— Уже вызвал. Кроме того, я приказал Ритатую доставить сюда коня и доспехи.

— Ты у меня молодчина, Литапаст! — удовлетворённо заметил басилевс. — Что б я без тебя делал?!

Когда внезапно явившийся Гортензий объявил, что Кана Норита и его десятника Фидия требует к себе архистратег, Кан сразу почуял неладное. С какой стати Ритатую отправлять гонцом сотника охраны командира афинской конницы, когда у него полно собственных телохранителей?

Леон, хмуро поглядывая на Гортензия, посоветовал не ходить:

— Этот мошенник Литапаст опять что-то затевает, Фидий. Не ходите — может случиться, что в этот раз нам не удастся вас выручить.

— Когда начальник вызывает, нужно подсказал Фидий. — Кроме того, мы вооружены.

— Но я, на всякий случай, слетаю к братьям, — подал голос Кул. — А Торит пусть навестит Адамантидов.

— И не к Ритатую их зовут, — шепнул Орфей на ушко Венете, не то советник их царя, не то сам царь вызывает.

Пока остающиеся давали советы, пока шептались меж собой, Кан и Фидий снарядились по-боевому.

— Мы готовы, Гортензий, — сообщил десятник Кана, застёгивая ремень шлема.

— Но учти, — предупредил Леон, — Если с ними что случится, мы с отцом всю твою сотню вырежем!

— И я знаю людей, которые вам охотно помогут, — добавил Кул.

А Кэм, напяливший потихоньку доспехи, просто подтолкнул локтем друга:

— Я с вами.

Проходя к шатру Эгея, Кан в стороне увидел Дива.

— Подожди, Гортензий, — сказал он, — коня повидаю.

— Повидай, — хмуро ответил сотник. — Но скажи мне откровенно — как — ты мог?!

— Что мог? — спросил Кан, поглаживая лоснящуюся шею танцующего в нетерпении жеребца.

— Я считал себя виноватым перед тобой, — продолжал Гортензий, пропустив вопрос Норита мимо ушей — Но если б я знал…

— Не говори загадками — ты меня изводишь, — хохотнул Кан. — Что случилось-то?

Сотник охраны угрюмо взглянул прямо в глаза юноши:

— Предатель ты! Сволочь! Меч об тебя пачкать противно. Секира палача по тебе слезами заливается!

Див всхрапнул, а его хозяин, одним прыжком добравшись до Гортензия, железной хваткой впился ему в плечи:

— А, ну, повтори, гад!

— Убери ручонки, подонок! — сотник брезгливо стряхнул захват. — Конь хорош — слов нет, только родина за подарки не продаётся. Уйди, убью!

— Ах, так?! — Кан схватился за рукоять меча. — Ну что ж поехали!

И быть бы беде, кабы не хладнокровие Фидия:

— Отставить! — крикнул он властно. — Кан, пошли — нас ждут.

При этом окрике пальцы младшего Норита непроизвольно разжались. Ворча себе под нос, он, скрепя сердце, шагнул под свод шатра.

— Хайрэ, царь, — повтроил он вслнд за братом, и добавил. — Привет, Клет! Решил сдаться, пока не поздно? Молоде!

Клет, стоящий меж четырёх силачей гвардейцев только усмехнулся. Ритатуй сидл слева от Эгея, держа в руках дощечку. Кэнт прислонилмя к шатровому столбу и вовсе глаза смотрел на своего юного приятеля.

— Послушай, Кан, — сказал архистаратег охабоченным тоном, — и ты тоже, Фидий. Сегодня вечером мы перехватили это писмьо, тот, кого ты называешь Клеьтом, Кан, был задержан нашим дозором…

— Читай! — оборвал его басилевс.

— Кетль сияет — начал Ритатуй. — Когда прочтёшь послание, ответь на несколько вопросов человеку, пришедшему с ним. Первое: почему последних три дня от тебя не поступало сообщений. Второе: объясни причины провала операции «Фессалийский разгром». Ты знаешь, я плачу хорошо, но отдачи от тебя пока маловато, если ты в дальнейшем не будешь соответствовать своей роли, как я отчитаюсь перед царями за подставленную тебе дремоду? Моя неудача — твоя неудача. Если меня сместят, тебе наместником Империи в Элладе не быть. Светлейший Онесси

— Что ты на это скажешь, Норит? Литапаст, сидящий по правую руку от Эгея злорадно прищурился.

— Говорить буду не я, царь, — Кан поклонился басилевсу. — Пусть отвечает посланец. Разреши задать несколько вопросов ему.

Эгей милостиво кивнул — его забавляла эта сцена.

— Значит, дрибода мне подставлена? Младший Норит повернулся к телохранителю Вилена. — Архистратег, я прошу тебя, переведи.

Клет ответил немедленно и по-ахейски:

— Да.

— Судя по письму, я полагаю, что являюсь ценным лазутчиком, сказал Кан насмешливо. Красноречивый взгляд, брошенный им на царского советника, ясно показал, кому предназначалась эта насмешка. Но, ро счастью, здесь присутствует коринфянин Кэмас Даретид. Кэм, скажи нам, атланты дрались в шутку или всерьёз?

— Драка была настоящая, ручаюсь, — уверенно сказал Кэм.

— Может быть, они пытались удрать с короля немедленно? Или сразу побросали оружие?

Кэм гордо усмехнулся:

— Они сделали всё, чтобы прикончить нас, да не на тех нарвались!

— Значит, ты хочешь сказать, будто вы всемером захватили дрибоду, а команда была перебита? — с иронией в голосе поинтересовался Литапаст. — Сколько же их было?

— Мы убили девятерых воинов и штук двадцать матросов, — уверенно заявил Счастливчик. — И не всемером, а вшестером, Один из нас охранял пленного.

— Великие боги! — воскликнул царский советник с принуждённым смехом. — Для того, чтобы совершить что-либо подобное, потребовалось бы, по меньшей мере, полтора десятка моих солдат.

— Возможно, — Кэм тоже засмеялся. — Я, если б мне было дозволено, посоветовал бы тебе, стратег, набрать другую охрану. Если не доверяешь мне, приведите нашего пленного, он подтвердит.

— С дрибодой, я думаю, всё? — Кан вопросительно посмотрел на Ритатуя. Можно переходить к лошади и доспехам? Перехожу. И то другое я выпросил у Вилена за благодарность за услугу.

— Какую? — Эгей, весь подался вперёд.

— За услугу, которую обещал ему сделать. Кэнт, твой отряд стоял в тридцати-тридцати пяти стадиях правее от крайнего вражеского лагеря, так?

— Так.

— Ириты располагались неподалёку от дороги, в низине и прикрывали весь отряд с юго-востока? Так?

— Так.

— Скажи, Кэнт, а как у них дела насчёт караульной службы?

— Совершенно беспечные, хотя и очень храбрые люди.

— Скажи, Кэнт, а если бы я ранним утречком провёл конный когопул вдоль берега под обрывом, и он напал бы на вас со стороны иритского лагеря, много ли осталось у тебя людей?

— Никого б не осталось, — уверенно ответил Кэнт. — Да и я сейчас здесь бы не стоял.

— А как ты считаешь, архистратег, достаточно, ли пелопонессцы насолили Вилену, чтобы за такую услугу, хотя бы только предложенную, подарить доспехи и отменного коня?

— Я считаю, что Вилен скуп просто до неприличия. Если бы кто-нибудь из атлантов добровольно отдал в мои руки десять тысяч своих приятелей, я б его золотом до макушки засыпал!

— Давайте, ещё посмотрим, что за коня мне дали, — продолжил Кан. — спросим у Клета. Этого ли жеребца мне было приказано мне дать для совершения мнимого побега. Этого? Клет? — и он кивнул на Дива, видневшегося в проёме откинувшегося полога. — Отвечай быстро, не раздумывая!

— Я плохо понимаю, по-вашему, — сказал Клет, но Ритатуй быстро повторил вопрос по-атлантски.

— Этого, — вынужден был признать атлант.

— И вы вовсе не хотели, чтоб я сломал шею, свалившись с него? Он был хорошо объезжен? Ну, отвечай! Ведь если конь не объезжен, я мог разбиться, такой ценный для вас человек вдруг ломает шею. Почему ты не отвечаешь? Не хочешь? Хорошо! Тогда ответь — мне его приказано его дать или я выпросил его?

— Приказано было.

— Чтобы устроить побег прямо через весь лагерь?

— Да.

— Но зачем так усложнять дело? — удивился Кэнт. — Побег можно организовать под покровом ночи…

— А кто ж меня ночью к лошадям подпустил бы? — усмехнулся Кан. — Атланты хоть и глуповаты, но не круглые же болваны. Подбиваю итоги, царь. Если позволишь, конечно.

— Позволяю, — милостиво кивнул Эгей.

— Мне готовят побег посреди бела дня, прямо из центра лагеря. Караулы и пикеты, само собой, о моём бегстве не предупреждают. Это конечно трудно понять, ну да…