Груз нереализованных желаний и многочисленных разочарований её родительниц поступательно давил на хилые плечи Лены, но она упорно старалась быть их гордостью и светом в окне. В результате замысловатой борьбы между её склонностью к самосозерцанию и попытками мамы и бабушки сделать из неё то, чем самим стать не удалось, у Лены развилась предрасположенность к диссоциации идентичности в легкой форме. В своих автобусных сеансах авторского самопсихоанализа, проводимых по дороге на работу или с работы, она делила своё существование на “жизнь” и “выживание”. Всё, что требовали от нее мама и бабушка, относилось к категории выживания. Все то, чего они от нее не требовали, относилось к настоящей жизни, которая рано или поздно должна была наступить. А пока настоящая жизнь не началась, она в свободное от выживания время предавалась мечтаниям о ней.

Прекрасный и понимающий, заботливый, но не ревнивый, образованный, с чувством юмора, любящий и любимый принц обязательно должен был рано или поздно появиться в её жизни, высвободить её из материнско-бабушкиных оков, увезти в просторный и уютный особняк. Там бы она по утрам занималась медитацией, до обеда писала бы революционный научный труд о гноссеологической роли подчинённого предложения в творчестве автора и судьбе героя, а ближе к вечеру готовила бы изысканно-питательные блюда для ужина на двоих. Она так преданно верила в свою мечту, что не испытывала раздражения от непроизошедшего ещё исполнения оной, и на детях ей отыгрываться было не за что.

Во время перемены Елена Ивановна сверяла в учительской расписание уроков на следующую неделю. Вошла её главная попечительница Кристина Вячеславовна – тощая биологичка с хновой химией на голове, она же подруга мамы, она же жена охранника Ёсича.

– Здравствуй, Леночка, ой ты знаешь, новость-то какая свершилась, приехал-таки! Мне Ёсич уже доложил. Леночка, не медля ни минуты, надо за это дело браться! Его сейчас женят тут за полчаса, и веком не моргнешь! Ну, что ты кривишься?! Я Ёсичу поручила доклад держать о его перемещениях, мы с тобой в этом деле привилегированные: у нас штатный, так сказать, советник.

– Кристина Вячеславовна, я в эти игры больше не играю…

Нельзя сказать, чтобы Лене не нравилась идея о знакомстве с сыном директора ММК, скорее наоборот, именно он и вписывался в её мечты как отличающийся от всей местной пацанвы, вернувшийся из умопомрачительного Кембриджа принц. Но эти провинциальные, веками осмеянные, но никуда не девшиеся методы закваски хорошего мужа были так далеки от чистых и правдивых образов, господствующих в её мечтах о настоящей жизни! Несмотря на все её старания, у нее не получалось избавиться от роли заядлой жертвы неотесанного сводничества – дела рук многочисленных благожелательниц (знакомых бабушки, подруг детства, бывших маминых сотрудниц, соседок по палате), у которых всегда находился подручный племянник (сын, друг семьи, хороший знакомый), которого они при случае вытаскивали из загашника, как фокусник зайца из цилиндра, и который, фатально, как тот же заяц, оказывался лишь очередным оптическим обманом, ложной надежной, неудавшимся экспериментом, не привившимся черенком.

– Да, я понимаю, ты романтическая натура, тебя эти стратегии перенапрягли, но, Леночка, в этот раз, игра стоит свечи, или, по крайней мере, встречи! Чувствует моё сердце: вы созданы друг для друга.

– В таком случае и без интриг должно все получиться! – нервно пискнула Лена.

– Ну, не испытывай судьбу, она этого не терпит! Иногда… – тут прозвенел звонок, обрывая роковой постулат Кристины Вячеславовны.

– Увидимся после, – согласовали учительницы, расходясь по классам толмачить желторотым каждая свою науку.

Раздражённая разговором с Кристиной, Елена Ивановна прямо с порога строго объявила:

– Дети, запишите в тетради тему урока: “Восклицательные предложения”. Пример. Из творчества Евгения Евтушенко. Пишите: “Нет”, запятая, “мне не в чем не надо половины”, восклицательный знак. Что вы можете сказать о данном предложении, какую цель высказывания преследует автор? Какую черту своего характера он демонстрирует? Кислова, как ты думаешь?

– Я, Елена Ивановна, думаю, что он был жадный, – неуверенно пробурчала девочка.

Класс захихикал, Лена разочарованно опустилась на стул.

Кристина Вячеславовна, в своем классе, продолжала:

– Другим важным и широко используемым способом искусственного вегетативного размножения растений служат прививки. Прививка состоит в пересадке побега или почки одного растения, называемого привоем, на часть побега другого растения, называемого подвоем.

Один из учеников поднял руку.

– Что тебе здесь не понятно, Гавриленко?

– Это как пересадка органов у человека?

– А человек, что, является побегом? – вскипятилась Кристина Вячеславовна.

Класс дружно взорвался смехом. Преподавательница посчитала нужным наказать нелепого выскочку.

– Сейчас Гавриленко даст нам определение побега и перечислит его основные органы.

– Кристина Вячеславовна, ну я не хотел…

– Как это ты не хотел? – уже в четвертый раз повторял свой вопрос старший лейтенант Майоров, допрашивая задержанного Накашидзе. – Как можно, не хотев, угнать рейсовый автобус! Вот ты мне объясни, может быть, я тебе и поверю.

Еще не отрезвевший Накашидзе терялся не только в доводах старшего лейтенанта, но и в собственных показаниях. Допрос происходил в кабинете полковника Сидоренко.

На утреннем докладе Георгий Иванович, как всегда, скучал, слушая об очередных разборках двух ритуальных служб на почве поступления тела новоиспеченного покойника, о ежемесячной стычке Гриневских отморозков с Борисовскими ворами, о мелкой бытовой пакости, пока дело не дошло до угона рейсового автобуса с автовокзала пьяным подростком. В этом инциденте присутствовали не только элементы новизны и тяги к приключениям, но тут определенно пахло повышением раскрываемости небытовухи, поэтому он и потребовал вести допрос в его присутствии.

– А хочешь, я тебе сам подскажу, – продолжал допрос Майоров, – ты не хотел, а кто-то другой ну очень хотел, поэтому и заставил тебя. Кто стоит за этим покушением? Признавайся, чмо малолетнее! Это же терроризм, статья двести пятая У-Ка Российской Федерации, лишение свободы на срок от десяти до двадцати лет, тебе это надо?

Георгий Иванович поднял левую бровь, услышав о терроризме.

– Нет, не надо… – туманно догадываясь, промычал несостоявшийся угонщик. – Ну, начальник, ну, я пошутить хотел! Автобус уже пол-часа как опаздывал отправление. Я ему хотел посигналить, а он ключи забыл в зажигании. Я сигналю, а водила нету и нету, ну, я взял и поехал… Какой терроризм, обижаешь!

Не оправдал, к сожалению, Накашидзе ожиданий Георгия Ивановича, не поведал о захватывающих событиях, не генерировал накала эмоций. Лишь грустно улыбнувшись стилистическим ошибкам речи задержанного, полковник дал знак Майорову увести его. Оставшись один, он достал из ящика стола кроссворды и карандаш, решив посвятить им оставшееся до обеда время.

Когда Жорик Сидоренко решил стать милиционером, он мечтал о погонях, перестрелках, допросах с подвохами и быстром продвижении по службе. Судьба его не обидела. Всё это было, не в таком количестве и не в такие сроки, но было. Но никогда Сидоренко не смог бы предположить, что достигнув намеченного, на закате, что называется, лет, главным его противником окажется насыщенная скука. Минуты, часы и дни казались одинаково болотно-непроходимыми и бесконечно вечными. Топкость времени усугублялась его цикличностью. За каждой прошедшей никчемной минутой следовала новая никчемная минута. За каждым бесполезно убитым часом вылуплялся следующий час, нуждающийся в убиении. Бессонные ночи, нововведение вдовства, не завершали, а продлевали и без того беспредельные дни. Его интерес к службе упал ниже нуля, но он не уходил на пенсию, так как считал, что не выросла ещё достойная ему смена. Женщинами он не интересовался, оставаясь верным покойной жене. Его отношения с выпивкой были экстремальные.