Уже два месяца прошло, как они все поступили в Юэй, а Изуку только сейчас решился спросить совета у своих друзей.

— Да. Но мы не общались с ним… как бы это сказать, Каччан меня недолюбливает, — он неловко почесал щёку, отводя взгляд.

— Разве? Я не замечала ничего такого. Вы же в одну сторону обычно идёте домой.

— Мы не разговариваем с ним совсем. Просто наши дома находятся близко друг к другу, вот и всё.

— И давно так у вас? — вмешался наконец Тенья, что до этого поглощал какое-то пирожное.

— Ещё с садика. Мы серьёзно повздорили и после этого ни разу и не разговаривали нормально, — Изуку погрустнел и отпил из чашки, чтобы немного отвлечься.

— Придумала! — Очако радостно хлопнула в ладоши, заставляя всех вздрогнуть. — Давайте помирим вас!

Парень вылупил свои зелёные глаза, в шоке смотря на неё.

— Не выйдет…

— Почему это? Разве ты не хочешь снова дружить с Бакугоу? — девушка отломила ложкой кусочек пирога из своей тарелки и закинула его в рот.

— Хочу, но от меня мало что зависит. Каччан-то не хочет.

— Ты же не знаешь наверняка. И не узнаешь, пока не попробуешь!

— Согласен с Ураракой. В данном случае она права, тебе нужно попробовать. Вы же были друзьями детства, да и думаю, тебе есть что ему сказать, не так ли?

Изуку поёрзал на стуле, он чувствовал себя неуютно. Эта тема не была неприятной, просто это будет очень трудно — поговорить с Каччаном. Тут даже воспоминания из детства не помогут завязать разговор. Похоже, что-то из его мыслей отразилось на лице, потому что Урарака увлечённо продолжила:

— Каминари-кун не так давно рассказывал, что Бакугоу кто-то нравится из нашего класса, но кто —неизвестно. Он ещё говорил что-то про то, что Бакугоу хочет признаться, но не знает, как это сделать. Может, тебе стоит предложить ему помощь? Ну, может, ты сможешь ему помочь, подсказать что-то… — под конец своего монолога Очако совершенно растеряла всю уверенность, представляя, как Изуку разорвут на части за то, что лезет не в своё дело. — Ладно, это плохая идея. НО! Нельзя терять веру, мы что-нибудь придумаем!

— А может, не надо?.. Ну, раз у Каччана уже есть хорошие друзья, то зачем ему общаться с кем-то вроде меня? Я, конечно, был бы рад, если бы мы снова стали друзьями, как в детстве, но это вряд ли возможно. Так что я не против и того, что сейчас есть. Мне этого достаточно, — он улыбнулся и встал, собирая свои вещи.

Пора на подработку, на которую он недавно устроился, чтобы помочь матери. Денег не хватало, а ему ещё учиться и учиться.

Кацуки в тупике. Он уже не знает, что делать. Либо он просверлит в Изуку дырку, либо признается. Но второе никак не получается, с ним постоянно шляются эти двое, а пятнадцать «сценариев», лежащих у него дома, не сильно-то и помогают.

Его отчаяние достигло такого пика, что он решил спросить совета у этих двух баранов.

— «Что бы я сделал, если бы хотел кому-то признаться в любви»? — Киришима даже отложил палочки в сторону, внимательно смотря на Кацуки. — Ну, я бы просто подошёл и прямо сказал об этом, это по-мужски!

— Предположим, я уже думал об этом, но в прошлом я очень сильно накосячил и с этим человеком не общаюсь, что тогда?

— Ну, это…

— Ты имеешь в виду «ненависть»? —вмешался Каминари. Альфа кивнул. — Хм. Это зависит от того, насколько сильно ты «накосячил». Может, это что-то малозначимое, если бы я был на твоём месте, сначала бы попросил прощения, наверное…

— Предположим, я попрошу прощения, что, если он не простит?

— Ты настолько сильно его обидел? — Денки от любопытства аж привстал, пододвигаясь ближе к Кацуки.

— Предположим…

— Да что ты всё «предположим, да предположим»?! Будь мужиком, скажи прямо! — Эйджиро аж воспылал от своей фразы.

Парень проскрипел зубами.

— Я над ним издевался… в детстве… в младшей школе… в средней… половину средней… крыл матом... называл никчёмным... запугивал... иногда пинал... как-то так… да…

Кацуки посмотрел на двоих парней, что сидели, раскрыв рты и не решаясь что-либо сказать.

— …Кхм. Может, для начала всё-таки извинишься? — неуверенно начал Денки, а Эйджиро громко предложил: «Просто иди и скажи всё как есть. Мужчина должен быть искренним и честным с самим собой!»

«Мужчина должен быть искренним с самим собой, да?»

Кацуки нахмурился.

«Он прав, дальше так продолжаться не может. Просто скажу прямо, если он откажет, значит так тому и быть…

…Да что за хуйня?! Он будет моим! Мы обязательно будем вместе!»

«Я не могу этого сделать…»

Бакугоу сидел за партой и смотрел на Изуку, который смеялся, разговаривая с друзьями. Его звонкий смех пробирался куда-то глубоко в сознание Кацуки, он словно музыка для его ушей, а его улыбка — самое яркое солнце. Кацуки не может молчать, но и признаться не может. Ему, большому, сильному альфе просто-напросто страшно, что его отвергнут. Похоже, какая-то из его мыслей отразилась на лице, потому что Киришима похлопал его по плечу, привлекая к себе внимание. Он смотрел на Бакугоу с толикой понимания, хотя и не знал, про кого говорил тогда Кацуки. Изуку снова хихикнул, и сердце альфы пропустило удар.

«Как же меня это достало!»

Он вскакивает с места и уходит из класса, потому что чувствует — ещё чуть-чуть, и он набросится на Изуку. Неясно с чем, неясно для чего и зачем. Просто набросится. Сожмёт в объятиях? Или просто поцелует? А может?..

Он быстро трясёт головой, прогоняя эти мысли.

Женщина из соседней квартиры просит Изуку помочь ей перенести вещи в машину, она переезжает. Он тут же приступает к делу. Коробки большие и тяжёлые, но Мидория упрямо переносит одну за другой. Женщина берёт более лёгкие вещи, когда омеге достаются все самые тяжёлые. Парень несёт две такие, шатаясь, но не опуская руки ниже, а то он просто-напросто уронит всё. Руки уже устали, а до машины ещё идти и идти. Но на полпути одна коробка куда-то пропадает, и Изуку удивлённо моргает, не понимая, что происходит.

Кацуки просто шёл из магазина, когда увидел, как Изуку таскает какие-то коробки, причём по две. Его шатает из стороны в сторону, но он всё равно идёт. Почему-то внутри него начинает бушевать злость.

«Омегам нельзя таскать тяжести, Деку!»

Поэтому он тут же спешит забрать у парня его ношу. Мидория удивлённо моргает, смотря на него.

— Каччан, что ты здесь делаешь? — он подходит ближе и смотрит в глаза.

— Мимо шёл, — его голос кажется рассерженным, Изуку немного отходит назад, но недалеко.

— Ох, это же Кацуки-кун! Как ты вырос! — женщина осматривает его со всех сторон. — Стал настоящим красавцем, наверняка отбоя от омег нет, — хихикнула она, а Бакугоу чувствует, что немного покраснел.

Изуку осмотрел высокую фигуру альфы, подмечая развитую мускулатуру, видную под тканью чёрной футболки. Запах Кацуки за всё время в Юэй стал ещё более привлекательным.

— Кхм. Я донесу остальное, можешь идти домой, — но Изуку отрицательно качает головой.

— Я помогу, всё-таки это я начал. Нехорошо сваливать свою работу на других, — он улыбается, идя за Кацуки к машине с открытым багажником.

Они переносят ещё по три коробки. Места в машине уже нет, и приходится ставить вещи друг на друга. Кацуки выше Изуку на голову, поэтому именно он утрамбовывает коробки друг на дружку, а Мидория просто подаёт их.

— Последняя, — сообщает омега, передавая её в руки Бакугоу.

На мгновение их руки соприкасаются, и сердце Изуку пропускает удар, отчего он резко одёргивает руку, будто обжёгшись о что-то горячее. Кацуки удивлённо смотрит на Изуку, прижимающего к своей груди руку, не понимая, что случилось.

— Что с тобой? — его хмурое лицо заставляет Мидорию быстро-быстро качать головой, отчего она начинает кружиться.

— Нет, ничего. Всё в порядке.

Альфа делает вид, что поверил, хотя ни фига подобного.

Изуку отворачивается. Сердце сбивается с привычного ритма и бьётся слишком быстро. Это пугает. Он снова смотрит на Кацуки, и снова словно тысяча мелких иголок пронзают его главный орган.