— Она обещает выдать тебя за Ниллана? — что за бред? — Но он же…

— Мальчишка? Да. Но ко времени, когда он сядет на трон, то будет уже взрослым мужчиной, — кичливо сказала Игрид.

— Опомнись, он никогда не сядет на трон! — воскликнула Сибилла. — У него нет армии!

— Пока нет, но скоро будет.

— Проклятье! Даже если он добудет чёртову корону, неужели ты не понимаешь, что его мамаша никогда не выдаст тебя за своего драгоценного принца?!

Игрид хмыкнула и нервно дёрнула плечами.

— Ты держишь меня за идиотку? — злобно оскалилась она. — Конечно, не выдаст. Но я позволяю ей считать, что верю в её россказни.

— Зачем ты это делаешь?

— Стелла щедра и хорошо платит мне за службу, причём юнитами, которые не в ходу в долбаном Ванахейме, зато в почёте во всех вольных системах. Да, эта старая корова лжет о короне, но когда всё закончится, мне хватит денег, чтобы начать всё сначала подальше отсюда и больше не служить никому, кроме себя самой.

Деньги. Вот в чём причина! Игрид хотелось денег и свободы, а принцесса была слишком доверчива, чтобы это предвидеть, ведь верила в чужую честность и преданность. Сибилла была простодушна и легковерна – непозволительная роскошь для женщины её положения, а это плодотворная почва для измены. Раллард часто говорил, что мягкосердечность всегда привлекает тех, кто захочет ею воспользоваться – так он оправдывал свою жестокость и паранойю, но в тот день Сиб поняла, что её брат был прав.

И она усвоила урок.

— Ты ничего не начнёшь с начала, Игрид, — царевна мотнула головой. — Всё кончено.

— Неужели? — нахально хмыкнула фрейлина.

— Сейчас я позову стражу, и тебя арестуют. А потом ты отправишься в Ванахейм, где тебя осудят и воздадут по заслугам, — хладнокровно пообещала Сибилла. Это было правильно. Она не станет выгораживать изменницу.

— За шпионаж меня наверняка приговорят к смерти, ты же знаешь.

— Ты знала, какое наказание ждёт предателя.

— Так неужели ты дашь мне умереть? После всего того, что мы с тобой пережили, — усмехнулась фрейлина.

Принцесса снова почувствовала боль, но не от мыслей о предательстве, вовсе нет. Ей стало горько, что Игрид имела наглость спекулировать на их общем прошлом – фрейлина пыталась её разжалобить и точно знала, куда давить. Это было слишком.

— Ты никогда этого не сделаешь, вот что. Я тебя знаю, Сибилла. Ты не допустишь моей казни, даже если захочешь, поэтому… — фрейлина подошла к столу, порылась в ящиках и извлекла оттуда пару маленьких кошелей с монетами, которые надёжно спрятала в корсаже. — Я просто уйду и покончим с этим.

— Ты никуда не уйдёшь.

Игрид раздраженно закатила глаза.

— И как ты меня остановишь? — она взяла со стола нож для бумаги, а потом протянула его принцессе. — Ну, давай, останови меня, если сможешь. Ну же!.. Я так и думала.

Сиб машинально сжала рукоять, но не смогла пошевелиться. Как она могла? Перед ней стояла та самая девочка, которую много лет назад её мать подобрала в одной из выжженных узурпатором деревень. Та девочка, которая делила с ней трудности изгнания, холод и лишения, развлекала и утешала, когда принцессе было грустно. Та, кто отправилась с ней в чужое царство и осталась, когда другие ванахеймцы уехали, но эта девочка сегодня умерла.

Её заменила сука, которая предала свою госпожу за чёртовы юниты. И это была больше не та Игрид, которую принцесса любила.

Когда Сибилла подумала об этом, то крепче сжала рукоять ножа и твёрдо повторила:

— Ты никуда не уйдёшь. Ты останешься здесь и ответишь за то, что сделала.

— Ох, Сиб, оставь, — Игрид фыркнула. В её голосе слышалась издёвка. — Я устала от твоих спектаклей. Мы обе знаем, что ты дашь мне уйти. Ты ведь не Раллард, ты не такая.

— Именно поэтому ты меня и предала. Будь это мой брат, ты бы не осмелилась.

Фрейлина равнодушно пожала плечами.

— Да. Я знала, что даже если и попадусь, то ты меня отпустишь.

— Какая же ты тварь.

— Ты это хотела услышать? Правду? — спросила та, которую принцесса когда-то считала сестрой. — Так знай, что это она и есть. Ты не Раллард, и сколько бы не пыжилась, изображая великого и грозного Беалинга, ты всегда была и будешь просто испуганной девочкой под одеялом, а не драконом. Ты никогда не сделаешь ничего выходящего за рамки, и что не вписывается в твои понятия о морали. Ты на это просто не способна! Так что, отойди. Я ухожу.

Игрид без страха шагнула вперёд, но Сибилла не сдвинулась с места. Острое лезвие ножа почти коснулась горла фрейлины, но это её не испугало: она снова закатила глаза и снисходительно покачала головой.

— Хватит, Сибби. Мы обе знаем, что ты не допустишь моей смерти.

— Клянусь, ещё один шаг и…

— И что? — Игрид криво усмехнулась, а потом рассмеялась. — Ты казнишь меня за измену на месте, как настоящий Беалинг? Оставь, Сиб. Я ухожу. А ты прими от меня последний совет – не верь никому. У тех, кто тебя окружает, всегда есть свой интерес.

Сибилла всегда боялась стать похожей на своего бессердечного брата и подавляла живущую внутри неё жестокость – Игрид хорошо это знала. За свою жизнь принцесса видела достаточно крови и смерти, чтобы творить их ещё больше, поэтому она избегала той неистовой кровожадности, которая с рождения жила в любом представителе её династии. Сиб предпочла бы жить во вселенной без страданий, убийств, лжи и предательства, но они встречались всюду, и она ничего не могла с этим поделать. Фрейлина права, она была просто слабой принцессой в жестоком и несправедливом мире, но скоро Сибилле предстоит стать королевой и повести народ, а это значит – ей пора убить в себе страх и научиться ранить душу. Пора вырасти из себя самой и начать совершать правильные поступки, какими бы тяжелыми они ей не казались.

Да, Игрид знала свою госпожу слишком хорошо, но была права во всём, кроме одного.

Сибилла не изображала Беалинга, а был им. А Беалинги не терпят предательства и вершат правосудие собственными руками.

— Спасибо за совет. Ты хороший учитель, — выдохнула принцесса и махнула ножом.

Острое лезвие рассекло плоть неожиданно мягко, словно черкнуло подушку, и из горла Игрид брызнула тёмная кровь. Принцесса видела, как самая близкая из её фрейлин схватилась за шею, а потом удивлённо посмотрела на окровавленные ладони и со страшным хрипом свалилась на бок. Кровь всё уходила из её раны, пропитывая голубое платье девицы, её льняные волосы и заливая пол, но Игрид уже ничего не видела. Пока её сердце билось, кровь вытекала из рассеченного горла толчок за толчком, но когда взгляд фрейлины погас, всё закончилось.

Она умерла.

Принцессе всегда казалось, что убивать страшно. Отнятие чужой жизни виделось ей чем-то невообразимым, но на деле это оказалось неожиданно легко – пугающе легко, и Сиб с удивлением осознала, что, совершив своё первое убийство, ничего не почувствовала. Совершенно ничего. Там не было никакой моральной линии, которую она пересекла, никакой стены, которую пробила: просто раньше в покоях билось два сердца, а теперь – одно. Это было до ужаса легко, и принцесса просто стояла и смотрела на тело той, чью жизнь забрала с такой простой.

Ещё полчаса назад она считала Игрид самой близкой из своих приближенных, почти сестрой, но теперь девица лежала перед ней мёртвой. Этим утром царевна видела её в своих покоях и была уверена, что сможет доверить ей свою жизнь, если потребуется, и понятия не имела, что фрейлина давно продала её врагу за долбаные юниты. Это казалось Сибилле таким странным, что она не сразу заметила, когда дверь снова открылись, и в покоях появился Локи.

— Сиб! — взволнованно позвал он. — Что у тебя слу… Ох, чёрт.

Принц увидел тело Игрид на полу, а потом – окровавленный нож в руке ванахеймки и сразу всё понял. Наверное, со стороны Сибилла выглядела не такой спокойной, как казалась самой себе, потому что в следующее мгновений Локи поднял руки и сделал осторожный шаг по направлению к ней.

— Сиб, милая, это я. Ты меня звала, помнишь?