– И много здесь правды?

– Кому какое дело, правдива ли история, покуда она звучит? Как бы там ни было, ваши ванары не примут плод, из-за которого их королева проклята и изгнана.

Что за нелепое проклятье. Если б я могла захватывать королевства с помощью демонических яблок, то и сама бы их вырастила. Ветала уставился на меня пустыми провалами глазниц:

– Осторожнее, девочка. Королева тоже хотела слишком многого. Ее история – история мести. Шагнешь на этот путь, и твоя жизнь сведется к чужой смерти.

И все же это не отвечало на вопрос. В чем преступление королевы Тары? В создании армии женщин? Что плохого в том, чтобы сделать себя непобедимой? В памяти промелькнула ухмыляющаяся физиономия Сканды. Будь у меня шанс стать непобедимой, я бы тоже им воспользовалась.

– Итак, предположим, ты попробовала фрукт и не съела всех вокруг, – сказал Викрам. – Тогда ты сможешь пробить эти стены и освободить нас?

– Сможет, – снова встрял ветала. – Но куда вы двинетесь дальше?

– Туда, откуда пришли, – буркнула я.

– А что потом? – вздохнул Викрам. – У нас не так много подсказок. И осталось всего два дня до…

– Молчи! – крикнула я.

– …Турнира Куберы, – закончил он.

Внутренности обожгло паникой.

– Что ты сказал? – Голос веталы прозвучал мертвецки серьезно.

Несмотря на невыносимую боль и снедавший меня голод, я сумела оттолкнуться от стены.

– Наверное, мне следует поддаться инстинктам и сожрать тебя только за твою непроходимую глупость, – прорычала я Викраму.

Он выпучил глаза и отступил.

– Поразительно, что уджиджайнцы собирались посадить тебя на трон. Тебя там хоть чему-нибудь учили? – прошипела я так, чтобы ветала не услышал. – Никогда не говори, куда направляешься. Никогда не признавайся, что тебе нужно на самом деле. Ты только что выдал и первое, и второе – опять, – громогласно сообщив, как остро и в какой мы нуждаемся помощи.

– Я хотел… – начал Викрам.

– Да мне плевать, чего ты хотел. Меня волнует лишь то, что ты сделал. Это существо, – я махнула рукой на ветала, – уговорит тебя отдать душу в обмен на удобный путь к желанной цели.

– А если он говорит правду? Или ты тут одна непогрешимая? Неужели так сложно совершить прыжок веры и хотя бы попробовать? К тому же ему что-то от нас нужно. И он этого не получит, пока не поможет.

– Ты почему-то уверен, что я отправлюсь с тобой на Турнир. С тем же успехом я могу затаиться в Иномирье на оборот луны, а потом вернуться в мир людей.

– Ты настолько боишься магии?

Я прищурилась:

– Ты бы тоже боялся, если б был хоть в половину умен так, как говорят.

– Значит, решила впустую потратить месяц своей жизни вместо того, чтобы воспользоваться отличным шансом?

Я открыла и закрыла рот. В голове копошились сомнения. Да, я не хотела соприкасаться с магией, но если мы выживем, и правда, не тратить же целый месяц впустую. Куда тогда идти? Чем заниматься? Я вспомнила обещание, сокрытое в зачарованном рубине… все, о чем я мечтала, к чему стремилась, аккуратно сплетенное в одно желание.

– Я знаю, как выбраться, и знаю, как попасть на Турнир желаний, – пропел ветала. – Вы в курсе, что Алаку называют Королевством Страстей? Она лежит к северу от Нараки. Чудно́, правда? Смерть и желание почти всегда идут рука об руку. Без меня вы даже этот город не покинете. Это царство ванар, вы, смертные глупцы. Они мудрее, сильнее. Их тоннели, входы и выходы не чета вашим незамысловатым крепостям с потайными коридорами. Но я не могу разрушить стены. Тут придется действовать девчонке.

– Чего ты хочешь, ветала? – спросила я.

– Мне нужно тело.

– Свои мы не отдадим.

– А когда один из вас умрет?

– Нет.

– Ну, раз не хотите расставаться со своими телами, полагаю, мне придется довольствоваться вашими плечами. Я не могу ни ходить, ни летать. Я создан для дворов кремации, а не для одиночного заключения в проклятой камере с вонючим железным деревом и без единого трупа на лиги вокруг.

Викрам повернулся ко мне:

– Так ты рискнешь или нет? Демонический плод – все, что у нас есть. Я могу отвлечь ванар болтовней, но вряд ли этого хватит для побега. Без тебя никак. Не только сейчас, но и на Турнире. Только представь, на что ты будешь способна с крупицей магии.

Сомнения узлом скрутились в животе. Викрам потянулся к моей руке и сжал ее со странной нежностью, которая на миг заглушила громкий зов демонического яблока. Я не стала отмахиваться.

– Это наша жизнь, – продолжил он. – Наши желания на кону. Нельзя упускать шанс.

А теперь я отдернула руку.

– Свой я не упущу. А ты, Лис, чем рискуешь в этой игре? Своим красноречием? Какая жертва.

– Моя жизнь тоже под угрозой, – жестко заметил Викрам.

– Твоя жизнь не имеет значения для этой девочки, – засмеялся ветала. – Может быть, когда-нибудь. Но не сегодня. Девочка-монстр, думаю, в другой жизни ты бы съела плод. Но для укуса нужна храбрость, а ты свою где-то потеряла. Может, утопила в слезах, пока оплакивала разбитое сердце?

Викрам вперился в меня взглядом и отчеканил:

– Знай, я не умру вместе с тобой. И поучаствую в Турнире.

Ветала вновь разразился хохотом:

– Поучаствуешь? Милый мальчик, игра начинается не с прибытием игроков в королевство Куберы. Она начинается, как только он этих игроков выбрал.

Месяцы спустя после того, как я вытащила Налини из воды, город и деревни все еще так ликовали, что Сканда позволил мне стать своего рода поверенным. Мне разрешили присутствовать на заседаниях совета, и порой мы с Налини играли с сыновьями и дочерьми деревенских глав.

Бхарата запомнила мое имя, и постепенно я полюбила родную страну, ее народ, обычаи и историю. Я думала, что мне повезло. Что сердце моего брата оттаяло. И только в четырнадцать лет поняла, почему он столь охотно прославлял мои лицо и имя на всю Бхарату.

Сканда позвал меня в тронный зал. Я подозревала, что он сердит, ибо вчера в присутствии совета оспорила его решение насчет строительства храма в разоренной засухой деревне.

– Молитвы хороши, но будешь ли сыт словом, коли не можешь испить воды? – сказала я придуманную Налини фразу и улыбнулась, глядя на восхищенные и потрясенные лица членов совета.

Однако теперь брат встретил меня широкой улыбкой. Часть советников стояла в тени, наблюдая за нашим общением.

Сканда поднял богато украшенный сундук, которого я прежде не видела.

– Благодарю за столь щедрый подарок, дорогая сестра.

– Какой подарок? – нахмурилась я.

Он откинул крышку, а под ней… извивались молочно-белые змеи. Советники ахнули, но Сканда лишь поднял руку и рассмеялся:

– Водяные змеи? Не тревожьтесь, советники. Это шутка, понятная только нам с сестрой.

Он отпустил их взмахом руки, и зал опустел за несколько секунд, но прежде я удостоилась множества подозрительных и презрительных взглядов.

– Я ничего такого не дарила, – в ужасе прошептала я. – Зачем мне дарить тебе ядовитых змей?

– Сестренка, ты прямо сама невинность, – хохотнул Сканда. – Вот только ты не знала… Ядовит не их укус, а их прикосновение. И упав в колодец с питьевой водой, эти змейки могут за день уничтожить целую деревню.

Угроза прозвучала ясно как день. Ведь я сама выступала за воду, пока совет не стал смертельной ловушкой. И раз брат перед всеми заявил, что змеи – мой дар, то и яд наверняка свяжут со мной.

– Ты солгал.

– Ложь! – рассмеялся он. – Все рассказывают сказки, сестрица. Может, я не так знаменит и любим, как ты, зато в моем распоряжении уши очень влиятельных людей.

– Чего ты хочешь, Сканда?

– Рад, что ты спросила. Я позволю прорыть этот колодец, но взамен хочу, чтобы ты убедила половину деревенской дружины присоединиться к войску Бхараты.

– Они и так настрадались. Им нужна сильная дружина, чтобы сдерживать народные волнения, а войску Бхараты хватает солдат.