Глава 23

Только не это.

Виктор поставил Рене позади себя, когда вдохновитель вскочила на ноги и снова кинулась к ним. Кажется, она была совсем не в себе: угрожать им в присутствии кучи агентов FUC.

— Все кончено, вдохновитель. Руки вверх, чтобы мы могли их видеть, — приказала Хлоя, позвякивая серебряными наручниками.

Миниатюрная фигурка упала на колени.

— Муаха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха.

Смех становился все громче, когда вдохновитель стала больше… в два раза, в три, в четыре…

Моргая, Виктор попытался мысленно угадать природу существа перед собой. Помесь белки, карликовой землеройки — которая для непосвященных была помесью крота и крошечной мышки — и целая куча существ в одном. Вдохновитель вырвалась из своей человеческой формы и превратилась в настоящее чудовище с кучей клыков, красными глазами и размером со слона.

К сожалению, коридор не был предназначен для гигантских оборотней, и штукатурка посыпалась вниз, когда вдохновитель, хлеща хвостом и размахивая лапами, освобождала для себя место. Туман пыли заставил агентов закашляться, пока они пытались разглядеть что-то сквозь тучу поднявшихся в воздух осколков.

Виктор даже не успел предупредить Рене — мощный хвост с острым шипом на конце обернулся вокруг его талии, придавив его руки и утаскивая за собой.

— Виктор!

Он услышал пронзительный крик Рене, но не мог крикнуть ей, чтобы она бежала, потому что ему не хватало воздуха, а давление на грудную клетку было сильнее, чем он мог выдержать. Он попытался вызвать своего крокодила, хотя бы наполовину трансформироваться, но без кислорода, максимум, что ему удалось — несколько чешуек.

Перед глазами заплясали пятна. Неужели он умрет сейчас, когда только что узнал, что Рене любит его?

Рев сотряс стены. Виктор обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как комок рыжего меха ринулся к вдохновителю. И снова лиса пришла ему на помощь. Хорошо, что он был уверен в своей мужественности, иначе ему действительно было бы что доказывать.

С другой стороны, на следующей неделе он запланировал дополнительную тренировку на стрельбище.

Хвост отпустил его, и Виктор упал на пол.

Плевать на травмы. Вскочив на ноги, он быстро огляделся в поисках оружия. Даже он понимал, что его крокодил не мог сравниться с гигантской землеройкой, и Рене нуждалась в нем.

— Виктор. Лови! — крикнула Миранда, и он повернулся, чтобы поймать пистолет, который она ему бросила.

Развернувшись, он прищурился и сосредоточился на сплетенных телах. На теле Рене зияли глубокие раны, кровавые слезы делали его кровь еще холоднее, чем обычно. Он прицелился. Выстрелил.

Один. Два.

Страшная землеройка обмякла, но это не помешало Рене впиться в нее зубами и оторвать кусок. Затем, тряхнув своей массивной пушистой рыжей головой, она направилась к нему, и он усмехнулся.

Черт, она прекрасна. И такая большая. Ему стоило радоваться, что она осталась на стороне хороших парней. Он не был уверен, что победит в борьбе.

Плюхнувшись перед ним, лисица склонила голову набок и моргнула огромными золотистыми глазами. Большой язык высунулся, чтобы лизнуть его, и Виктор поморщился.

— Нам надо поговорить об этом.

Потому что он предпочел бы, чтобы она приберегла облизывание для них двоих, наедине и в человеческом облике. Тогда они могли бы делать это по очереди.

Конечно, эротические удовольствия подождут, пока она не трансформируется обратно, что, к счастью, случилось уже скоро, так как к ним буквально на крыльях прилетели все экстренные службы города.

Воцарился хаос. Агенты сбились в кучу и изложили историю, историю, которую придумали. Виктору удалось убедить свою лису вернуться в человеческий облик, пообещав ей научить ее позе сверху, когда они вернутся домой, но вдохновитель подложила им свинью… то есть землеройку. В смерти она сохранила свой последний облик, и это создание было ужасным.

Когда приехала полиция, агенты FUC вместе с Рене и ее матерью рассказали, что существо появилось из ниоткуда, напугав их до чертиков.

Проклятые крысы. Они становятся все больше и больше.

Не потребовалось много времени, чтобы уехать, оставив сбитых с толку полицейских разбираться с крысой. Мадам Ренард осталась ночевать у Хлои, Миранда упрыгала со своим муженьком за праздничным чизкейком, ушел Мейсон (кого волнует, куда?), и вот наконец Виктор остался наедине со своей лисицей.

Он старался ехать побыстрее. Она же болтала всю дорогу.

— Так ты думаешь, полиция купилась на историю о крысе-мутанте?

— Они не знают, чему верить.

— Но разве они не узнают, когда проверят ДНК?

— Так далеко дело не зайдет. У нас есть люди в нужных местах, так что документы подменят, а тело кремируют. Через сорок восемь часов вдохновитель перестанет существовать и наш секрет будет в безопасности.

— И-и-и, — протянула Рене. — И что теперь?

Въехав в гараж и свернув на свое место, Виктор ответил не сразу. Он выскочил из фургона, подошел к ней и заключил в объятия. Когда она хотела заговорить, он накрыл ее губы своими.

— Мм-мм, — одобрительно промычала Рене.

Но он хотел, чтобы она кричала. Но только не в лифте, где за ними следят камеры. Он удовольствовался тем, что поцеловал ее снова, вложив в объятия все свои чувства. Страх, который испытал, войдя в гостиничный номер и увидев мадам Ренард лежащей на полу. Беспомощную ярость, когда увидел, как охранники целятся Рене в голову. Решимость спасти ее любой ценой, даже ценой собственной жизни. И, наконец, гордость за нее, потому что она любила его так сильно, что сама убила существо, которое мучило ее в течение многих лет.

А еще в этой смеси была любовь. Любовь к рыжеволосой лисичке, которая цеплялась за него обеими руками, а иногда даже ногами, и не отпускала. Она показала ему, чего ему не хватает в жизни. Ее.

Войдя в квартиру, он одной рукой раздел Рене, а другой прижал ее к себе. Она хихикала, наслаждаясь безумием, но одновременно это ее возбуждало, и, скользнув рукой между ее ног, Виктор обнаружил, что она уже влажная и готовая.

Он бросил ее на кровать и быстро принялся за свою одежду, но когда стал опускаться вниз, Рене откатилась в сторону.

— Остановись, крокодил. Кто-то обещал мне поездку сверху.

— Ты помнишь это? Я думал, ты ничего не помнишь, когда трансформируешься в лисичку?

— Я и не помню. Но я помню, что ты сказал, что научишь меня, если я трансформируюсь обратно.

— К черту обучение. Нет ничего лучше, чем запрыгнуть сверху и научиться на собственном опыте, — ответил он с зубастой ухмылкой.

Виктор растянулся на кровати, наслаждаясь тем, как она рассматривала остекленевшими глазами его возбужденный член.

Она облизнула губы, и он вздрогнул.

— Оставь это на потом. Я хочу быть внутри тебя. Сейчас.

— Мне что, придется добавить нетерпения к твоему капризному характеру?

— Как насчет ненасытности, когда дело касается тебя, — прорычал он, притягивая ее ближе, пока она не упала на него.

Он снова поймал ее губы и не позволил ей отодвинуться, когда она нависла над ним. Ее влажная плоть прижалась к низу его живота, и напряжение скрутилось внутри него в ожидании того, что произойдет дальше. Хитрая лисица не торопилась, приподняв попку и позволяя кончику члена скользить по влажным складкам, но не входить внутрь.

— Дразнишь, — пробормотал он ей в губы.

— Опять это нетерпение.

— Посмотрим, как долго продлится твое терпение, когда я буду мучить тебя позже.

— Обещаешь? — прошептала она.

— Все, что захочешь. Если ты не заметила, я не могу устоять.

— Даже если мы не можем иметь детей? — Она призналась ему в этом, пока они ждали, когда полицейские их отпустят. Тогда он сказал, что ему все равно, но успокоить ее не помешало.

— У меня более чем достаточно племянниц и племянников, которых мы можем одолжить, на пару дней, если тебе захочется детского топота. И всегда есть усыновление.