Марка мутузили одновременно трое, и мы кинулись к нему. Рита, открывшая в себе инстинкт убийцы, оседлала коротышку в косынке. Я же, ударом с ноги, откинула с Марка ещё одного.

Толстяк, не забывший о своей обиде, весьма прытким для его габаритов манёвром охватил меня сзади за шею. Его не менее любезный товарищ ударил меня в живот, от чего мне захотелось забыть о существовании минимум селезёнки, желудка и парочки рёбер. В глазах потемнело от хука влево, и я рухнула на пол.

Мы договаривались не использовать магию в переговорах, но этот мордобой мало напоминал переговоры. Вдоль позвоночника пробежала приятная дрожь. Трансформация прошла быстро, и, повалив с ног ударившего меня байкера, я в один прыжок оказалась возле Марка. Закрыв его собой, я зарычала что было сил, сметая прочь мебель, бутылки и людей.

— А раньше сказать, что вы свои, нельзя было? Или охота было подраться? — прокашлял толстяк, вытаращив на нас маленькие глазки. Рита подняла Марка на ноги, и он сплюнул на пол выбитый зуб.

Байкеры быстренько восстановили всю поломаную мебель и убрали битые бутылки. Сдвинув несколько столов вместе, мы сели за переговоры.

— Да знаем мы о происходящем! — сказал Ден, тот самый толстяк, одним глотком осушив половину бутылки. — И слышали, и видели, и на себе попробовали! Эти сволочи только месяц назад двоих моих парней завалили. Гады! — Сопроводив этот печальный факт несколькими ругательствами, Ден прикончил бутылку и начал новую.

Мы старались не отставать, особенно Марк, хотя и пил он вовсе не из вежливости или жажды, а чтобы как можно скорее заполнить те опозоренные места, которые ему подмяли байкеры.

— Мы потеряли больше двух десятков, земля им пухом, — сказала я, — но вопрос не в этом! А в том, как вы собираетесь решать проблему с Орденом!

— Ты вокруг да около не ходи, — громко стукнув по столу пустой бутылкой, сказал Ден. — Говори чего предлогаешь!

Я кинула взгляд на Риту в надежде, что, в конце концов, она использовала свою славноизвестную телепатию, и могла подсказать мне верное направление в диалоге, но она лишь пожала плечами.

— Ничего такого, чего они не делали с нами, — ответила я.

— То есть ты предлогаешь пойти на них войной?

Война! Снова это слово! Как же оно мне не нравилось!

— Я предлагаю уничтожить их всех до одного! Всем вместе! Раз и навсегда!

По бару пробежал шепоток. Глаза каждого обратились к Дену, лидеру и вожаку, не сводившего глаз с меня. Я звала его в бой, агитировала его людей присоединиться к нам, дабы повторить историю, не имея никаких гарантий, а может быть, даже и надежд на то, что её финал будет иным.

— Вы красиво говорите, — выступил один из байкеров, — но что вы сами можете нам предложить?

— Если вам нужно что-то взамен, то мы пришли не по адресу, — холодно заметила я. — Возможно, Орден мало ваших товарищей убил, поэтому до вас ещё не дошло, что надвигается буря. А впрочем, — отодвинув от себя бутылку, я встала, — места в заднем ряду ещё не заняты, вам всем хватит! — Рита встала следом и потянула Марка за руку.

— Ну-ну! — заворчал Ден. — К чему так утрировать?! Мы всегда шли впереди, — обращаясь уже ко всем, продолжал он, — и если завтра мы станем пушечным мясом, то так тому и быть, — толпа байкеров одобрительно зашумела, — и сегодня мы будем пить и кутить, как в последний раз! — заключил он под звонкое чоканье десятков бутылок.

Глава 2. Семейная жизнь.

Петляя и спотыкаясь, мы ввалились в гостиную. Игорь молча провожал наши побитые физиономии взглядом, пока мы с Ритой волокли отключившегося Марка до дивана, надеясь, что его не стошнит прямо там.

— Прошу прощения, но я вынуждена вас покинуть, — едва ворочая языком, оповестила нас Рита прежде, чем удалиться, — у меня важная встреча с бледнолицым. — Пошатываясь, она отправилась наверх, бормоча что-то себе под нос.

— Как всё прошло? — с издёвкой спросил Игорь, рассматривая мой синяк на скуле.

Ему изначально не понравилась идея остаться дома, пока мы с Марком, крутые двоедушники, будем вести переговоры. Мы и Риту прихватили с собой разве что из двухколёсной солидарности.

— Напряжённо, — ответила я, потирая ноющую руку, — но результативно!

— Да уж, результаты на лицо! — Со второго этажа донеслись стоны Риты. — Мда! Жаль, что я не видел, как ваш "результат" ехал по городу на мотоциклах. Или вы переместились сюда?

— Знаешь, Игорь, — хмуро ответила я, — пойди ты с нами, лежали бы мы все сейчас в реанимации!

— Очень в этом сомневаюсь. — Самодовольно улыбаясь, он забросил меня на плечо и понёс наверх.

— Что за фамильяности? — возмутились я. — Не хочу!

— Я разве спрашивал, чего ты хочешь!? — отрезал Игорь.

Мда… Вот вам и семейная жизнь! Может кто-то наивно и полагал, что мы будем заканчивать друг за друга предложения, но точно не я!

Впрочем, Игорь вжился в новую роль куда лучше меня. Он не снимал обручальное кольцо, даже когда шёл в душ или ложился спать. Я же наоборот — вообще забывала его надевать. К перстню с хризоберилом я кое-как привыкла, а вот изумруд давался мне сложнее.

Исключительно благодаря алкоголю ночь прошла тихо. Мои неконтролируемые превращения, активизировавшиеся две недели назад, происходили всё чаще. Игорь пытался методом наблюдения уловить связь между ними и тем, что могло их провоцировать, чтобы предвидеть следующий скачок, но в магии не было научных подходов или объяснений, поэтому его попытки были безуспешными.

Я не говорила ему, что каждый трансформационный скачок я предчувствовала. Каждый раз это было по-разному и описать словами это было сложно.

Иногда я чувствовала, как по мне катились волны, словно я была песочным берегом, а иногда мне казалось, что я существую отдельно от своего тела. Каждый раз это начиналось внезапно, и так же внезапно заканчивалось, чтобы вновь напомнить о себе внезапной трансформацией.

Помочь мне он не смог бы в любом случае, да и в этом не было необходимости. Вознесение не было болезнью с видимыми и невидимыми симптомами. Оно было, наверное, похоже по своей природе на ураган или цунами, его можно было только переждать.

Возможно Игорь думал, что я испытывала боль при каждом обращении, и поэтому так стремился облегчить мои страдания, но его догадка была верна лишь отчасти. Боль я испытывала не во время трасформации в зверя, а во время превращения обратно в человека.

Фаина всё твердила, что я должна принять как должное вознесение и всё, что с ним связано, что его начало так же знаменательно, как и его кульминация.

— Когда вознесение закончится, ты будешь совершенна, — говорила она, и я ей верила, вот только восторга не разделяла, ведь кроме меня, это событие было важным ещё для одного человека — Витольда.

Моя проекция сказала, что он испытывал меня, наблюдал и ждал моего созревания, а после нашей с Игорем экскурсии в Хранилище, где нам подробно объяснили, чего хочет от меня Витольд, моё вознесение означало только то, что в скором времени он сможет это получить.

Мой шаткий мир раскачивался с каждым днём всё сильнее, и ветка, на которой я отсиживалась, вот-вот должна была сломаться. И когда это произойдёт, когда последнее препятствие будет пройдено, ничто уже не будет иметь значение, кроме как кто из нас двоих получит желаемое — я или он.

"Ты не будешь одна!" говорили мне все, но разве это могло меня утешить, придать мне сил или храбрости? Неужели их поддержка и готовность пожертвовать собой будут той ценой, которую я заплачу за свою жизнь, за свою душу?

Нет! Я отказываюсь это принимать! Так быть не должно! И так не будет, потому что я этого не допущу! Я не могу этого допустить!

Все эти мысли оставались при мне, плотно укореняясь в мозгу с каждым новым всплеском активности Ордена. То тут, то там мы находили всё больше следов использования магии, ведущие в особняк Витольда. Он как бравый полководец выстраивал свою армию в нужном порядке, и чем больше тянулось затишье, тем сильнее оно угрожало штормом, если не концом света.