Домашний помощник возник над головой девушки и радостным голосом сообщил, что на дворе — тридцать первое декабря, температура — десять градусов ниже нуля, а цвет психопаспорта Аканэ — кристально-белый.

— Совсем как снег за окном! — Радостно прокричала голограмма розовой медузы, надеясь поднять настроение хозяйки.

«Ты „не понимаешь“, а мне интересно, какой цвет психопаспорта унаследует малыш: устойчивый ко всему материнский белый, или тёмно-серый отцовский? Это ведь ребёнок нашего беглого исполнителя, я права?»

Насмешливый голос Джошу Касей прозвучал в голове Аканэ, заставляя её вздрогнуть. Цунэмори тогда даже по пришествии домой заглянула в таблицу смешивания цветов, и в итоге компьютер выдал сомнительное: «не совсем белый». Это было реальное название реального цвета и оно почему-то напрягало следователя.

За четыре с половиной года работы в БОБ Аканэ успела понять, что оттенок психопаспорта совсем не отражает истинную сущность человека. Взять хотя бы Макисиму и Когами: у первого цвет был кристально-чистый, но он погубил не одну жизнь, а вот психопаспорт Шиньи бесповоротно затемнён, но при этом он не утратил человечность и чувство справедливости. Всё в этом мире относительно, а «Сивилла» может работать только в одну сторону и тотчас «ломается», стоит ей наткнуться на ассимптоматика.

Инспектор покачала головой, отгоняя навязчивые мысли, и села на кровати, свесив ноги. До Нового года оставалось чуть меньше двадцати четырёх часов, а это могло значить одно: пришло время Осодзи². Девушка лениво потянулась, разминая затёкшие во время сна позвонки, и громко зевнула, прикрыв рот ладонью. Хочешь — не хочешь, а традиции уважать нужно. Так всегда говорили родители. Да и встречать Новый год в бардаке не хотелось; в уборке не было ничего зазорного.

По-быстрому застелив постель, Аканэ приняла утренний душ, накинула тёплый махровый халатик и спустилась на первый этаж завтракать. Миска творога, заправленного черничным вареньем, не смогла в полной мере утолить чувство голода, и Цунэмори попросила Кэнди подать ещё овощное рагу с мясом по-французски.

— Госпожа, количество калорий Вашего завтрака превысило рекомендуемую дозу. Помните рекомендации есть меньше, но чаще?

— Да всё равно, — инспектор с лёгким стуком опустила на стол стакан с кефиром и вытерла молочные усы, — хотя бы во время беременности я буду питаться, как мне хочется, а не как предписывает система. Это не значит, что я буду есть что-то, что может нанести вред ребёнку.

Старенькие часы в гостиной, доставшиеся Аканэ от бабушки, звучно пробили полдень, напоминая о скоротечности времени. Девушка задумчиво пожевала внутреннюю сторону щеки и, поднявшись, пошла в кладовку: если уж она решилась провести предновогоднюю уборку, лучше начать её сейчас, а не перед запуском салютов. Аканэ приказала Кэнди снять с дома голограмму и вооружилась тряпкой для снятия пыли, половой тряпкой, шваброй и пылесосом…

За уборкой время пронеслось ещё быстрее, чем Цунэмори рассчитывала, поэтому, когда она взглянула на коммуникатор и посмотрела на время, пришла в тихий ужас: стояло шесть часов вечера. Неужели она столько времени приводила стены родного дома в должный вид? Аканэ мотнула головой, обрывая ненужные мысли и вытерла появившиеся на лбу капельки пота — шесть часов без отдыха дали знать. Следователь села в мягкое кресло, предварительно захватив с собой бутылку «Anterctic Dorops», и сделала несколько быстрых глотков. Приятная прохлада растеклась по уставшему телу, освежая и придавая бодрость.

— Если Вы решили довести ритуал до конца, то следует украсить веранду фонариками и развесить парочку гирлянд. Или же мне включить наружную голограмму? — Домашний помощник вновь появился над головой девушки, привлекая внимание. Цунэмори ненадолго призадумалась.

— Включи голограмму гирлянды на крыше и деревьях — дверь и калитку я сама украшу. И с фонариками сама разберусь.

Аканэ поставила бутылку на стол и, ополоснув лицо водой из-под крана, поднялась на чердак: среди десятков коробок должна была быть одна единственная, хранившая в себе все традиционные украшения. Нужный ящик нашёлся почти сразу и следователь, смахнув ладонью тонкий слой пыли, открыла крышку. Красные бумажные фонарики, фигурки оленей, Санты Куроху, звёзд и различных забытых сказочных персонажей встретили девушку грустным перезвоном. Среди бабушкиных сокровищ оказалось и несколько оригами, сделанных Аканэ в детстве, что вызвало у инспектора тёплую улыбку.

Это были ценные воспоминания.

Следователь взяла в охапку столько украшений, сколько поместилось в руках, и принялась украшать дом. Начать она решила с личного кабинета.

Две красные звезды, пять ёлочных шариков, парочка разношёрстных гирлянд и фигурки оригами — заняли свои места на занавесках, фикусе, картинах и рабочем столе. В обычно сером и пустом кабинете стало веселее. Удовлетворённая результатом, девушка украсила спальню и небольшой коридор и спустилась на первый этаж. Внизу находились только кухня, гостиная и дополнительный санузел — для этих комнат были прекрасные голограммы, поэтому Цунэмори обошлась символическими шарами и звёздочками, что повесила на комнатные растения. Хлопнув в ладони, Аканэ приказала Кэнди придать дому праздничный вид, чтобы ещё раз осмотреть результат своих стараний. В принципе, ей всё понравилось.

Часы в гостиной пробили семь вечера, а Цунэмори ещё не убрала веранду. Пыхтя, девушка укуталась в пальто и шарф, надела шапку и вышла на улицу. На дворе уже стемнело и зажглись фонари вместе с праздничными гирляндами. Красиво. Мигающие огоньки сверкали на всех соседних домах, линиях электропередач и проезжающих мимо дронов. Последние, кстати, появлялись в этом районе редко и, как правило, во время плановых проверок общего психо-состояния жителей.

Осмотревшись вокруг, следователь попыталась сообразить, где лучше будет развесить фонарики: они должны быть не высоко от земли, но и не низко; гармонировать с наружной голограммой и не создавать впечатление «налепленности». На оформление веранды у Аканэ ушло полтора часа и, когда девушка наконец вернулась в дом, её щёки горели невидимым огнём, а с лица не сходила улыбка.

И всё-таки, Новый год — волшебный праздник и взрослые радуются ему не меньше детей — любимая поговорка бабушки всплыла в мыслях Цунэмори и девушка согласно кивнула сама себе. Раньше Аканэ так радовалась выпавшему снегу и удачному украшению квартиры только в беззаботном детстве; после поступления в университет и дальнейшего устройства на работу в Бюро она всё реже приходила в восторг от таких простых вещей. Неужели в этот раз на неё повлиял ребёнок? На курсах для будущих родителей сенсей постоянно повторяла, что настроение малыша обязательно отражается на мамином и наоборот. Что ж, вполне возможно: после известия о беременности поведение и мысли Цунэмори всё больше напоминали детские. Это заметили даже оставленные в блаженном неведении родители, с которыми девушка всегда вела себя по-ребячьи.

Аканэ сняла сапоги и верхнюю одежду и, проходя в свой кабинет, стащила с кухни шоколадный батончик — страсть к сладостям в последнее время неимоверно усилилась. Инспектор подошла к шкафу и взяла с верхней полки относительно недавно купленную на онлайн-аукционе книгу. Она никогда особо не любила романы, считая, что в жизни подобные события встречаются слишком уж редко, а мечтательность, непременно возникающая после прочтения такого типа литературы, впоследствии разобьёт сердце.

Жизнь — не волшебная сказка и счастливых концов в ней не так уж и много, что уж говорить о «любви до гроба» и лебединой верности! Конечно, в их стране большинство вопросов за человека решала система «Сивилла» и, вроде как, это должно было помочь обществу преодолеть проблемы прошлых лет, но… Ничего подобного не произошло. Сказать по правде, ситуация только ухудшилась: из людского сознания практически ушла мораль — все стали заботиться исключительно о цветовом фоне своего психопаспорта, из-за чего проблемы других вообще перестали волновать общество.