Однако здесь фортуна неожиданным образом улыбается ему. Дело в том, что адъютант тогдашнего помощника командующего гарнизоном капитана да Силвы просит патрона помочь освободить «Мясника», с которым был знаком со времён первой судимости. Объясняет же просьбу получением в дальнейшем выгоды от его услуг. Просчитав доводы логичными, Жуан Педру организовывает Клаудиу побег, снабдив деньгами и паспортом. Клаудиу бежит в Венесуэлу, где занимается контрабандой алмазов. Скоро и здесь его настигает правосудие. И он возвращается в Бразилию, пристроившись возле Пантеры.
Помимо Клаудиу Барбозы в аэропорту околачивался также и один тип с тщедушным видом. Это был Андреу Гомиш, шофёр Рикарду. Он по поручению своего патрона несколько дней следил за Жуаном Педру. Но тот, учуяв слежку, поручил Клаудиу сопровождать его в аэропорт и выследить этого типа. В случае необходимости Мяснику было поручено бесшумно нейтрализовать «хвоста».
Спустя пару дней сеньор Диаш надолго лишится шофера, которого найдут полуживым на рабочей окраине города – Сидаде-де-Деуш. Андреу был жестоко избит, ограблен высоким негром в маске, попав в больницу с ножевым ранением.
Однако до инцидента с Андреу и появления Жуана Педру, в аэропорту произошёл небольшой, но занятный эпизод. Когда Мясник ожидал своего босса, прибыл пересадочный рейс из Манауса. Среди людей, прибывших этим рейсом, он обратил внимание на темнокожего мужчину, растерянно суетившегося около многочисленных сумок, пакетов и баулов, которые тот, видимо, притащил с собой из столицы Амазонии. Сложив в кучу багаж, этот сеньор положил поверх него небольшую пластмассовую папку, и тяжёлой походкой засеменил в дальний конец зала ожидания, где стояли тележки для перевозки вещей. Клаудиу, посмотрев вокруг и убедившись, что на него никто не обращает внимания, спокойно взял папку, проверил её содержимое, и что-то вынув из неё, положил в карман. А папку вернул на место. Ничего не подозревающий путешественник нагрузил на тележку личные вещи, и двинулся обратно в сторону паспортного контроля. А Клаудиу, как ни в чём ни бывало, продолжал ждать своего патрона.
На следующее утро консульство Венесуэлы в Рио-де-Жанейро посетил гражданин этой страны, проживающий в Каракасе. Доминго Луис Гарсиа, так звали посетителя, заявил консулу о пропаже паспорта. Однако у венесуэльца, к счастью, сохранились автомобильные права, журналистское удостоверение и другие документы. Поэтому через несколько дней у него в кармане был новый паспорт, даже не подозревая, что старый, выданный в Каракасе, и «потерянный где-то по дороге из аэропорта в отель Флорида», был передан Мясником на хранение Гонсалу. Так, на всякий случай.
Глава VII
В Сан-Паулу была зима. Конечно, для нас, привыкших к чёткой смене времён года, когда не спутаешь лето с зимой, а весну с осенью, деление на времена года в Бразилии кажется искусственным. Жители тропического Сан-Паулу весьма серьёзно относятся к таким переменам. Вот и сейчас, в начале июня, «бразильская зима» показывала характер. Почти ежедневно шли дожди. Температура не поднималась выше 15 градусов, что создавало дополнительные неудобства, никак не способствуя хорошему настроению. Климат отражался на настроении у одного из новых обитателей города.
В пригородном портовом районе Сантус на восьмом этаже небоскрёба в своей комнатке сидел новосел, молодой мужчина. Он подошёл к окну, открыл ставню и посмотрел на улицу. Ветхие дома, многие из которых не только требовали капитального ремонта, но и давным-давно отжили свой век, нуждаясь в сносе. Здесь проживала китайская община эмигрантов, и этот уголок города скорее походил на какой-нибудь европейский квартал в Шанхае или Гонконге, чем на улицу крупнейшего мегаполиса. Город ошеломлял и одновременно пугал своими размерами. Непрерывно гудели машины, с трудом пробивавшие себе дорогу среди множества гружённых мешками и коробками повозок, двуколок, которые тащили, впрягшись в оглобли, босоногие, одетые в рубище китайцы.
Глубоко вздохнув, молодой человек закрыл окно и снова сел за стол. Дела никак не спорились. Вот уже несколько дней он жил в Сан-Паулу и поселился в этой бедной квартирке, предпочитая ему комфортный номер в отеле. Не потому что у него не хватало средств, и не из-за того, что он был доморощенным аскетом. Вовсе нет. Просто Жуан Педру да Силва, решив сэкономить на первых порах, снял двухкомнатную квартирку в не совсем престижном районе, и сразу же головой ударился в дела, чтобы как можно побыстрей открыть и возглавить здесь филиал «Силва». Приехавших вслед за ним Жоржи ди Абреу и Фернанду Мораиша он поселил подальше от себя. Впрочем, они ему и не досаждали, а строго выполняли его приказы и распоряжения, и всецело были поглощены своей работой. Одновременно, этим он оградил себя от возможных глаз и ушей отца.
Таким образом, у него появился свой уголок в городе. Будучи бывшим военным, он привык ко всякого рода неудобствам. И командировку в Сан-Паулу он считал именно таковой. Здесь он не изменял своим привычкам, своему ежедневному распорядку дня. Вставал, как обычно, в семь утра, и около часа в любую погоду совершал утреннюю гимнастику с пробежкой вокруг близлежащего стадиона. После короткого, но плотного завтрака садился за бумаги или же чаще выходил по делам, и возвращался только поздним вечером. Ложился не позже одиннадцати вечера, и этот режим он выработал ещё много лет назад в бытность курсантом военного лицея в Агульяс-Неграсе, не изменяя ей до конца жизни. Всегда чувствовал себя бодрым, и, невзирая на погоду, одевался легко. Дважды в неделю, в часы, когда он отсутствовал, квартиру убирала одинокая соседка, одновременно заменяя ему и горничную, и химчистку за приличную оплату. Обедал он, где придётся по долгу работы, а ужинал всегда в компании Жоржи и Фернанду. Как правило, ел он мало, но часто, а спиртным практически не злоупотреблял. С домашними Жуан Педру ежедневно поддерживал связь по телефону. Реже он разговаривал с Гонсалу. Однако дела в Сан-Паулу, особенно на первых порах не продвигались.
Никак не удавалось открыть филиал компании, и запустить механизм его действия, не говоря уже о прибылях. А причин тому было множество, и как ни старался Жуан Педру скрыть от всех своё разочарование, оно всё же отражалось на его удручённом лице. Во-первых, в Сан-Паулу почти уже не осталось старых знакомых их семьи, на которых так рассчитывал Жуан Антониу. Во-вторых, здесь, как и по всей стране, также царили коррупция, местничество, кумовство и произвол предержащих мира сего. В-третьих, беспощадная конкуренция на рынке. Компаний, производящих разные фруктовые соки, на местном рынке насчитывалось, по меньшей мере, десятками, если не сотнями, и их владельцы отнюдь не горели желанием обзавестись у себя под боком ещё одним конкурентом. Помимо них ещё и во множестве существовали подпольные цеха, вручную изготовлявшие эти соки, да и просто рядовые удальцы, делавшие нехитрый бизнес прямо на дому, этим зарабатывающие хлеб насущный. Все они относились к гостям из Рио отнюдь недружелюбно.
Именно из-за происков местных бизнесменов, компетентные органы либо отказывали Жуану Педру и его людям, либо затягивали просьбу, требуя многочисленные справки и документы, а те, что понаглее, и вообще крупные суммы денег, едва окупавшие весь их бизнес. Вдобавок ко всем препонам к нему на квартирку уже наведались какие-то подозрительные типы. Молодчики итальянского происхождения, судя по темпераменту, характерному акценту – кайпира (смесь португальского с неаполитанским диалектом итальянского языка) в предельно ясной форме требовали от него и его спутников убираться из города. В случае же отказа эти типы недвусмысленно намекали на худший исход.
Казалось бы, что перед лицом всех этих сложностей, есть только один выход – своевременное отступление, что и настоятельно ему советовали все вокруг. Тем более, что заканчивались средства, выделенные компанией, а жить становилось всё трудней. Сан-Паулу был городом более дорогим, чем Рио. Но сеньор да Силва был не из тех, кто сдавался. Он предпочёл действовать, притом незамедлительно. И первым его шагом стала полная конфискация непотраченных средств у Жоржи ди Абреу, взятие их под свой контроль с последующим переходом на жёсткую экономию. Затем он предпринимает рискованный шаг. С помощью соседей по многоэтажке он знакомится с одним из главарей японской общины.
