Молодежи присущ свободный, свежий взгляд на политические вопросы. Это помогало нам, работая на международной арене, многое делать для объединения молодежных движений самых разных взглядов. Не только левых и социал-демократических. С нами в разных формах сотрудничали крупные молодежные движения стран Запада, причем уже в то время, когда там обострялась конфронтация с СССР. Международные молодежные форумы против ядерной опасности, конгрессы, посвященные борьбе за сохранение мира, были серьезным дополнением к общим усилиям нашего государства на международной арене.

В моих записных книжках и фотоархивах много материалов 1960-х годов. Постараюсь их сохранить и передать в архив истории советской молодежи, создание которого было бы полезным делом. Сейчас же расскажу о некоторых страницах деятельности КМО СССР с моим участием.

Первые же мои поездки за рубеж показали, что эта сфера деятельности отличается от всего, чем занимался раньше. Предстояла серьезная работа по изучению международного молодежного движения. Летом 1962 года меня направили от Студенческого совета СССР на конгресс Национального союза студентов Франции – ЮНЕФ. Эта организация стала своеобразной кузницей для многих поколений французских политиков и государственных деятелей. В котле ЮНЕФ переплавлялись представители французской молодежи разных убеждений, которые впоследствии становились министрами и даже возглавляли правительства своих стран. Через ЮНЕФ прошел и президент Франции Франсуа Миттеран.

На конгресс ЮНЕФ съехались гости из многих стран. Но политическая ситуация в мире была сложная, холодная война давала о себе знать. Нашу делегацию разместили в лицее под Парижем, и моим соседом оказался помощник германского канцлера Аденауэра по молодежным вопросам. Он был лет на пятнадцать старше меня, в молодости воевал в войсках рейха и несколько лет провел в плену под Саратовом. Вел он себя совершенно по-иезуитски – постоянно подсовывал мне сборник армянских анекдотов на русском языке, причем преимущественно политического характера. Но все же конгресс запомнился не этим, а присутствием там очень ярких молодежных лидеров из разных стран, которые впоследствии стали крупными, всемирно известными политиками.

1960–1970-е годы были наполнены жестким противостоянием двух мировых систем. Молодежное антивоенное движение было зеркалом того, что мир разделен: с одной стороны СССР и его союзники, с другой – США и страны НАТО. Во второй половине 1960-х годов произошла потрясающая вещь: молодежные движения социалистических и западных стран находили все большее взаимопонимание. Они были против роста ядерных вооружений, расширения военных баз, военных интервенций, как это было во Вьетнаме, и т. д. Вот почему бывшие лидеры тогдашних молодежных организаций, в том числе и из другого политического лагеря, стали руководителями своих государств и политических партий. Это Герхард Шредер, который долгое время был лидером молодых социалистов ФРГ. Это Жозе Мануэл Баррозу, который в течение десяти лет был председателем Еврокомиссии (2004–2014 гг.), а в молодые годы возглавлял Союз студентов-маоистов Португалии. Известный польский политик, экс-президент Польши Александр Квасьневский был президентом Союза польских студентов. Фейсал Микдад, ныне первый заместитель министра иностранных дел Сирии, был секретарем Международного союза студентов, очень влиятельной по тем временам молодежной организации. Можно привести еще десятки фамилий нынешних политиков, известных и авторитетных, которые прошли школу становления в различных молодежных организациях.

Шел 1963 год, когда мне предложили возглавить группу из трехсот молодых советских специалистов, отправлявшихся в длительную командировку на Кубу. Это решение было принято Центральным комитетом КПСС. Задачи перед нами были поставлены весьма ответственные. Наша группа должна была помочь кубинскому руководству провести административно-территориальную реформу и одновременно предоставлять консультации по самому широкому кругу вопросов – от экономического планирования и внешнеэкономической деятельности до размещения трудовых ресурсов и проектирования дорог.

Советско-кубинские отношения после Карибского кризиса на какое-то время ухудшились. Считалось, что, выведя свои ракеты с Кубы, СССР едва ли не предал кубинскую революцию. Но кубинский народ выбрал совершенно новый для страны социалистический путь развития, и поэтому советский опыт был для него крайне важен, специалисты из СССР ценились очень высоко. Нам предстояло закрепить это взаимное тяготение друг к другу, помогать процессу возвращения советско-кубинских отношений в традиционное дружеское, доверительное русло.

Отношения СССР и стран Запада тоже были осложнены Карибским кризисом. Гражданской авиации СССР было запрещено летать над территорией европейских стран, поэтому беспосадочные 14-часовые рейсы между Москвой и Гаваной выполнялись над Гренландией и Северным полярным кругом. Их совершали самолеты двойного назначения, типа Ту-114, – в советских Вооруженных Силах они использовались как стратегические бомбардировщики, а в гражданской авиации – для дальних перелетов. Потом, находясь в длительной командировке на Кубе, я несколько раз прилетал в служебные командировки из Гаваны в Москву именно на таких самолетах. Трансполярные перелеты были настолько сложны, что иногда экипаж возглавлял сам Витковский – Герой Советского Союза, руководитель отряда правительственной авиации СССР. Помню, мы подружились, и я даже подарил ему своего попугая, приобретенного на острове Пинос. На борту Ту-114 я встретил своего земляка, уроженца Осетии Александра Николаевича Агнаева, высокопрофессионального летчика, который посвятил меня в некоторые тайны самолета стратегической авиации Ту-114. Огромная машина принимала на борт на этом необычном маршруте всего сорок человек, включая пассажиров и членов экипажа. Остальное пространство было занято топливом. Его должно было с запасом хватить на всю дорогу.

По понятным причинам попасть на Кубу по воздуху наша многочисленная группа не могла. Было решено, что через океан нас перевезет не океанский лайнер, а морской теплоход «Байкал», приписанный к Дальневосточному пароходству. На нем мы и вышли в Гавану из Ленинградского морского порта.

Во время путешествия Атлантику штормило. От морской болезни страдали все. Я заметил, что некоторые члены делегации, молодые экономисты и агрономы со Ставрополья или с Кубани, первый раз в жизни вышедшие в море, переносят качку легче, чем люди, прошедшие морскую службу. Мне, как руководителю группы, надлежало быть в форме, невзирая на любые капризы стихии. Поэтому по совету бывалых моряков я каждое утро съедал две-три тарелки борща, выпивал коньяку, и это помогало относительно спокойно переносить качку.

Меньше года прошло после окончания Карибского кризиса, когда мир находился в двух шагах от ядерной катастрофы. Кроме того, 1963 год – это год убийства президента США Джона Кеннеди. Оно вызвало новые осложнения в советско-американских отношениях и острейшую конфронтацию между США и Кубой. В любом случае, хотя к тому времени конфликт, связанный с размещением советских ядерных ракет на Кубе, разрешился благоприятно и для СССР, и для США, инерция подозрения в отношениях между двумя странами оставалась огромной. И вдруг в этой ситуации к берегам Кубы плывет советский теплоход, непонятно с кем или с чем на борту. За два дня до прибытия в Гавану над нами уже летали американские самолеты, сначала на больших высотах, затем спускаясь все ниже, а в конце и вовсе на бреющем полете.

Много лет спустя могу сказать, что «Байкал» действительно вез в Гавану «особо важный груз». Но он никак не был связан с оружием или чем-то подобным. Моя каюта находилась рядом с капитанской. Как руководитель советской делегации, я знал, что за стеной точно в такой же каюте на Кубу вместе с пятилетним сыном возвращаются сестра Фиделя Кастро Алиса и ее муж. Мне сказали об этом, когда «Байкал» уже покинул Ленинградский порт. В Советском Союзе супруги учились в консерватории, а когда обучение подошло к концу, возник вопрос, как им вернуться на родину. Разумеется, лететь через полярный круг, да еще с пятилетним ребенком, было нельзя, поэтому возник вариант с «Байкалом». Чтобы сделать путешествие родственников кубинского лидера максимально безопасным, все держалось в строжайшей тайне.