— Ты у меня самый вкусный, — прошептал Фридрих и наклонился, целуя Аллена в пухлые губы и медленно входя в него большим членом.

Аллен был рад, что они находятся под одеялом, ведь был жутко смущен сейчас. Шатен тут же ответил на страстный поцелуй с собственным вкусом смазки, обнимая любимого ногами, когда он входил. Омега не сдержался и ахнул, когда Фридрих вошел до конца.

Брюнет усмехнулся от сладкого и смущенного стона омежки, продолжая его целовать, и начал пока медленные и нежные толчки в Аллена, кусая его губки и сжимая руками тонкую и красивую талию.

Аллен очень тихо постанывал, ведь толчки были нежными, но он обожал такой секс, ведь при медленном сексе он ощущал все прикосновения Фридриха, его любовь и ласку.

— Милый мой… Я люблю тебя… — шептал на ушко Аллена альфа, крепко обнимая свою любовь, понимая, что никогда его не отпустит, даже если тот разлюбит его: альфа просто закроет его в комнате и не выпустит никуда.

Аллен тяжело дышал, постанывая ему прямо на ушко и с ума сходя от любви к нему. Он шептал ему об этом, о том, чтобы Фридрих никогда его не отпускал и был рядом. Омега стал дрожать, ведь становилось все приятнее, и удовольствие накатывало с новой силой.

Постепенно генерал наращивал темп толчков и входил все быстрее, тяжело дыша и поворачивая омежку на бок, ложась сзади и поднимая его ножку, уже скидывая одеяло, ведь обоим было очень жарко. Аллен всё громче стонал, сжимая член любимого внутри и цепляясь пальцами за подушку, закрывая глаза и понимая, что не может больше сдерживаться. Аллен с нежным стоном кончил на свой живот, весь дрожа и слегка прогибаясь, а по телу бегали мурашки.

— Малыш… М-мн… Как же приятно сжимаешь, — произнёс со стонами брюнет, поворачивая шатена на живот, входя уже в такой позе, приподнимая его зад повыше, тяжело дыша и начиная быстро-быстро трахать его, через десять минут после омеги кончая в него, тихо простонав ему на ушко, ставя метку на шее.

Аллен тяжело дышал от быстрых толчков и протяжно стонал, но как ощутил, что любимый кончил, он распахнул глаза, тихо вскрикнув, излившись вновь от этого ощущения. Элис тяжело дышал, весь дрожа и не понимая ничего. Шея горела от метки, к которым он привык за пять лет любви с Фридрихом.

Альфа целовал омежку в плечики, нежно улыбаясь и гладя его по талии.

— Как ты, зайка моя? — улыбнулся мужчина, прекрасно зная, в каком шоке сейчас его жених.

Аллен закусил до боли губу, сжимая пальцами простынь.

— Ф-фридрих… Я… Мне же нельзя… Я мечтал, н-но… — шатен закрыл глаза, все еще часто дыша. — Хорошо… Я подарю тебе сына… Д-даже если умру…

Альфа все равно улыбался, поворачивая омежку на спину, явно ничем не опечаленный.

— Да, дорогой, ты подаришь мне сына, — проговорил мужчина довольно, гладя его по волосам.

Аллен тихо всхлипнул, не совсем понимая, почему Фридрих так поступает. Он обнял его за шею, прижавшись к нему.

— П-позаботься о моем сыне, прошу тебя, — сказал Аллен тихо, закрыв глаза, примеряясь с участью.

«Не понимаю… Ничего не понимаю… Я надоел ему? Почему он такой довольный, почему улыбается? Почему сделал этот выбор. Я же…» — думал в слезах омега, до крови кусая губы.

Мужчина, улыбаясь, отстранил омегу от себя, глядя в глаза.

— Мы вместе будем о нем заботиться, — подмигнул ему, поглаживая его живот. — Зайка, наш лекарь сказал, что в таких хороших условиях со мной твоя репродуктивная функция возобновилась. Ты выносишь ребенка и выдержишь роды.

Аллен учащенно задышал, а потом крепко прижался к любимому.

— Н-нгх, — тихо всхлипнул шатен, а потом зажмурился, — это правда? Я не умру? Так сказал лекарь? Ах… Ох! Это же самый лучший подарок, Фридрих, дорогой!

— Да, все хорошо, ты не умрешь. У меня ты отъелся и не работал на износ, твое тело стало плотнее, а значит, и организм оздоровился и стал крепче, ты можешь в таком же состоянии рожать мне хоть каждый год, — Фридрих счастливо улыбнулся, засмеявшись, а потом гладя омегу по спинке, когда тот так прижался.

— Я не могу мечтать о большем… Я был уверен, что моя судьба быть слугой, пока меня случайно не убьют, или я не заработаюсь до смерти… Н-но любовь, брак, ребёнок… Э-это слишком много для меня. Такое ощущение, что я нахожусь во сне и это все — нереально, — признался омега, целуя любимого в уголок губ.

— Тогда это очень хороший сон, не просыпайся никогда, — прошептал мужчина, заправляя прядки темных волос за его ушко, влюбленно глядя на его счастливое личико.

— Значит, мы можем сказать королю, что я беременный? Тогда он разрешит… Он же не желает тебе зла и несчастья, — прошептал Аллен, улыбаясь так счастливо, как никогда не улыбался, хотя и жил все пять лет с улыбкой на лице.

— Точно, это уж точно должно повлиять на его решение, ты мой умничка, — альфа крепко обнял любимого и перекатился, поэтому омежка теперь лежал на нем сверху. Он положил руки на его талию, гладя нежнейшую кожу Элиса руками.

Аллен опустил голову вниз, щекоча его длинными темными волосами, а потом с улыбкой наклонился и поцеловал любимого в губы.

— Жду не дождусь этой встречи.

— Только все равно помни, что я говорил, не прогибайся под него, — сказал Фридрих и уложил омегу рядом. — Я очень устал, малыш, давай спать? Поделаешь мне массаж своими ручками на голове? Ты же знаешь, как я это люблю.

Аллен кивнул.

— Я немного волнуюсь за тебя, ты в последнее время часто устаешь… Зачем так много работаешь? — шатен нежно зарылся пальцами в темные волосы, делая расслабляющий массаж.

— М-м-м… Как же приятно, — замурлыкал генерал, словно большой кот, улыбаясь и закрывая глаза. — Это все еще связано с войной, записи для историков, обучение и экипировка воинов на случай, если подобная война повторится.

Аллен вздохнул, уткнувшись после массажа в его шею.

— Я хочу, чтобы ты меньше уставал, я так волнуюсь за тебя, любимый, — прошептал он, закрывая васильковые глаза и после этого тихонько сопя, умудрившись устать сегодня сильнее, чем Фридрих.

— Я постараюсь, — тихо проговорил генерал, гладя омежку по волосам, и уснул следом за ним, прижимая это милое и нежное создание к себе.

***

Эван приехал в поместье Фридриха через несколько дней вечером на ужин. Аллен, конечно, жутко нервничал, но помогал слугам. Он надел на себя голубое платье, которое подчеркивало его темные волосы, заплетенные в косы, и красивые голубые глаза с белоснежной кожей.

Фридрих не волновался, ну, или слишком умело скрывал это. Он поприветствовал короля и друга, проводил его в столовую, и они сели во главе стола, а рядом с собой Фридрих усадил омегу.

Аллен не смел взгляд поднять на короля. Он жутко волновался, руки, сжатые в замочек, сильно дрожали, а сам Аллен казался слишком бледным. Король тоже молчал, глядя на омегу.

Эван отпил вина.

— Как его полное имя? — король обратился почему-то к Фридриху, будто не желая говорить со слугой.

— Спросите у него сами, господин, — сказал альфа, глядя в глаза королю. Его немного злило, что он не разговаривает с омегой, как полагается.

Эван вздохнул и повернул голову к омеге.

— Назови имя, — приказал он.

Аллен медленно поднял взгляд, еще сильнее волнуясь. Его нисколько не злило то, как к нему относится король, обладатель истинной королевской крови.

— Мое имя Аллен Элис, Ваше Величество, — произнес омега, тут же опустив взгляд в тарелку.

— Прошу, не приказывайте ему таким тоном. Он мой жених, который ждет от меня ребенка, он не слуга, — серьезно проговорил Фридрих, встав со стула из-за стола, положив на него руки. Аллан нежно потянул любимого за рукав, пытаясь успокоить. Генерал сел обратно и взял ладонь Аллена в свою, сжав ее и переплетая пальцы с ним.

Эван покачал головой, вздохнув.

— Хорошо, садись, — сказал король и улыбнулся, — Аллен Элис, скажи мне, действительно ли ты любишь Фридриха? Ты знаешь, как трудно заполучить дворянина дворянину? Ни один омега с сильной кровью не покорил сердце нашего генерала, а слуга, имеющий ребенка, смог, — он усмехнулся, явно немного подготовившись, ведь разузнал о сыне, которого Аллен родил в шестнадцать.