- Посмотри сама, - он кивнул в сторону соседней двери. – Похоже, пора делать то, что ты обычно делаешь. Встретимся позже.

Рейн кивнула, и Северин, развернувшись, пошёл в сторону выхода. Ему здесь более нечего делать. Значит, всё просто – почти все уже на представлении «великого и ужасного» грандмастера? Забыли только пригласить главную звезду вечера… Дампир подошла к двери, открыла её, присела на корточки и перекатом очутилась на втором ярусе огромного бального зала, в котором собрались все именитые гости города: мэр, депутаты, миллионеры, директора больших контор, филантропы, чиновники… Весь сброд богатеньких папочек, и вдобавок - миньоны с пушками. Дампир не хотела вступать в открытую атаку, поэтому решила понаблюдать со стороны, благо, никто из «подружек» Зерински не додумался патрулировать территорию лоджии.

Пока что всё шло как по маслу.

Гости хлопали в ладоши под аккомпанемент музыкальной симфонии, льющейся со сцены – даже тут Дэрил решил выпендриться, пригласив знаменитых музыкантов на свою вечеринку, а когда всё стихло, то Зерински, стоя в центре зала, размахивая тростью с рукоятью в виде гранёного рубина, начал свою речь:

- Друзья, сегодня произойдёт в вашей жизни знаменательное событие!

Рейн нахмурилась: «Что ты задумал, ублюдок?».

- Сегодня вы станете свидетелями того, как жизнь многих отщепенцев нашего города изменится! Гарольд, подойди сюда, мальчик мой!

Из зала вышел худой парнишка в чёрном смокинге, на голове которого был на бок надет котелок, но его лицо, раскрашенное под мима, выдавало в нём слугу Зерински – точнее, его очередную марионетку. Все хлопали несчастному, и тот, оказавшись на сцене, встал возле грандмастера, чуть ли не истекая слюной от того, что ему вообще была предоставлена такая возможность – это выглядело мерзко. Для всех этих несчастных Зерински – подобен Богу. Только есть существенные отличия в истинном правильном Боге и обычном шарлатане, и полубрат Рейн – как раз последний. Дэрил похлопал юношу по плечу и, встав чуть поодаль от него, дампир заметила за ними широкий стол, а на нём – бронзовый фонтан с высеченными головами львов, из которых пенилось нечто красное – вино или кровь? Очевидно, что последнее; девушка, понимая, что надо быть ближе к жертве, осторожно двигалась вдоль стены, чтобы незамеченной проскочить к лестнице, а оттуда – слиться с толпой, как в какой-нибудь дурацкой компьютерной игре. Дэрил даже не догадывался о надвигающейся опасности и продолжал нести свой бред в массы:

- Посмотрите, - все стали наблюдать за юношей, - этот человек сегодня официально приступил к обязанностям генерального директора моей фирмы. Думаете, что я шучу, решил вас всех разыграть? Напрасно! Пусть он плохо одет и выглядит не так, как подобает высшему обществу, но поверьте в его сокрытые таланты.

Его глаза блеснули алым, и Рейн, заметив это, напряглась.

«Что ты задумал, ублюдок? Что ты задумал?!»

- Так выпьем же за его здоровье! – мужчина, взяв в руки бокал, налил в него содержимое из фонтанчика. – Аве Зерински! Человеку, который построил для вас будущее!

- Аве! – поддержал зал.

Юноша, трясущимися руками забрав у грандмастера бокал, быстро осушил его и бросил рюмку куда-то за спину; послышался звон разбивающегося стекла. Гости начали смеяться, веселиться, кричать… Они будто были под каким-то гипнозом: не замечали, что музыка перестала играть, что паренёк, находящийся на сцене, схватился за живот и упал на колени, корчась от внезапно нахлынувшей боли… Рейн внимательно наблюдала за ним, стараясь ближе протолкнуться к Зерински, спускалась уже по лестнице: глаза миньона будто стали стеклянными – он смотрел в одну точку перед собой, из его носа текла кровь, пачкая одежду и пол; он что-то шептал самому себе, и Дэрил, огородив его собой, воскликнул:

- Дорогие гости, представление начинается!

Рейн быстро глянула наверх: стеклянный купол-крыша над бальным залом пошёл трещинами, и на несчастных посыпался дождь из острых осколков; из открытых дыр полетели целым косяком вампиры, похожие больше на мумий – такие же худые сухие мертвецы с застывшими лицами с открытым ртом, на спине которых росли два перепончатых крыла; они, кружа над помещением, старались ухватить своими длинными когтями потенциальных жертв; гостей в масках охватило безумство и паника: они бегали по всему бальному залу, толпились, толкались, прятались под столы, оборонялись чем попало, старались спасти только свою шкуру, подставляя других, но всё равно в итоге все они становились обедом для истинных гостей этого вечера. Зерински заливался смехом; да, вот какое кровавое представление и нужно было устроить чиновникам и богатеям этого города! Его дети и последователи станут следующей ступенью эволюции! Бывший слуга, сидящий на коленях за ним, корчась от боли, уже становился одной из подобных тварей; костяные шипы прорезали ткань рубашки на спине, вырастая в крылья, на руках отрастали когти, кожа на теле слазила полосками, а мышцы чернели… Он почти что превращался в живого мертвеца! Трансформация в вампира закончились слишком быстро, теперь уже Локдаун поднялся на ноги и, протяжно зарычав, бросился на полную женщину, которая споткнулась на собственных каблуках и пыталась доползти хотя бы до укромного местечка под столом, но… Мутант схватил её за плечи и ринулся вверх, на крышу, скрывшись уже в полотне ночного неба. Её свинячий визг эхом утопал в какофонии других криков, что заменил на этом балу симфонический оркестр.

Это… настоящее безумие!..

Свидетельница-луна освещала кровавую бойню, устроенную грандмастером Зерински для его гостей.

- Да, дети мои! Настал ваш час! Летите и сейте хаос во благо нашего культа! Летите, братья и сёстры! Летите!

Рейн прорезала себе путь острыми клинками, чтобы ближе подобраться к Дэрилу: обернувшиеся вампиры совершенно не замечали полукровку, будто единственное, что их здесь привлекало – живительная кровь напуганных гостей. Они разрывали людей на части, затаскивали их на крышу, кто-то даже старался осеменить ещё тёплый труп… Это мерзко, противно, неправильно! Больной тщеславный ублюдок! Рейн, приметив, что её никто не видит, решила взять разбег… Пора заканчивать с этим цирком!

И смыть всю эту грязь, устроенную маньяком-полувампиром!

Пока Зерински смеялся в голос от того, что его бальный зал сейчас больше походил на кровавую оргию, где были задействованы его дети, он даже не заметил, как в его сторону бросилась некая рыжая девушка в чёрном вечернем платье, вытянув ноги; прыгнула, смачно ударив его каблуками по лицу, а затем, сделав сальто назад и встав в боевую стойку, схватилась за рукояти клинков, наблюдая за тем, как её брат корчится от боли. Дэрил упал на пол и, почувствовав, что по его лицу стекала кровь, вытер её рукавом пиджака. Он уже хотел встать, облокотившись о любимую трость, как её тут же пнули ногой куда-то в сторону. Мужчина засмеялся; кровь стекала ему на грубы, попадала в рот, и ему было смешно наблюдать за тем, как полоумная девчонка, так некрасиво проникнувшая на его бенефис, пыталась корчить из себя чуть ли не супергероиню.

Тень дампира нависала над ним. Непрошенный гость на торжестве вызывал смех у хозяина особняка. Идиотка… Ей всё равно никого не спасти.

И не спастись самой.

- Кто ты?

Вместо ответа - ещё один удар ногой по челюсти.

- Да будет тебе, Зи! – цедила Рейн. – Я - та самая белая ворона, о которой не принято говорить в обществе! Я путешествую по миру и навещаю всех ублюдков Кейгана!

- Ах, да… Та самая таинственная убийца?

Он снова силился встать, но дампир, схватив его за грудки, со всей силой кинула в сторону, в витражное окно позади него; стекло разбилось, разноцветные осколки посыпались на нижние ярусы крыш, а Зерински, кувыркнувшись пару раз, почувствовал неприятный массаж от черепиц на своих косточках. Вот сука! Его противница прыгнула в открытый проём и приземлилась в каких-то паре метров от него; за ней, подобно фейерверку, взрывались кровью тела убитых гостей; фонтан обращённых вампиров бил в небо, будто пытался достать до фантома полной луны.