Алексей сбросил рубашку. Еще на прошлой неделе заметил, что его соски стали выпирать, будто под ними поместили сливу. Светлана хихикала и коготками щекотала их. Что-то не то? Опять ворчал про себя Алексей, стараясь рассмотреть свое отражение в зеркале. Он не занимался спортом, не придавал этому значение, может лень, а может потому, что считал это глупостью, главное питание.

Соски набухли и торчали вперед как у малолетки. Такое он видел у своей сестры в пятом классе, но он не сестра, а парень. Мысли скрипели, ничего не хотелось делать. И все же, отвратительно, а может? Алексей подумал о последнем клиническом испытании.

– Что они там писали в бумагах? – он постарался вспомнить.

В этот раз группа была всего из 12 человек, и одни парни и только молодые. «Странно», – подумал он и стал вспоминать контракт. Почти тридцать страниц описания. Обычно он их не читал, все равно не разбирался в терминологии. Так и в этот раз, просто пропустил и сразу подписал.

Ольга Васильевна, их консультант, прочитала небольшую лекцию, рассказав историю падения рождаемости. Из всего, что она сказала, он понял одно – питание и социальные условия в больших городах привели к необратимым болезням, связанным с деторождением. Женщины не могли зачать, а мужчины не могли иметь здоровую сперму. Он и сам это понимал, поскольку проходил практику в школе. Раньше первоклашек было классов шесть или даже больше, а сейчас максимум три. Но Алексей не думал над этой проблемой, мало ли что там происходит, он здоровый и скоро женится.

И все же, его тошнило и выворачивало наизнанку, да еще это… Он прикасался к соскам, морщился, будто дотронулся до гнойника, убирал пальцы и продолжал вспоминать слова лектора.

Экология? Да, она в чем-то и виновата, но свою лепту в болезнь внесла пища и те самые медикаменты, в эксперименте которых он сам и участвовал. Прививки – первый шаг, за ними питание, напичканное сахаром, солью и всевозможными заменителями. Организм человека не успел перестроиться и включился процесс отсеивания. Природа решила по-своему, пусть жестоко, но активировался процесс отсеивания, выживает сильнейший, а вернее, самый здоровый. Химически травмированные тела потеряли способность воспроизводить свое потомство. Но человек с этим не смирился, и ученые решили исправить то, что сами же и натворили.

К вечеру Алексею полегчало, он даже вздремнул, и когда вернулась Светлана, то обрадовался ей, будто она пришла к нему на свидание. А давно ли это было, всего-то пару лет назад. Познакомились в самолете авиакомпании Transaero, что вылетал из Пулково. Командир корабля обратился к пассажирам с просьбой уступить женщине с сыном свои места. Тем надо было лететь с пересадкой в Среднеколымск, что где-то в Якутии. Их самолет был задержан на сутки, поэтому если сейчас они не улетят, то придется почти неделю жить в аэропорту. Конечно же, все сделали вид, что не слышат, каждый искал свое оправдания. Авиакомпания гарантировала, что те, кто уступят свои билеты, смогут улететь вечером другим рейсом. Вот Алексей и еще одна девушка согласились, пассажиры с облегчением вздохнули, что им не будут больше давить на совесть, сразу зашушукались и одобрительно, чуть ли не под аплодисменты, проводили героев.

– Как ты себя чувствуешь? – весело спросила Светлана и, прижавшись, сладко поцеловала.

– Да вроде нормально.

– Да? А я думала, что все, кердык, мне придется искать нового жениха.

– А есть претендент?

– Ну… – подняла глазки к потолку, подражая Анне Калашниковой из фильма «Простые истины», протянула она.

– Вот и отпускай тебя одну.

Неделя прошла, будто ничего и не было, а потом все сначала. Снова мутило, и опять ныли суставы. Что с ним такое? Задыхаясь, он просыпался по ночам, обливался потом и шел в душ. Врачи говорили: «Устал, нервное истощение, отдохни и все пройдет». Но Алексей уже понимал, что ничего не пройдет, опять вспоминал Ольгу Васильевну, думая, что это побочный эффект от эксперимента. И все же, как свойственно большинству, он просто надеялся, что все пройдет, поноет и отпустит.

– Алексей Павлович. – Голос в трубке был бархатным, словно плюшевая обезьянка, с которой он в детстве засыпал.

– Да.

– Вы вчера не пришли на анализы…

– Ой, извините, – не дав ей закончить, прервал бархатный голос, – я завтра прямо с утра приду.

По контракту он обязан еще целый месяц приходить в институт и сдавать кровь, а если потребуется, то проходить полное обследование. Рутинная работа, но если он не будет соблюдать правила, то его не возьмут на следующие испытания.

– Хорошо, мы будем вас ждать.

Почему-то на душе было мерзопакостно, будто что-то натворил и боялся в этом признаться. Если вскроется, что он заболел, то не возьмут на новые исследования, а перед свадьбой ему ох как нужны деньги. И все же на душе было неспокойно, что-то не так.

Что там выявили анализы, он не мог знать, но теперь в горле стало першить, глаза слезиться и в паху зудило. В детстве у Алексея была экзема, не то сладкого переел, не то мандарин в Новый год, но под коленками стало ужасно чесаться. Он карябал пальцами до крови, до боли, челюсти сводило. Но как только заживало, рука опять тянулась к ране. Алексей не помнил, как все закончилось, вроде бы само собой прошло. Но вспоминая те дни, ему становилось не по себе, а зуд в паху становился все сильней и сильней.

Скрипя зубами, смотрел на пальцы рук, как те чуть дрожали, но он упорно терпел, знал, что стоит один раз прикоснуться, и все…

– Алексей Павлович, – в этот раз голос в трубке был не бархатный, он сразу узнал Ольгу Павловну.

– Да, – чуть раздраженно ответил он.

– У вас есть минутка?

– Да.

– Хотела бы с вами поговорить.

– Я слушаю.

– Посмотрела ваши анализы, нам надо встретиться.

– Что-то случилось? Это серьезно? – Он уже понимал, на что она намекает. Все, что с ним сейчас происходило, это наверняка их препарат.

Еще перед тем как пойти на первое клиническое испытание, Алексей наслушался страшилок про то, как люди слепнут, почки отказывают, перестают ходить или вообще умирают. Но это были сказки, а сейчас уже реальность.

– Думаю лучше вам приехать к нам.

Ничего утешительного ее слова не сулили. Алексей похолодел, даже стало страшно, в голове промелькнула мысль, что все, это конец.

– Да, я подъеду.

Света прижалась, и когда в телефоне послышались гудки, тихо прошептала:

– Не бойся, они знают, что делают.

– А если нет? – он сомневался в этом.

– Но ведь они же разработали свое лекарство.

Препарат должен был помочь бороться с бесплодием мужчин. Алексей даже думал, что станет секс-гигантом, но все обернулось против него. В последнее время Светлана обижалась, что в постели он стал холодным, вялым. Ему не то чтобы не хотелось, порой он просто не мог, вот и все. В душе была злость на институт, на их изобретателей, которые наколдовали черти что.

– Прошу, присаживайтесь.

Женщина, похожая на балерину Светлану Захарову, прямые волосы, открытый взгляд и тонкая улыбка. Больше в кабинете никого не было.

– Что со мной? – этот вопрос вертелся у Алексея всю ночь, и он надеялся получить на него ответ.

– Вы уникальны.

– Что? – не поверил он своим ушам.

– Да, именно так. Мы долго бились над препаратом, десятки тысяч экспериментов и, похоже, что получилось.

– Что получилось? – Алексей не мог взять в толк, к чему она клонит.

– В мифологии есть упоминание о мифических существах андрогинах. Перволюди, соединяющие в себе мужские и женские признаки.

– Вы это о чем? – но Ольга Васильевна не ответила на его вопрос.

– Подобно титанам, андрогины были страшны своей силой и посягали на власть богов. Зевс решил разрезать их пополам, уменьшив тем самым их силу вдвое. А соединяет их воедино Эрос.

– Все это интересно, но какое отношение миф имеет ко мне?

– Помните, на лекции я говорила о проблеме современных женщин и мужчин.

– Ну не все, так, выборочно, – честно признался Алексей.