— Одна большая счастливая чёртова семья, Крис?!

— Дженна, где ключи? — мой отец спрашивает её твердо, и она хлопает руками о капот своей машины.

— Дженна, прекрати! — кричу на неё. Я никогда раньше не видел её такой.

— Не говори со мной, Крис. Пусть твой отец отвезёт меня домой. Видеть тебя больше не желаю. Никогда! — кричит она мне, прежде чем врезаться в пассажирскую сторону машины.

— Я поеду с ней. Следуй за мной, — говорит он, прежде чем сесть на водительское сиденье. Я пробираюсь к машине Лорен и оглядываюсь на Дженну, которая в ответ показывает мне средний палец. Должен признать, это заслуженно. Сев в машину, я глубоко вздыхаю и кладу голову на руль. Все слова Дженны по отношению ко мне справедливы. Я должен был сразу после приезда Лорен сказать ей, что нам нужен перерыв. Я просто надеялся, что всё закончится по-другому, что каким-то образом всё разрешится и никто не пострадает, что для всех настанет счастливый конец. Я думал, что после всего мы сможем зажить счастливо, но чем дольше это продолжается, тем больше мне кажется, что никому из нас не светит «хеппи энд».

***

Моему отцу понадобилось всего несколько минут, чтобы привести Дженну домой. Кажется, поездка успокоила её, или это алкоголь заставил её уснуть. Не могу поверить, что мои действия заставили Дженну, уважающую себя, умную, красивую и сильную женщину, выйти за рамки и превратиться в человека, в котором её невозможно узнать. Так вот, что я делаю с людьми? Разрушаю их, разбивая надежду на счастье? К этому сводится моя жизнь? Мой отец всем своим видом источает облегчение, когда выходит из дома. На мгновение он останавливается и качает головой, а затем садится в машину. Устроившись, он глубоко вздыхает.

— Как она? — интересуюсь, слишком смущённый, чтобы посмотреть на него.

—Дженна будет в порядке. Она сильная... просто... иногда людям нужно отпустить себя, чтобы сломаться, — тихо говорит он.

— Знаю, она оправится. Я просто ненавижу себя за то, что сам являюсь причиной её боли. Что потерял друга.

— Поедем, сынок, — говорит он. Я завожу машину и поворачиваю на дорогу домой. Меня шокирует то, что он молчит, ни слова не говоря о произошедшем. Я ожидал услышать о том, как он был прав, и то, что нельзя оставлять Лорен рядом, а мои поступки относительно Дженны в корне недопустимы. Уверен, она рассказала ему всё, что случилось, пока он успокаивал её. Может, он просто даёт мне передышку на вечер, и за это я безмерно ему благодарен. Сейчас мне хочется только поспать.

Я заглушаю мотор, припарковавшись у дома, и начинаю выбираться из машины.

— Крис, — говорит он, задерживая нас обоих в машине. Я делаю глубокий вдох. Это должно было произойти.

— Я был очень рад услышать твой голос сегодня, — говорит он, похлопывая меня по плечу. — Не беспокойся ни о чём сегодня, для этого всегда есть завтра, — говорит он, выходя из машины. Я следую за ним, но внезапно моё зрение становится размытым.

Теперь я иду не к своему дому, а по какой-то улице. Она выглядит знакомой: дома потрёпанные, с заросшей травой, большинство из них кажутся заброшенными. Мимо проезжает пара машин. Я поднимаюсь по лестнице одного из домов, покрытого сколами зелёной краски. Перила на лестнице кривые. Небо тёмное, но на крыльце мерцает свет, хотя кажется, будто ещё чуть-чуть, и ему не хватит энергии. Я трижды стучу дверь. Отражение на грязной пластиковой вставке показывает меня в изношенной куртке и с бейсболкой на голове. Глубокий голос по ту сторону спрашивает:

— Кто там?

— Это я, — отвечаю я.

Не я. Кэл.

Через секунду раздаётся треск открываемой двери. За ней показывается человек, большой, ростом метр девяносто, по меньшей мере, или около того. Он впускает меня, и я закрываю за собой дверь.

— Он внизу, — отчитывается он мне.

— Хорошо, — отвечаю и следую за ним. В доме очень пусто. Гостиная едва в состоянии «похвастаться» старым грязным диваном, сопровождаемым крошечным старым телевизором, карточным столом и мини-холодильником. Я иду за человеком к двери в подвал. Мы спускаемся вниз, воздух сразу становится прохладным и спёртым. Когда мы подходим к подножию, в поле зрения появляется ещё один мужчина, но уже не такой крупный. И тогда я вижу его. Мужчину в кресле, связанного, с чёрным мешком на голове.

— Мы его не трогали. Он совершенно не пострадал, как ты и хотел, — говорит большой чувак.

— Тогда откуда у него на колене кровь?

— Повреждения при перевозке, — хихикает малыш. Он перестает смеяться, когда замечает испепеляющий взгляд Кэла. Он хватает один из складных стульев, ставя его прямо перед связанным человеком, и снимает мешок с головы мужчины, являя взору испуганного человека с заклеенным ртом. Кэл отступает назад, скрестив руки на груди. Затем опускается на колени, чтобы оказаться с ним на уровне глаз. У этого мужчины тёмные карие глаза, густые брови, оливковая кожа и небольшой шрам на левой щеке.

— Значит, это тот парень? — сухо спрашивает Кэл.

— Да, он самый, — говорит худой.

—Клэй Райс, — презентует главный.

— Сейчас я сниму это. Если ты закричишь, у нас будут проблемы. Поэтому ты не будешь так делать. Верно? — Кэл говорит жёстко. Мужчина судорожно кивает.

Кэл освобождает рот мужчины, и тот издаёт маленький визг.

— Как тебя зовут? — спрашивает он.

— К-Клэйтон Ра-а-айз, — задыхается он, избегая встречаться взглядом с находящимися в комнате.

— Сколько тебе лет, Клэйтон?

— Тридцать. Три… тридцать девять, сэр, — говорит он, захлёбываясь слезами.

— У тебя есть дети, Клэй?

— Да, сэр. Семилетняя девочка. Она весь мой мир, сэр.

— Ты когда-нибудь сидел в тюрьме, Клэй?

— Да, сэр. За несколько автомобильных краж по молодости. Ничего серьёзного. Я честен с вами, сэр. Я... я не знаю, что здесь делаю, — начинает он в панике.

— Успокойся, Клэй. Если ты начнёшь бессвязно бормотать, это меня взбесит, а я и так весьма раздражён. У тебя есть татуировка?

— Да, сэр.

— Какая?

— Орёл, сэр, — говорит он, продолжая плакать. Кэл глубоко вздыхает.

— У тебя есть кошелёк? — спрашивает он у парней. Меньший парень бросает его ему.

— Хорошо, Клэй. Я собираюсь снова заклеить тебе рот и надеть этот капюшон на твою голову, но можешь не волноваться. Эти гении вернут тебя домой, и мы все забудем о произошедшем здесь. Я возьму это на всякий случай, — говорит он, показывая мужчине его удостоверение личности.

— Подождите, что? — восклицает большой чувак.

— И для твоей проблемы, — говорит Кэл, вынимая стопку стодолларовых купюр и набивает ею карман рубашки мужчины, после чего заклеивает его рот.

— Что ты делаешь? Это же наши деньги, — говорит худой парень.

— Это не он, — спокойно объясняет Кэл.

— Почему? Он же подходит к описанию.

— Это не тот грёбаный парень! — кричит Кэл. — Я говорил тебе, что его зовут Клэй Райс. Я говорил тебе, что у него татуировка мотоцикла на спине. Также я сказал тебе, что ростом он около метра девяносто четырёх, а этот парень едва ли выше метра восьмидесяти, вы грёбаные идиоты! — Кэл ревёт, и они оба затихают и смущённо опускают взгляды.

— Мы подумали, что он солгал или изменил имя, — говорит большой парень, защищаясь.

— Никаких грёбаных оправданий! Бросьте этого парня этим же вечером в его районе вместе с деньгами. И как насчёт того, чтобы найти подходящего Клэя?! — орёт он, поднимаясь по лестнице подвала. — Живым! — добавляет он, прежде чем уйти, хлопнув дверью...

— Крис! — это моя мама. Святое дерьмо! Что это было?

Она сбегает по лестнице и обнимает меня, как будто мне пять лет.

— Всё в порядке, мам, — уверяю я её, потому что она набрасывается на меня, как на малыша.

— Я так беспокоилась о тебе. Не знала, когда увижу тебя снова, — говорит она со слезами на глазах.

— Я никуда не собираюсь, мам, — говорю я ей со всей возможной уверенностью, но, честно говоря, я сам не знаю, что меня ожидает, так как я начинаю видеть вещи, о которых, возможно, не хочу знать.