Голодающие и ослабленные люди крепости не могли дальше отбиваться, поэтому несколько воинов Биргита смогли попасть в неприступную крепость, поднявшись на лестницах вверх, другие попали в Балдфор с помощью подкопов. Осада продлилась два месяца, но они смогли получить город. Город, с которого начнется их военный успех. Эван с самого начала рассчитывал на длительную войну, в которой бы Линфия не устояла из-за того, что у нее вечные проблемы с продовольствием.

Эван смотрел на своих людей, продвигаясь в город вместе с верховным генералом. На улице сидели измученные люди, а многие в городе были просто заколоты, но это, в основном, люди в доспехах.

— Наверняка никто им даже крошки не дал, все съели воины крепости, пытаясь отбиться. Кстати, где начальник крепости? — спросил король у первопроходца-воина, и он сообщил, что тот погиб, когда пытался бежать.

Фридрих спокойно осматривал мучающихся от усталости и голода врагов, а потом взглянул на короля.

— Господин, Вам нужно отдохнуть и поесть, завтра нам нужно собрать как можно больше информации и продумать, какие генералы в какие города пойдут, чтобы ослабить Линфию.

— Да, Фридрих… Завоевать шесть городов, а потом сразиться с армией короля Эрбета… Это все совсем не скоро. А к любимому уже хочется сейчас, — сказал альфа, отправляя весточку в Биргит, чтобы те прислали немного омег и продовольствия.

— Ваша война рассчитана не на внезапность, а на слабую сторону Линфии — на ее неразвитую продовольственную структуру в стране. Мы сможем оборвать все связи столицы с крупными продовольственными городами, а потом сразимся с армией, что больше нас, но слабее. Если мы пойдем сейчас, то мы будем убиты. Нам нужно выжидать, Ваше Величество, — спокойно произнес генерал, заходя в некое подобие гостиницы. Им принесли еды воины Биргита, ведь внутри помещения не было ни крошки после осады.

Вечером Эван написал письмо мужу и отдал его посыльному. Постепенно почти каждый воин заселился свою комнату, а у генералов и короля покои были шикарные и большие, ведь они заняли комнаты комендантов, а король — апартаменты главы крепости. В Болдфор прибыли омеги-слуги и еда, которая была выслана из Биргита. Теперь уставших воинов обслуживали омеги, в том числе и Аллен.

Аллен Элис — омега лет двадцати, у которого было очень красивое омежье тело, голубые глаза и каштановые волосы с белоснежной кожей. Он обладал идеальными чертами лица, мягким и звучным голосом, но больше всего притягивали его васильковые глаза, обрамленные пушистыми темными ресницами. Шатен обладал запахом свежего бриза, что был очень редким в краях Биргита, а это говорило о том, что он рожден был в далеких землях, где бушевала морская стихия. Его отдали в рабство королю Эвану Лиссбету в пятнадцать лет. Именно тогда он и забеременел от какого-то гостя во дворце, родил омегу и продолжил служить своему королю, являясь слугой, а не наложником, хотя был достаточно привлекателен для этого. Аллена поставили прислуживать нескольким генералам.

Этот заметный омега сразу приглянулся Фридриху, и тот часто звал его к себе, невзначай касался его, оказывая ему знаки внимания.

На утро генералы и король собрались вместе, обсуждая новые планы по нападению и захвату. По донесениям информаторов, король сообщил, что будет битва прямо на открытом поле, рядом с крепостью. Там он приказал расставить палатки, чтобы сражаться с противником, который смог насобирать около трехсот тысяч человек. Через несколько дней все воины перебрались в палатки, ожидая войско из Линфии.

«Они даже на войну опаздывают… Неужели у них что-то случилось? Или решили нанять побольше наемников?» — размышлял Фридрих в своей палатке, как вдруг к нему зашел прислуга-омега с графином воды, и брюнет тут же усмехнулся, вставая со своего ложе.

— Ты Аллен, да? — спросил он его и подошел, взяв графин из рук шатена и поставив посуду на подставку, нагло обнимая сильными руками за талию. — Какие услуги ты предоставляешь генералам?

Аллен посмотрел на генерала, не отстраняясь от него. Его часто брали, так как он был подобным слугой, к тому же очень красивым.

— Господин… Я предоставляю любые услуги, — прошептал голубоглазый, вдохнув запах лайма с медом.

— М-м, это отлично, дорогой, — усмехнулся генерал и кинул слугу на кровать, нависнув сразу сверху. — Не жди нежности, Аллен, — улыбнулся брюнет, срывая буквально с него не возбуждающую одежду слуги, наслаждаясь омежьим телом, которого давно не видел.

Аллен лежал на кровати неподвижно, не собираясь вести себя глупо, потому что, если тебя захотели — нельзя отказать мужчине. Но сейчас Аллену думалось, что все по-другому, все иначе, все не так, как обычно. Шатену нравился запах генерала, он сам ощущал желание, а это было не так часто.

Фридриху нравилась покорность омеги, и быть снисходительным он не собирался. Альфа снял с себя военную форму за насколько секунд и принялся целовать и покусывать сосочки омеги, сжимая крепко его талию.

— Раздвинь ноги, — приказал тот, блеснув изумрудными глазами.

Шатен медленно раздвинул ноги, подчиняясь ему беспрекословно, глядя васильковыми глазами в зеленые глаза альфы. Слуга возбуждался, что вообще было не часто при таких-то обстоятельствах, когда воин берет на войне слугу. В таком сексе зачастую не было нежности, лишь страсть и желание со стороны мужчины, принимающий же обязан просто не вырываться, даже если и было больно. А Фридрих даже с предупреждением о своей грубости вел себя нежно, подготавливал омегу, возбуждал.

— Вот умничка, — генерал красиво улыбнулся, чуя, что омега явно возбудился от его действий. — Тебе нравится, да? Молодец, — прошептал ему на ушко мужчина и лизнул шею омеги, ощущая и страх от Аллена, и большое желание. Опустив руку, мужчина вошел в него средним пальцем, на что шатен горячо выдохнул, тихонько постонав от его действий, начиная сам насаживаться бедрами всего лишь на один палец, глядя прямо в глаза альфе; Фридрих чувствовал, что Аллен начинает тонуть в этом взгляде.

«Какой же господин красивый и добрый…» — думал темноволосый омега.

— Хах, да ты просто умничка, сам знаешь, что делать, — произнес мужчина с улыбкой, а потом опустился и взял его член в рот, начиная быстро и грубо делать минет, даже иногда намеренно прикусывая нежную плоть органа, усмехаясь от его вскриков. Недолго думая, он вставил второй палец, продолжая раздражать омегу внутри, делая очень приятно.

«Такой милый… Так сильно течет».

Аллен легко возбуждался в руках Фридриха, поэтому в меру громко стонал, обильно тек и быстро кончал, предупреждая альфу своими частыми и более громкими стонами вперемешку с дрожью. Он казался совершенным, а все потому, что Аллен уже рожал, став полноценным омегой.

«Вот это да, невероятная чувствительность. Неужто рожал? И он довольно свободный внутри», — задумался мужчина, а потом усмехнулся и положил Аллена боком, ложась сзади и поднимая его ножку, входя в омежку без предупреждения, сразу же начиная жесткие толчки, кусая его плечи.

— Господин… А-ах… Господин, боже, как хорошо… М-мнх… — голубоглазый зажмурился, когда тот вдалбливался в его нежное тело, доводя омегу до исступления.

«Фридрих… Вы восхитительны…» — слуга явно был без ума от генерала.

— Кричи, Аллен, — шептал на его ушко Коул, укладывая его животиком на кровать, приподнимая его попку повыше и продолжая очень быстро трахать это идеальное тельце, тяжело дыша ему в макушку.

Омега вообще не мог с таким темпом сдерживаться.

— А-ах! Господи-и-ин… Н-нг… Я не могу… Господин! — закричал шатен, немного дрожа бедрами и держась за подушку, тяжко дыша и вдыхая запах альфы, будучи на пределе.

— Терпи, можешь кончать, сколько влезет, но я буду трахать тебя, сколько хочу и как захочу, — шипел Фридрих на ушко шатена, взяв одной рукой его за шею, заставив приподнять голову и красиво прогнуться под ним.

Аллен учащенно дышал, зажмурившись, продолжая получать удовольствие от грубого секса.

— Господи-ин… Вам… М-м… Т-только нельзя кончать внутрь… — предупредил его омега, утыкаясь в подушку, которую сжимал пальцами.