Эльф никогда мне не представлялся полным именем, а оказалось, звучит оно как — Элринтэр Гар Кен Каэнэл. А я теперь — Чудо Гар Кен Каэнэл. Я и дети — последние из рода.

— Госпожа, карета подана. — в дом зашёл Керлен, один из офицеров клана.

Сейчас в синей облегающей броне, с нашим знаком, выпрямленный как струна. Именно он следит за безопасностью. Но тут нам некому мстить, поэтому всё это ненужные меры безопасности. Но я не протестую, это лучше, чем настоящая война. Пусть служит так, а не умирает непонятно где.

— Подождут. — отвечаю ему. — И ты подожди, снаружи, я скоро выйду.

Он уходит, а я снова поворачиваюсь к окну, смотрю на деревья. Больше всего это похоже на эльфийский лес, такие же великаны. Только порода другая, и с добавлением серого цвета в листья и стволы. Если прикоснуться к стволу, получаешь порцию магической энергии. Да и вообще, когда живёшь тут долго, они будто начинают тебя подпитывать, действовать успокаивающе.

Нет, клан конечно же проводит военные операции, мы вступаем в союзы, иногда даже воюем. Всеми военными операциями руководит адмирал Альдер и ещё пару хороших разумных. В большое противостояние мы никогда не полезем, но и своё урвать, возможности не упустим. Уже сейчас, земли клана почти вернулись к тому, что было до изгнания Элрина и большой межклановой резни.

— Алесия, я ухожу, будь умницей. — захожу в комнату дочери.

Она уже переоделась в серое платье, подбегает, обнимает меня.

— Мам, ты давай там быстрее, скажи им, что бы не засиживались, нам на ярмарку завтра. — бурчит мне в щёку, целуя.

— Конечно, любимка. — отвечаю ей по-русски, смеюсь. — Так и скажу Совету, и всем представителям кланов, что завтра ярмарка и нам нужно на неё обязательно попасть.

— Ну ма-а-ам. — она улыбается, тоже переходя на мой родной язык. — А как на русском вот этот цветок, напомни?

Она показывает белую лилию, которую я как-то увидел на рынке. Я сразу купил несколько штук. Это единственный цветок, похожий на такой же из мира, который я помню, как свой родной дом.

Разговоры на русском тоже помогают не забывать, кто я на самом деле и откуда пришёл.

— Лилия. — говорю ей тихо.

— Я назову дочку — Лилией! — вдруг выдаёт этот бесёнок.

— Ты ещё маленькая, какую дочку?! — возмущаюсь я. — И тогда не Лилия, а Лилианна хотя бы.

— Лилианна… — пробует она имя на вкус. — Да, мне нравится.

— Всё, до вечера, вроде бы сегодня важных вопросов не будет, так что думаю и сказку успеем, и завтра на ярмарку. — целую её ещё раз в щёку, прикрываю за собой дверь, и иду вниз, к выходу.

Когда мы достигли берегов Федерации, меня и всех офицеров взяли под стражу. Допросы, выяснение кто был инициатором атаки. Конечно, все понимали, что капитан сам хотел нанести удар, а моё согласие — просто формальность. И вроде как меня стоило бы как минимум лишить титула, и посадить в тюрьму.

Но когда я несколько раз пересказал свою историю, мнения разделились. Кто-то даже предлагал немедленно подтвердить объявление войны Империи. Кто-то предлагал наградить, кто-то, наоборот, казнить немедленно. Приходилось снова и снова давать показания, подтверждать всё на амулетах правды.

Пришлось пройти ещё несколько процедур допроса, но это ерунда. Никакого глубокого сканирования памяти, только магический детектор лжи, и вопросы-вопросы-вопросы. Особенно всех удивило участие в убийстве древнего Врага и возвращение Арайес.

Она так и не отвечает смертным, но теперь все напряжены. Все, кто знает правду. Мне показалось, что они сначала не поверили, но, когда я предложил провести мне сканирование памяти, отказались. Выход был найден позже, меня научили записывать воспоминания в кристалл, что я и сделал, что бы вопросов больше не оставалось. Это делается под присмотром опытного мага менталиста, и скрыть что-то почти невозможно.

Конечно же, там не было воспоминаний из другого мира. Только мои собственные и девушки, кому на самом деле принадлежит это тело. Как бы я ни старался, воспоминания из другого мира не получается запечатлеть. Возможно, тварь хаоса что-то сделала с памятью, а может быть, меня и правда сильно приложило головой, и я теперь считаю себя выходцем из другого мира.

После того, как я предоставил полные свои воспоминания, их очень долго изучали. Потом выдали целую грамоту, с пометкой, что я надёжен. Вернее — надёжна. И вообще, горой за Федерацию.

Через три года, как поселился, подтвердили регентство над кланом, пока дети не достигнут совершеннолетия. Какое-то время тайная служба следила за мной, и сейчас, наверное, следят, но я и правда горой за Федерацию. Мне нравятся их законы, и то, что тут запрещено рабство, а полное сканирование памяти возможно только над преступниками.

И вот я уже в Совете. Только один голос из двухсот — это почти ничего не значит. За два года, что я исполняю роль регента, всего раз ко мне обращались другие представители. Мой голос тогда был очень важен. И тут я отыгрался — выторговал для сына лучшего учителя фехтования. И выгодную сделку по небольшому кусочку земли, благодаря которому соединил давно разделённые владения Каэнэл.

Когда иду по коридорам дома, то вижу чуть дрожащий воздух. Невидимые стражи, умеют сливаться с местностью. Специальная, почти незаметная магия. Именно такие меня и спасли на выходе из леса.

— Госпожа. — офицер учтиво открывает дверь в карету.

Я хватаюсь деревянным протезом за поручень, и залезаю внутрь.

Протез простенький, разве что ухватить что-то, подержаться, да и культя после него чешется, иногда болит. Но это удобней, чем без него. На мне сейчас доспех офицера клана. Почти седые волосы забраны в хвост, меч и кинжал на боку, три метательных ножа, треуголка и повязка на глаз.

Меня считают странным, точнее — странной. Всегда обвешана оружием, в платье видели лишь единицы, постоянно жду начала войны. Часто опаздываю на собрания, некоторые даже выражают недовольство по этому поводу. А клановым наоборот нравится, они любят свою регентшу.

Меня теперь никакая война не застанет внезапно, я всегда буду к этому готов.

А война будет, Империя придёт на Остану. Им осталось дожать лес, и они сделают это рано или поздно, потом пойдут дальше. Мы — Федерация и мой клан, будем готовы, и встретимся там с ублюдками. Нельзя им отдавать материк, который нас разделяет, ни в коем случае нельзя.

— Кхр… — слышу, когда карета начинает двигаться.

Опускаю взгляд, смотрю на сжатые деревянные пальцы протеза, они треснули от напряжения и натуги. Инструмент пришёл в негодность, надо будет заказать ещё один, всё равно буду в столице.

Откидываюсь на спинку, и смотрю в окно, на мелькающие пейзажи Тёмного Леса, моего нового дома. Моего, моих детей, и моего клана.