я могу решить семейные проблемы, согласившись после получения гражданства "Союза-Содружества" поработать всего-навсего обычным "почтовым ящиком"...

- Ну конечно! - в сердцах воскликнул Роман, очень не любивший в разведдеятельности именно процесс вербовки. - Конечно! А там "коготок увяз...

- ...всей птичке пропасть", - слаженно докончила Инга. - Да, тогда я не понимала, что романтика на спецработе бывает довольно грязноватой. Короче, я согласилась - и вляпалась.

Не сразу я догадалась, что познакомилась с Инфантьевым не случайно, а когда сообразила - меня уже "держали" крепко. Правда, моим хозяевам ничего не было известно о том, что произошло с Киром в ваш проклятый "День Совершеннолетия", и его по-прежнему считали очень перспективной разработкой.

Я сумела помочь Кириллу кое-как вновь обрести себя, хотя и понимала, что он готов ухватиться за любую соломинку. Но я страшно боялась, как бы эта соломинка под названием "Орден Езуитов - Общество Джошуа" не превратилась в незримую, но мощную цепь...

Тем временем, для глупой Инги готовили очередную "работу", на сей раз предельно циничную: ей предписывалось любыми способами Инфантьева на себе женить. Разумеется, самым лучшим ходом для этого была "внезапная" беременность...

Уже не помню, откуда взялась смелость признаться Киру во всем. И объяснить, что у меня, и у моих родителей будут большие неприятности, если я не стану его женой - пускай и фиктивно. При этом я призналась, что не люблю и даже не влюблялась, хотя он мне и симпатичен.

Подло говорить, но я учитывала, в каком состоянии находился Кирилл - а был он на той ранней стадии отношений со Всевышним, когда новообращенный верующий ради помощи своему ближнему готов на все. Кир сказал, что тоже хорошо ко мне относится, но, к сожалению, не любит - и сразу же предложил зарегистрировать наш брак. Дело было даже не в приносимой жертве - он совершенно справедливо подметил, что теперь разведка "Элиты" получит все, чего так активно добивалась, но пользы ей не будет никакой.

В общем-то, так и произошло. Кирилл не оправдал надежд моих боссов и не делал никакой карьеры. В конце концов, меня оставили в покое, но пришло время, и вот здесь, в этой фантастической глуши, ко мне однажды подошел Эрик Шедуэлл и сказал, что мой продолжительный отдых закончился...

- Скверная история, - пробормотал Роман, досадуя, что, как оказалось, повод для убийства у нее был. Не сдержавшись, он так прямо и сказал, и Инфантьева согласно кивнула:

- К сожалению, да... но вам не кажется, что для этого выбраны не слишком подходящие условия? И кроме того, с Феликсом я вообще не имела никаких отношений.

- А как вы расцениваете гибель Бартальски? - спросил Роман. Инга искоса глянула на него:

- Примите мой ответ без комментариев? Да? Хорошо. Так вот, я уверена, что Феликса застрелил совсем не тот человек, который убил Эрика. Простите, но у нас тут бойкие умы - живо подмечают выгодную расстановку фигур...

- Не находите, что может начаться цепная реакция смертей?

- Нет, вряд ли, - подумав, сказала Инга. - Как мне кажется, период усиленного самовыживания у нас еще не наступил. Просто сводятся какие-то старые счеты - сами знаете, как везде относятся к связникам "Синдиката"... Тем более, что и Шедуэлл, и Бартальски были, что называется, "полуцветными". С одной стороны, удобно, а с другой, как справедливо заметила Уэнди, слишком рискованно. Кроме того, Эрик в обращении со своими коллегами всегда был крут - возможно, частые свидания с "болевой камерой" несколько повредили его психику. Кстати, Роман, вы не могли бы рассказать мне более подробно об этой страшной системе наказания? Простите, если моя просьба не совсем прилична - я слышала, что обозначенная тема куда интимнее, нежели сексуальная...