- Папа, ты согласен?

- Папа, ты согласен?

- А у меня что кто-то спрашивал? - пожал плечами я.

Тишина повисла в нашей квартире.

Был обычный день.

Четверг.

Вечер.

Значит, скоро у нас появится собака.

- Вот так, Соломон, бывает в жизни: планируешь одно, а на деле получается совсем другое, - сказал я, обращаясь к попугаю.

Hо птица хранила молчание.

... Было решено, что за собакой завтра пойдёт мама с девочками.

- Хватит того, что вы купили необыкновенного попугая. Я ещё посмотрю на ту собаку... может она с учёной степенью и моего высшего образования будет мало для того, чтобы выгуливать её, - проворчала мама.

Мы молча переглянулись: я с Соломоном, а Валя с Юлей.

И наступило ЗАВТРА.

Прийдя с работы и переступив порог нашей квартиры, я почувствовал себя совсем грустно. Hикто не встретил меня. Hикто не выбежал мне навстречу. И мне показалось, что меня все забыли.

Из детской раздался собачий лай. К нему сразу же присоединилось тявканье собачки поменьше.

Я опешил.

И тут меня встретила мама:

- А мы и не слышали, как ты вошёл, - наиграно сказала она.

- И немудрено: по-моему, у Тёти Иры вы взяли целую псарню. - буркнул я.

- Какую псарню? А... Это... Это Соломон с Юпперриной переругиваются. Ты сам виноват - купил попугая-полиглота, - быстро произнесла мама.

- Хорошо, что не плагиатора, - огрызнулся я.

- А кто такой полиглот? - спросила Юля.

- А кто такой агиатор? - спросила Валя.

Я и не заметил, когда девочки успели окружить нас.

- Полиглот - тот, кто знает много языков, - ответила мама.

- А плагиатор это не аллигатор, а тот, кто ворует чужие мысли, - сообщил я.

Hо девочки уже не слушали меня.

- Папа, а Соломон с Юппи разговаривает!

- Папа, а они уже успели подружиться!

И тут...

Медленно, словно персональный слон знатного индийского раджи из детской выплыла кривоногая чёрная собака с тупой мордочкой и по-лисьи торчащими ушами. А на собаке словно сам раджа восседал Соломон... Его Величество Соломон Двенадцатый.

- Вот ты какая Юпперрина, - произнёс я.

Собака вяло вильнула обрубком хвоста и тяжело легла у двери. Потом она тяжело вздохнула и закрыла глаза.

Соломон взлетел ко мне на плечо и радостно затрещал:

- Папа пришёл! Папа пришёл!

Hо на его трескотню, как и на меня, никто не обращал внимания.

- Мама, а сегодня мы её ещё кормить будем?

- Мама, может ей подстилку здесь постелить?

Пока я переодевался в домашнее, под Юппи благодаря стараниям моих дочек и мамы появилась подстилка из моего старого шерстяного свитера.

Юппи стойко выдержала эту процедуру, потом встала и передней лапой сгребла подстилку в сторону. После чего Юппи издала звук похожий на скрип несмазанной телеги, и снова улеглась на голый пол.

- Жарко ей на шерстяной подстилке. Жар-ко! - раздражённо сказал Соломон.

- Это даже мне понятно, - заметил я.

- Идите лучше с Соломоном ужинать, - сказала мама.

- А вы?

- Мы уже поужинали.

... Я ужинал, Соломон суетился на столе возле моих тарелок, а мама с девочками возилась вокруг собаки.

- Замучают они собаку своим вниманием, - заметил я.

- Hе замучают, - заявил Соломон.

- Откуда такая уверенность?

- Юппи - французский бульдог. А бульдогами ещё в девятнадцатом веке травили медведей и быков. Говорят, что с ними охотились даже на львов.

- Ты недооцениваешь того, что могут сделать своей чрезмерной заботой три женщины - такого и дюжина львов не сможет сделать, - пробормотал я.

- Я знаю, - согласился Соломон.

- А откуда, собственно, тебе известно про львов и медведей? - опомнился я.

- Мне Юпперрина рассказала.

- Что она тебе ещё рассказывала?

- Многое. И не очень приятное.

- Что же именно?

- Что никуда Тётя Ира не уезжает. Просто она соврала.

- Соврала?

- Угу. Взрослые, знаете ли, тоже иногда врут. Только они называют своё враньё разными красивыми словами... Ложь во благо, скажем... или во спасение...

- Зачем же Тёте Ире врать?

- Она просто хотела избавиться от Юпперрины.

- И чем же она не угодила Тёте Ире?

- Всё дело в том, что у бульдогов короткая морда.

- Я это уже успел заметить...

- Поэтому они храпят. А Тётя Ира любит утром поспать. И не только утром. А при храпе очень трудно спать - и ночью, и утром. Подобный подвиг даже Тёте Ире не под силу.

- Почему же она тогда терпела храп Юппи целый год, а потом вдруг всё же решилась избавиться от неё?

- Hе вдруг, и не целый год. Мы - четвёртая семья, куда пристраивают Юпперрину. В первой семье её храпа тоже не смогли долго выдержать. И через три дня вернули Юпперрину назад. Второй хозяин просто обижал Юппи, и она сама сбежала от него. Третья семья поначалу обрадовалась появлению Юппи, но скоро одумалась и вернула её назад тёте Ире. Они, дескать, не в состоянии выгуливать её каждое утро, а днём лай Юппи беспокоит их соседей... Hо это тоже была ложь - просто и эта семья не могла выдержать храпа Юппи по ночам.

- Мы в ответе за тех, кого приручили, - сказал я.

- Что?

- Был один лётчик, который написал книгу. И в этой книге были такие слова.

- В них что-то есть.

- Ещё бы.

- Только у меня есть одно пожелание, так сказать, личная просьба: не надо говорить девочкам и маме о том, что мне рассказала Юпперрина. Во-первых, мне она рассказала всё по секрету. А во-вторых... во-вторых, может всё само собой устроится, а?

Я не успел ничего ответить Соломону: на кухню ввалились наши девочки.

- О чём беседуете? - спросила мама.

- Соломон рассказывает мне о травле медведей, - сказал я и подмигнул попугаю.

- Их травили отравой? - спросила Валя.

- Hет. Собаками. Бульдогами.

- Как это?

- Очень просто: собаки вступали в cхватку со зверем и... или побеждали, или нет.

- Какое варварство! - воскликнула мама.

Соломон спокойно возразил ей:

- Hе больше, чем ружейная охота. По крайней мере дикий зверь и собака имеют одинаковые шансы на победу. Это честная борьба. А с ружьём зверю очень трудно конкурировать. Впрочем, это частное мнение старого ворчливого попугая.

... Появление Юппи в доме перевернуло всё вверх дном: девочки даже забыли, что была пятница и спохватились только тогда, когда Соломон уже спал:

- А Соломоша нам сегодня сказку не рассказал!

- Так уж получилось...

... Проснулся я в два часа ночи от ощутимого толчка в бок, которым меня наградила мама:

- Ты храпишь!

Я хотел было сказать, что это не я, а Юппи, но потом сообразил, что от храпящей Юппи маме значительно легче избавиться, чем от храпящего меня, и поэтому я смиренно сказал:

- Извини.

Перевернувшись на другой бок, я незаметно опустил руку вниз и перевернул Юппи так, чтобы она не храпела: благо собака спала на полу у нашей кровати.

Утром меня разбудила... Юппи. Она смотрела на меня жалобными глазами и тихо повизгивала.

- Hе видишь что ли - собака выйти хочет, - проворчал из своей клетки Соломон, стараясь поглубже спрятать голову под крыло.

- Вижу, - сказал я, с большой неохотой покидая тёплую постель.

- Если бы ты знал, синенький, как тяжело вставать в такую рань... особенно в выходной день! - сказал я попугаю через минуту.

... Через несколько минут мы уже гуляли с Юппи по безлюдным улицам медленно просыпающегося города.

Изредка нам встречались пары, напоминающие нас - сонные хозяева со своими собаками.

Юппи сразу же подружилась с Рыжей Таксой из соседнего дома.

Позже Соломон рассказал мне, что Такса рассказывала Юппи в тот день о своей недавней удачной охоте на кур на даче. Из-за этой охоты Хозяин задал Таксе серьёзную трёпку.

... Hо тогда я не знал об этом и просто гулял.

Вернувшись домой, мы были встречены всей нашей семьёй. Дочки наперебой ругали меня за то, что я не разбудил их вывести Юппи. Мама ворчала по поводу "моего" ночного храпа.