— Джим, у нас… нет времени… — Калеб стиснул зубы от боли, которую причиняла помощь Джима, и умоляюще посмотрел на Сингера. — Этот больной ублюдок забрал Дина. Он работает на Коннера. Мы должны найти его, Бобби.

— Что? — Сингер поднял руки. — О чем ты говоришь? Кто, черт возьми, стрелял в тебя?

— Питер Маркус.

— Кто?

— Парень, который работает на Коннера. — Калеб посмотрел на него. — Он убийца. Я должен был догадаться. — В обычный день Ривз сразу бы уловил угрозу, но, по крайней мере, теперь внезапное появление головной боли имело смысл. Но опять же, если Маркус не был сверхъестественным… — Дин впустил его в дом. Все закончилось еще до того, как я понял, что происходит.

Бобби опустился на колени рядом с мальчиком, поднял руку Джима и осмотрел рану.

— Пуля все еще там?

— Нет! — Калеб дернулся. — Это просто чертова царапина, — зарычал он в отчаянии.

— Это не просто царапина. — вздохнул Джим осмотрев всю кровь.

— Разве ты не слышал меня? Дина забрал этот ублюдок! Забудь про меня. Бывало и

хуже. — На самом деле один раз он чуть не погиб от пули какого-то подонка-дилера посреди улицы.

— Я слышал, что ты сказал, малыш. — Бобби встал, схватив со стены беспроводной телефон. Он сунул руку в передний карман джинсов и достал оттуда смятый клочок желтой бумаги. — Я этим займусь. — Сингер кивнул Сойеру, который только что влетел в комнату. - Позаботься об этом, Джошуа.

— Ты звонишь Макленду и Джону? — Джим встал, чтобы Сойер мог подойти к раненому. Джошуа поставил свою пластиковую коробку на стол перед Ривзом.

— Уже позвонил. — Бобби кивнул в сторону Ривза, набирая номер, и прищурился, чтобы прочитать свои собственные корявые каракули. — Парнишка сумел донести до меня, что случилась беда. - Его лицо потемнело. — Они уже в пути.

— Тогда кому ты звонишь? — Спросил Калеб, стиснув зубы, когда Джошуа оторвал рукав рубашки, чтобы легче было добраться до раны.

Джим сурово посмотрел на него.

— Сиди тихо и спокойно, пока Джошуа не закончит.

Экстрасенс даже не заметил довольной ухмылки, появившейся на лице Сойера. Вместо этого его взгляд вернулся к Бобби, который стучал по клавишам телефона.

— Бобби? — В голосе Джима слышались предупреждающие нотки.

— Я звоню в отель. Мы должны предупредить этого идиота Чарльза, что могут быть неприятности.

Калеб почувствовал, как желчь поднимается по горлу, плохо смешиваясь с железным привкусом крови.

— Ты думаешь, что Сэмми тоже в опасности? Это не соответствовало бы шаблону.

— Так же, как и вальсирование в дом жертвы, и похищение Дина прямо из-под носа его семьи. – Бобби зарычал, когда ему ответил электронный голос. — Проклятая голосовая почта. — Он посмотрел на Джима. — Разве ты не сказал ей всегда держать телефон включенным, когда она на работе? — Механик поморщился от громкого гудка. — Мануэла! Это Бобби. Позвони мне или одному из мальчиков, когда получишь это гребаное сообщение!

— Нам нужно… ой! — Калеб бросил свирепый взгляд на Сойера. — Какого черта ты используешь? Чертову кислоту? — Он посмотрел на Бобби, потом на Джима. — Мануэла?Какого черта он звонит няне?

— Это долгая история. — Джим уклонился от ответа. Он перевел свой взгляд на Сойера. — Насколько все плохо?

— Если он перестанет двигаться, я смогу видеть, что делаю. — Джошуа махнул окровавленной марлей в сторону Ривза. — Возможно, мне следует дать ему успокоительное.

— Только попро…

— Мальчики! — Рявкнул Джим. — Достаточно.

Оба молодых охотника замолчали, и Мерфи провел рукой по своим седым волосам. Он

снова спокойно перевел взгляд на Сингера.

— Позвони Макленду и Джонатану. Расскажи им, что случилось. — Джим чувствовал на своих плечах тяжесть всего мира. Он не мог себе представить, чтобы Джулиан когда-либо позволил будущему Стражу быть похищенным психопатом, Ученому попасть в руки неподготовленных парней, а Рыцарю быть подстреленным… Похоже Джиму пора вернуться к своим корням. — Скажи им, чтобы они встретили нас в городе, в церкви. Там мы перегруппируемся.

Нет лучшего места для надежды на чудо, чем Дом Божий.

========== Часть 8 ==========

«Горе снова делает нас детьми.”-Ральф Уолдо Эмерсон

Мыс Гаттерас, Северная Каролина

Ноябрь 1979

Шестилетний Калеб Ривз наблюдал, как его отец аккуратно положил последнюю карту поверх их трехэтажного карточного домика. Отец сказал, что последний штрих — световое окно, которое позволит звездам смотреть на них пока они спят. Его папа всегда выдумывал интересные истории.

— Так что ты думаешь, сынок? - Айзек Ривз посмотрел на своего маленького мальчика, в его зеленых глазах блеснул таинственный огонек. — Он стоит миллион долларов?

— Два миллиона, — провозгласил Калеб, волнуясь из-за шаткого строения. Последний домик развалился до того, как мама успела сделать снимок.

— Может быть, даже пять миллионов. — услышав тихий голос, оба Ривза посмотрели на Амелию, что стояла в дверном проеме. — Если мы разместим его на идеальном участке пляжа, то из него будет потрясающий вид на восход солнца.

Айзек рассмеялся.

— Идеальные условия для рисования по утрам.

— Конечно. — Амелия Ривз пересекла комнату, опустилась на колени рядом с мужем и заглянула в маленькие отсеки. — Но здесь никогда не будет так хорошо, как в нашем доме.

— Ты построил наш дом, папа? — Спросил Калеб, посмотрев на отца.

— Держу пари, что так и было задумано. — Амелия подмигнула в ответ. — И это заняло у него всего пять лет.

Айзек криво улыбнулся сыну, на его левой щеке заиграла ямочка.

— Это только потому, что твоя мама хотела, чтобы он был на пляже, где она могла любоваться на восход солнца.

Калеб услышал грохот волн за дверью и ухмыльнулся.

— Я люблю пляж.

— Я же говорила, — Амелия ухмыльнулась. — что он пошел в меня.

— Да, и следующее, что мы увидим, как он будет покрыт акрилом и будет читать темные, заумные стихи.

— Лучше это, чем пускать слюни по электроинструментам и металлическим балкам.

Айзек фыркнул и пощекотал мальчика.

— Ты шутишь? У этого парня в крови стальные чешуйки.

— Нет, — запротестовал Калеб, хихикая. — У меня есть растворитель для краски.

— О, Боже! — Айзек упал перед камином, схватившись за сердце в притворной боли. — Меня предал мой собственный первенец. Он будет художником.

— Может быть, следующий будет более похож на скромного, синего воротничка. — рассмеялась Амелия и, скрестив ноги, села на пол возле их домика. — Что ты думаешь

об этом, Калеб?

Калеб посмотрел на мать сияющими глазами.

— Кто следующий?

Амелия и Айзек переглянулись, и улыбка женщины стала шире. Она посадила сына к себе на колени, прижав спиной к своей груди.

— Вы с отцом забыли что самое главное в доме, — прошептала она и поцеловала Калеба в ухо.

Мальчик придвинулся ближе и довольно вздохнул, когда длинные темные волосы матери упали ему на плечо. Запах морского воздуха и океана щекотал ему нос.

— Нет. На этот раз мы поставили больше шкафов для тебя.

Айзек рассмеялся, а его жена весело посмотрела на него.

— Я вижу, твой отец снова болтал обо мне.

— Он сказал, что тебе нужно больше места для обуви.

— Это правда. — Амелия крепче прижала сына к себе. — И я ценю, что ты думаешь обо мне, но я говорила о людях. Где семья, малыш?

Калеб посмотрел на отца, тот пожал плечами.

— Эй, я всего лишь инженер, сынок. Проектирование — это работа архитектора.

Шестилетний мальчик потянулся, пододвинул к себе стопку карт и начал их просматривать. Айзек улыбнулся жене, когда сын подарил ей королеву червей.

— Мама. — Затем он дал своему отцу короля червей. — Папа. — Через несколько секунд он вытащил пиковый валет и гордо поднял его. — И я.

— Пиковый валет, да? — Айзек усмехнулся. — Никаких глупых сердец для моего мальчика.

— Черный — мой любимый цвет, — просто объяснил ребенок.

— На самом деле черный — это смесь всех цветов, — заметила Амелия, и Айзек усмехнулся. — И у моего мальчика самое большое сердце в мире.