========== Часть 1 ==========

«О, мой дорогой и единственный друг… Ты один знаешь, как тяжело мне жить в этом доме. Каждый день я словно прохожу все круги ада, стоит только лишь господину Эвану посмотреть на меня… Сегодня он пришел с очередным любовником, и весь замок слышал, как они… Ох, прости, я не могу описать того, что они там делали. Осталось всего полгода до моего шестнадцатилетия, а, значит, вот-вот первая течка. Я не знаю, что мне делать, дорогой дневник… Но провести с ним ночь — это кошмар всей моей жизни. Мне страшно, ведь такой, как он, наверняка возненавидит это дитя…»

Услышав шаги за дверью, юноша одним привычным движением закрыл свой тайный дневник, где мог выложить свои мысли и чувства, ведь друзей у него не было, лишь старый омега-слуга Стюарт, и быстро спрятал вещь под подушку, взяв в руки книгу, надеясь, что это все же не король решил к нему заглянуть. Но надежды блондина с серыми глазами, к сожалению, не оправдались.

Мужчина лет двадцати пяти, с темными волосами и карими глазами ввалился в комнату омеги, вздрогнувшего от резкого удара двери о стену. В руке у темноволосого была бутылка с алкоголем, которую тот разбил о пол.

— Ты! Маленькое чудовище, что портишь мне жизнь… Ха-а, как бы я хотел, чтобы этот чертов брак никогда не состоялся! — он подошел к юноше и взял за грудки, учащенно дыша. Эван не часто приходил к омеге, но сейчас, когда был расстроен из-за поражения в сражении против кочевников, король был зол. И сорвать злость хотелось на ни в чем не виноватом Милтоне, что трясся от страха, стоило только ему прийти.

— Я… П-простите меня… н-нг! — омежка, выглядящий, как ребенок, сильно зажмурился, когда тот взял его за грудки. — Г-господин… Вы пьяны, прошу вас, у-умоляю, отпустите, — чуть ли не всхлипывал бедный омега. Он всегда боялся своего будущего мужа, ни о какой любви и речи быть не могло.

Тяжело вздыхая, альфа смотрел на омегу, что, казалось, был совсем юн. Даже его нежный фиалковый запах не привлекал короля, ведь от Милтона не исходило достаточное количество феромонов, чтобы привлекать альф — ему было всего пятнадцать с хвостиком. А омеги, которых Эван водил к себе, были уже полностью сформированы.

— Пьян? М-м, да, я пьян, Милтон. А что, мне, королю государства Биргит, нельзя выпить? — он коснулся его шелковых светлых волос и тут же сжал их большими пальцами, глядя прямо в серые, большие и испуганные глаза.

Милтон Энстоун смотрел на альфу с замиранием сердца, следил за каждым его движением, дергаясь от малейшего движения пальцев. Юноша тяжело дышал, даже его дыхание было слегка судорожным от обволакивающего страха.

— Ай! Гос… подин… Нет, простите… К-конечно, вы можете выпить… Я-я сглупил… Я не должен был так говорить, — блондин вновь унижался перед ним, но опустил взгляд от злого лица, перекошенного от ненависти.

Брюнет закусил губу и тут же отпустил его, злясь на себя. Конечно, долгое время он еще винил собственных родителей, что просто решили за него всю его жизнь, спокойно обручив с малолетним ребёнком, который пускал слюни и играл с игрушками в огромном особняке Энстоунов. Это изначально был брак по расчету, но проблема была в том, что после смерти главы семейства богатейшая семья потеряла свое влияние и быстро обанкротилась под руководством расточительных омег. Поэтому Милтона в двенадцать лет отдали в правящую семью королевства Биргит за наследника трона, Эвана Лиссбета. Эван не мог отказаться от брака, который, по сути, не приносил никакой выгоды, ведь иначе его честь будет порушена, потому он был вынужден терпеть мелкого нахлебника, которого жутко ненавидел. А возненавидел он его ещё в детстве, когда отчетливо понял, что уже все решено, и он не может ничего отменить.

— Осталось не так долго до нашей свадьбы, верно? Ха-а… Ты ещё дитя, как я могу брать столь юного омегу? Было бы все проще, если бы ты просто исчез, — слова, сказанные им, были произнесены совершенно спокойно, а унижение омеги всегда помогало, ведь он переставал злиться или издеваться. Когда омега только пришел во дворец, мужчина вел себя ещё хуже, показывал, какой Милтон юный и неопытный, выставлял его глупым и простым нахлебником, на котором он женится только потому, что ему очень дорога честь правящей семьи Лиссбетов. Но на самом деле было бы куда лучше, откажись он от свадьбы, чтобы не мучить ни Милтона, который фактически погибал в этом огромном дворце, ни себя.

Сердце юноши будто разжалось из тисков страха, когда господин все же отпустил его, а, значит, унижения омеги все же вновь помогли ему от расправы или познания гнева мужчины, который был старше его на десять лет. Каждый раз всё новые слова Эвана разрезали душу на части, и, казалось, делали ее все меньше.

— Да, господин… Вы абсолютно правы, — тихо прошептал блондин, опустив голову низко, признавая его правоту.

«Лучше бы я и правда просто исчез… И я тоже не хочу тебя, ты кошмарный человек… Боже, он единственный, кому я желаю гору неудач», — омега до боли укусил нижнюю губу, стараясь не расплакаться.

Брюнет поджал губы и быстрым шагом вышел из его комнаты, еще не представляя, на что решится омега совсем скоро, устав от оскорблений, унижений и ненависти, которую Милтон и сам хотел бы выплеснуть. Альфа пришел к себе в покои и взялся за темные, не длинные волосы.

— За что это всё мне! Нгх, ненавижу! — вскрикнул король, ударив по деревянному столу, что стоял здесь, если он не хотел идти в кабинет, а нужно было что-то срочно написать или решить.

Омега вздрогнул от громкого хлопка двери, когда альфа, раздраженный, покинул его покои, но в комнате будто легче стало дышать.

— Хаа… Что мне делать? — Милтон упал спиной на кровать, закрыв лицо руками, выдыхая немного судорожно. — Он ненавидит меня… Но я до сих пор не могу понять, что я такого сделал в жизни, что заслужил такие унижения, такую жизнь? — всхлипнул юноша, повернувшись на бок и обняв свои колени, снова плача, ведь король опять его довел до этого.

А Эван тем временем пригласил к себе омегу на ночь, ведь имел собственных фаворитов, ублажавших его время от времени. Ну не брать же ему будущего мужа, который совершенно не привлекал альфу. После ночи страстных утех он преспокойно выгнал омегу и остался спать один, не в состоянии уснуть с каким-либо человеком рядом. У Лиссбета были проблемы со сном — бессонница, чуткий сон по четыре-три часа сопровождали его всю жизнь. Поэтому без особых целебных трав он очень плохо засыпал, а если в комнате был кто-то — то можно было прощаться со сном. Омеги на ночь у него никогда не задерживались.

«О, боже милостивый… Хватит… Хватит стонать… Прекрати…» —Милтон не мог уснуть. По всему замку были слышны стоны омеги, которого альфа брал, ублажая, как обычно, только себя. К тому же опочивальня Милтона находилась очень близко к спальне Эвана. Блондин лежал на краю кровати, закрывая руками уши и беззвучно плача, только к трём утра наконец засыпая, ведь его величество наигрался.

А вот брюнет после секса лежал в кровати и смотрел в потолок, думая о том, что случилось. Он уже не был пьян, потому осознал, что сделал с будущим мужем. Король чувствовал себя виноватым, ведь ему показалось, что он был излишне груб с ним. До этого он старался его избегать, ведь, как только Милтон попал во дворец, Эван был слишком жесток к нему. Но с возрастом злость и ненависть уже не выплескивалась так активно и бурно, лишь в какие-то особые моменты, как этот.

«Нужно прекращать подобное отношение к нему, лучше просто игнорировать. Это все из-за алкоголя», — думал альфа, все также глядя в потолок.

Сны Милтона из-за Эвана никогда не были спокойными; они всегда сопровождались кошмарами, и во всех них, в разных образах, представал господин Эван, пугая омегу даже там.

— Ах! — с негромким криком проснулся вспотевший Энстоун в десять утра, учащенно дыша. — Господи, — удрученно выдохнул, сжав свои мокрые волосы, — я больше этого не выдержу…

Мужчина же проснулся намного раньше, к семи часам, и стал разбираться с государственными делами королевства Биргит. Пришлось снова отправить армию на борьбу с кочевыми воинственными племенами, что забирали на границах Биргита продовольствие и деньги. А Линфия, соседнее большое государство, так и пыталось присоединить к себе процветающее королевство, но благодаря политике Эвана ему удавалось оттянуть этот момент, посылая омег и золото в Линфию.