На балкон, к которому лежал путь дампира, вышли двое: парень и девушка, раскрашенные в лучших традициях фрик-шоу и одетые так, будто только что сбежали из дешёвого карнавала, организованного наркоманским притоном. Они о чём-то громко говорили, вместе кричали что-то нечленораздельное, смеялись – явно веселились, и Рейн, сдвинув торчащую ветку куста, прислушалась и присмотрелась: молодая пара, под светом полной луны, решила придаться любви, думая, что никто на данный момент не занимается вуайеризмом; они целовались, их руки исследовали тела друг друга, и некоторая одежда уже летела прямиком на траву; на хоботе слоника повисла кожаная куртка сиреневого оттенка, а дампир вовремя увернулась от летящей на неё изрезанной футболки, будто это не кусок ткани, а граната. Рейн, понимая, что её не замечают из-за более увлекательного процесса, начала медленно и осторожно идти в сторону балки и, запрыгнув на неё и раскачавшись, перемахнула на торчащую трубу и поползла вверх – обращать внимания на полукровку так никто и не решился.

Девушка с чёрными волосами, собранными в два хвоста, уже дразнила молодого человека лифчиком и короткой юбкой: иногда демонстрировала свои сетчатые чулки, а иногда – гладила себя по груди, поправляя её, а тот всё никак не мог справиться с чёртовым ремнём на брюках. Ругаясь и проклиная всё, что можно, слуга готов был сдаться, но его пассия тут же подарила ему нежнейший поцелуй. Рейн, видя это, лишь закатила глаза: знал бы Зерински, чем его люди занимаются во время их служебных обязанностей, то точно бы снизил им жалование. Дампир готова была продолжить свой путь дальше, наплевав на озабоченных шестёрок полубрата, но предложение, сказанное девушкой, заставило Рейн напрячься – похоже, ей стоит тут немного задержаться:

- Милый, я вся горю, - девушка, прикусив губу, завела руки за спину, расстёгивая бюстгальтер, - я так тебя хочу. Из-за мастера Зерински я давно не ощущала твоего дружка в себе. А мне этого очень хочется, - закончив с лифчиком, миньон сняла его и выбросила куда-то вниз, за балкон, а сама тут же подскочила к своей второй половинке, потянулась ладонями к его паху, сжимая почти ставший член. Парень издал протяжный стон. – Давай же, милый! Нам ещё нужно успеть на обряд инициации!

- Да, милая, - промурчал парень, - у меня уже член ломит от стояка! Зато когда мистер Зерински сделает меня своей правой рукой, превратив в высшего вампира, я буду трахать тебя каждый день так жёстко, что ты меня потом попросишь остановиться!

- Она не попросит, - неизвестный голос со стороны внезапно влез в диалог, прозвучав будто раскат грома в ясную погоду.

- Что?! – молодые люди повернулись к источнику звука и не успели толком отреагировать, как пуля, выпущенная неожиданно появившейся рыжей девушкой, держащейся за трубу, угодила прямо в голову парня.

Никто ничего не успел толком понять – всё произошло слишком быстро.

Молодой парень, попятившись назад, упал на пол, стеклянными глазами смотря на свою возлюбленную, которая в панике прыгала на месте и грызла ногти; по её щекам скатывались слёзы, она силилась закричать во всё горло, но страх сковал прислугу Зерински, и ей только и приходилось смотреть, как возле головы возлюбленного расползалась кровавая лужа. Рейн спрыгнула на балкон и, схватившись за рукоять клинка, подошла к девушке и приставила лезвие к её шее, на всякий случай свободной рукой удерживая за горло, чтобы жертва никуда не успела сбежать.

Волк загнал оленя в угол.

- Что за обряд инициации?! – Рейн чуть надавила клинком на кожу, нарисовав тонкую полоску раны, что тут же начала сочиться кровью. – Говори! Или лишишься головы!

- Ты… ты та самая!.. – миньон глотала слёзы, громко всхлипывала. – Мистер Зерински предупреждал!..

- Если хочешь жить, то говори, сука, что задумал грандмастер?

Она молчала, лишь хлопала слипшимися ресницами; в глазах читался страх и… верность. Проговорится – труп. Не скажет – тоже труп. Но лучше уж умереть, будучи преданной хозяину, а не его предателем.

Её судьба была давно предрешена.

Крики рыжей полукровки проходили будто сквозь миньона, который теперь смотрела на знаменитого киллера чистейших вампиров с безумной улыбкой.

- Кто такой Локдаун?!

- Пошла к чёрту, сука! – девушка из последних сил оттолкнула от себя дампира и, выудив из кармана юбки перочинный нож, чиркнула им себя по шее, а после упала рядом с любимым, истекая кровью.

Рейн попятилась; ублюдок Зерински точно промыл им мозги: настолько преданные марионетки, готовые на смерть ради никчёмного вранья труса-полукровки… Что же ты творишь, ублюдок?! Дампир, разочарованная неудачей, перешагнула через тела и, открыв дверь, вновь вышла в коридор. В голове вихрем металась просто огромная куча мыслей: Локдаун, миньоны, полукровки, обряд, бал… Откуда-то вновь заиграла симфоническая музыка. Чёртов стратег: он играет со своей сестрицей психологически, не иначе; хочет свести её с ума, превратить в свою личную куклу… У него это выйдет только через его собственный труп!

Симфония обрывалась резкими перепадами нот; от этого сильно болела голова, и это мешало концентрироваться на главной задаче – убить полубрата.

Играет с ней? Хорошо, Рейн позволит ему сделать ход. Но только последний.

Девушка вышла в небольшой холл, а оттуда – в комнату отдыха: огромное количество книжных стеллажей, плотно заставленных разноцветными древними книгами и секретными письменами, несколько больших мониторов на стенах, диковинные растения росли в горшках, бильярдный стол, кожаная дорогая мебель, африканские сувенирные маски… И снова картины, картины, картины… И как он в таких помещениях не устаёт? От такого количества ярких цветов кружилась голова. Зато опять никаких миньонов, вооружённых непонятно чем, нет никаких непонятных летающих существ… Вообще ничего. Но выпускать рукояти клинков Рейн пока не осмелилась – неизвестно, что ждёт впереди. Но чёрно-белый шум в мониторах телевизоров, висящих всюду на стенах и будто смотрящих на Рейн, неприятно давил на подсознание, будто хотел психологически свести с ума… Да уж, любой дурак в этом поместье разговориться из-за нагнетающей обстановки и какого-то сюрреалистичного настроения – проект особняка планировал архитектор с какими-то психическими расстройствами. Если он ещё один родственник… Да уж, Рейн очень повезло с роднёй в таком случае.

Стараясь не отвлекаться на мелочи, дампир, тряхнув головой, вышла из странной «комнаты пыток» в коридор, как с ней неожиданно связался Северин – напарника слишком давно не было слышно. Рейн подключилась к внешней связи, дотронувшись пальцами до мини-наушника – после длинного сигнала-писка второй агент начал говорить:

- Спускайся вниз, Зерински приготовил гостям замечательный сюрприз.

- Ты где? – Рейн напряглась, ускоряя шаг. – У тебя проблемы?

- Около бального зала. Я в порядке, просто наблюдаю со стороны. Но вот про гостей этого не скажешь… Иди быстрей, а то всё пропустишь.

Отключился. Рейн уже почти бежала к напарнику, надеясь, что с ним всё в порядке. Фоновая оркестровая музыка вновь утихла, и теперь тишину разбавляло лишь собственное дыхание и стук каблуков о каменный пол. Комнаты сменялись одна за другой: просто коридор, зал отдыха, музыкальный кабинет с роялем и кожаными диванами для гостей, холл с винтовой лестницей, по перилам которой было неприятно спускаться… И только одно – тишина. Слуги Зерински не решались повыскакивать из своих укрытий – чего-то выжидают. Или же?.. Рейн должна успеть, просто обязана! Очередной однотипный коридор пролетел незаметно, и единственная дверь, которую дампир открыла, вела в зал, обставленной под музей: статуи богов из камня и бронзы, чучела животных, стеллажи с редкими экземплярами оружия со всего мира, опять картины… и Северин, рассматривающий дивные красоты, держащий руки за спиной. С ним всё в порядке… Рейн выдохнула и подошла к напарнику ближе.

- Думаю, Зерински только что лишился членства в элитном клубе.

- Он плохо себя вёл? Неудивительно – так уж воспитан.