– Я к вам в деревню не врывалась! Меня пригласили.

– Да верно, – кивнул гость – Этот пос-с-ступок нашей юной соплеменницы был вес-с-сьма неразумным и не служит оправданием твоего здесь присутствия.

– И, тем не менее, у меня есть право находится здесь, – попыталась возразить я, но гость был непреклонен.

– Нет. Если бы меня приглас-с-сила Асла, а Леена была бы против моего присутствия, что бы с-с-сделал прайд?

Я промолчала, гадая, откуда он знает имена моих родных.

– Верно. Попросил бы чужака убраться проч-ч-чь. Так что если ты полнос-с-стью прос-с-снулась, то с-с-следуй за мной.

С этими словами гость молниеносно вышел из норы. Несколько мгновений я тупо смотрела ему вслед. Нет, я еще не полностью проснулась, и темный незнакомец сейчас казался частью дурного сна. Хотелось закрыть глаза и посмотреть какой-нибудь другой, радостный сон, но слепящие лучи мешали.

Тяжело вздохнув, я встала со своей лежанки и потянулась. Уходить мне совсем не хотелось, с другой стороны незнакомец меня заинтересовал. Пусть и неприятно. И меня тянуло продолжить разговор.

– Эй, пос-с-ст… тьфу, постой, – крикнула я, выбегая из комнаты. – Как тебя зов…

Не успела я договорить, как наткнулась на Фее, которая снова расставляла на большом пне предметы из сплетенных листьев бананового дерева. От удара часть предметов упала на землю.

– Ой, простите, я нечаянно, – извинилась я и бросилась поднимать рассыпавшиеся фрукты.

– Нет-нет, не волнуйся, – любезней, чем следовало бы ожидать, ответила Фее и буквально оттеснила меня от беспорядка. В ее руках была длинная прямая ветка, заканчивающаяся скопом веточек поменьше. С ее помощью она быстро собрала мусор в большой лист. – Потом помою. Ничего страшного. Лучше садись за стол. Пора завтракать.

– Никакого завтрака, – снова раздался мужской голос.

Мой знакомый незнакомец стоял у входа в нору и ждал меня. Фее удивленно посмотрела то на него, то на меня.

– А разговор не может подождать? Сейчас же еще раннее утро и я думала, вы поговорите позже…

– Нет, нам пора, – резко ответил мужчина.

– Что на завтрак? О, привет, Нейк, – посреди нашего напряженного молчания в комнату ворвалась взъерошенная Ррел, поприветствовала незнакомца и плюхнулась на один из пней.

– Значит, Нейк? – холодно переспросила я.

– Приятно познакомится, – мерзко усмехнулся он. – Пош-ш-шли.

– Нала уже уходит? – удивилась Ррел.

Я уже хотела возразить, что никуда с незнакомцами не хожу (пусть это и была ложь), но Фее успела меня опередить.

– Да, – сказала она Ррел таким тоном, что ни у маленькой белки, ни у меня не возникло желания спорить. – Была рада знакомству, – добивала она, обращаясь уже ко мне. – Возможно, когда-нибудь еще увидимся.

Я коротко кивнула в ответ. Не могу сказать, что обрадовалась знакомству. Настороженное отношение Фее ко мне, удивляло и немного раздражало. Вряд ли я стану по ней скучать. А вот Ррел была забавной. Хотя, может и не время прощаться насовсем. И пусть сейчас я покорно вышла вслед за Нейком, слушаться его я не собираюсь.

Мы молча прошли некоторое время, пока не вышли на основную тропу.

– И куда мы идем? – наконец нарушила я молчание.

– Из деревни, – коротко ответил Нейк, даже не поворачивая головы.

– Мы не можем поговорить здесь?

– Я не собираюс-с-сь с-с-с тобой разговаривать. Я провожаю тебя до наш-ш-ших границ.

От такой наглости я опешила. Статус второй львицы сильнейшего прайда саванны обычно ограждал меня от отказов. Я обогнала Нейка и резко остановилась перед ним, глядя ему прямо в темные глаза.

– Нет.

– Что значит «нет»? – судя по выражению его лица, он так же не привык слышать отказы. По крайней мере, от молодняка.

– Нет, значит, я никуда отсюда не уйду, не получив ответы на вопросы, ради которых я сюда пришла.

Нейк смерил меня презрительным взглядом.

– Мы не рас-с-сказываем наших секретов чужакам, – сказал он, шипя еще больше обычного. – Мы не выставляем наш-ш-ш образ жизни напоказ. Нам не нужна оглас-с-ска и лиш-ш-шние разговоры. Мы не делаем никаких ис-с-сключений.

Худой и высокий Нейк, казалось, раздулся от собственной важности и самоуверенности.

– Даже для меня? Дочери ваших Даины и Аара?

Упоминание этих уже изрядно поднадоевших мне имен окончательно вывела моего собеседника из себя.

– Тем более для тебя! Ты избалованная, вздорная и вспыльчивая девчонка! Твое прис-с-сутствие нежелательно в нашей тихой деревне.

– Ах, я избалованная? – Рассердилась я. – Тогда, ты еще не видел насколько.

Я уселась на землю прямо на тропе.

– Я никуда не уйду, пока ты мне все не расскажешь.

Нейк смерил меня взглядом и к моему удивлению сел напротив.

– Я не обязан ничего тебе объяс-с-снять, – спокойно и с насмешкой ответил он. – Я не могу заставить тебя уйти силой, но упрямс-с-ства мне тоже не занимать. Рано или поздно ты уйдеш-ш-шь.

Наступила тишина. Только пение утренних птиц из чащи вокруг холма нарушало наше молчание.

– Ты боишься меня? – с насмешкой спросила я после длительной паузы.

– Нет.

– Тогда почему не можешь заставить меня уйти силой?

– Я против насилия в любом виде, – презрительно ответил Нейк. – Даже то, что ты называеш-ш-шь охотой и в чем считаеш-ш-шь твое призвание, мне противно. Я слишком хорошо знаю, к чему приводит желание решить проблемы применением силы.

Я нахмурилась и снова замолчала. Слишком ярко в моей голове возник облик умирающей антилопы.

Солнце поднялось выше. Обитатели нор, гонимые повседневными делами, покинули свои убежища. Теперь они делали вид, что совсем меня не замечают. Проходя мимо, они не удостаивали меня даже взглядом, приветливо здороваясь и перебрасываясь парой фраз с Нейком. Пару раз мимо нас прошла Ррел. Но даже она не взглянула в мою сторону, хотя ей явно хотелось.

Я же, не стесняясь, рассматривала обитателей общины. Их повседневная жизнь сильно отличалась от нашей. Львы по большей части в дневное время вообще ничего не делали, предпочитая прятаться от солнечных лучей под жидкой тенью акаций, спать или лениво болтать с родными и друзьями. Здесь же все чем-то занимались.

Мужчина из норы справа от меня снял со входа старые коричневые листья и уже некоторое время пытался приладить на их место свежие зеленые. Получалось не очень хорошо, тяжелые листья постоянно падали и не желали висеть в неположенном для них месте. Дело пошло лучше только когда его сосед пришел на помощь. Вместе им, наконец, удалось упросить первый из листов встать на предназначенное ему место.

Я отвернулась, в поисках нового объекта для наблюдений. Им оказалась немолодая женщина слева. Вооружившись такой же палкой, какой Фее убирала разбросанные мною фрукты, она, по всей видимости, очищала лужайку перед входом в нору от занесенных за ночь мелких листочков. Не знаю, чем ей помешали листочки, но она продолжала свое бесполезное занятие до тех пор, пока последний из непрошеных гостей не был изгнан.

Мой взгляд перехватила ватага ребятишек, носящихся друг за другом по тропинкам между нор. С виду обычные дети, да и развлекаются, так же как и львяты в моем прайде. Вот только веселились они в человеческом обличие. Но и это еще не все, у каждого на голове был какой-то предмет, покрывающий всю макушку и не дающий солнечным лучам падать на их маленькие личики.

– Что это? – поинтересовалась я у Нейка. – У детей на голове.

– Панамки, – нехотя ответил он. – Чтобы солнце слиш-ш-шком не нагрело. Иначе голова заболит или малыши могут в обморок упасть. Потерять сознание, зас-с-снуть, – пояснил он, видя мое непонимание.

Я снова удивленно посмотрела на ребятню. У нас никто не боялся солнца, хотя если подумать в особо жаркие сезоны самые слабые особи могли иногда засыпать прямо посереди дня и так же резко просыпаться. Мы не считали это опасным. Здесь же подобных вещей боялись.

– Необычно. У нас до такого не додумались. Вам подсказали боги?