— Стоп! Снято! — громко крикнул Даррен, а потом закашлялся.

Роберт, который всё это время был словно запертый где-то в клетке внутри собственной головы, вдруг пришёл в себя и резко отстранился от Холланда, выхватывая покрывало из рук приблизившейся ассистентки и прикрывая им не себя, а его. Хотя никто на них и не смотрел: все стремились отвернуться и отойти в сторонку, потому что чувствовали себя омерзительно, словно стали безучастными свидетелями настоящего изнасилования.

— Том, ты слышишь меня, Том? — стал обеспокоенно звать Роберт, помогая парню сесть на столе. Тот растерянно и затравленно посмотрел на него, не произнося ни слова, потому что язык словно присох к нёбу.

— Всем спасибо, все свободны! — закричал Аронофски, чтобы съёмочная группа как можно скорее покинула декорации. Все только этого и ждали, немедленно покидая площадку и разбредаясь кто куда.

— Парни, вы… как? — неуверенно начал Даррен, но не пытался приблизиться к этим двоим, которые явно всё ещё были не в себе.

— Как тебя зовут? — громко спросил Дауни, стараясь не орать, хотя у самого внутри словно бушевала раскаленная лава, ведь он видел, как Дерек насиловал Макса, и не помог мальчику, более того, он позволил это сделать. А где-то рядом с ним, в темнице собственного разума, был Джулиан, который нервно выкуривал сигарету за сигаретой и шептал, что Роберт выпустил на свободу монстра.

— Том, — ответил Холланд на вопрос, пытаясь вернуть себе контроль над телом.

— Что бы ты сделал с Дереком, если бы он был настоящим?

— Я бы врезал ему, — послушно продолжал отвечать парень, но так и не глядя на Дауни.

— Кто есть у тебя, но кого нет у Макса? — мужчина осторожно погладил скулы Тома в самом ласковом жесте.

— Братья, мама, папа, моя семья!

— Правильно, а ещё у тебя есть я, помнишь? — в надежде прошептал Роберт, пытаясь заглянуть в глаза Холланда, надеясь увидеть там своего жизнерадостного мальчика, а не Макса, который был так похож на его Джулиана.

Том посмотрел на мужчину, а потом крепко зажмурился, отвернув от него лицо, поспешно спрыгнув со стола, натянув на себя джинсы и так же быстро покинув съёмочную площадку, как и все остальные. Дауни лишь посмотрел ему вслед, тоже натянул брюки и собрался бежать за своим парнем, но его остановил Даррен.

— Роб, я даже не знаю, что делать. У нас есть штатный психолог, может быть, нам пригласить его для беседы с Томом? — суетясь, предложил режиссёр, до которого только дошёл весь ужас происходящего.

— Психолога? — закричал Дауни. — Ты издеваешься?! — он вырвал свою руку из хватки Аронофски и побежал в гримёрку к Тому. Его сердце билось в непонятном ритме, оно то пускалось вскачь, то словно замирало совсем.

Роберт даже не понимал, как так быстро добрался до двери Холланда, словно ноги сами принесли его сюда. Мужчина сжал руку в кулак и осторожно постучал, а потом подёргал ручку; дверь, к счастью, оказалась не заперта, видимо, парень забыл закрыться в спешке.

— Том? — позвал Роберт, проходя внутрь. Дверь ванной комнаты, которая прилегала к гримёрке, была приоткрыта, и из-за неё доносилось тихое журчание воды. Мужчина быстро прошёл в ванную и обнаружил Холланда, который прямо в одежде стоял под струями воды и дрожал от холода. — С ума сошёл? — ужаснулся Дауни, когда понял, что открытым был только холодный кран. — Идём, — он попытался вытянуть парня из кабинки.

— Нет! Оставь меня, — закричал Том, оттолкнув его от себя. В отличие от Макса, он был достаточно силён, чтобы сопротивляться. Тогда Роберт просто настроил воду до нормальной температуры, чтобы Холланд согрелся, и залез к нему прямо в кабинку, тоже промокая насквозь.

— Том, я — не он, я Роберт, помнишь? — Дауни аккуратно взял лицо паренька и повернул его к себе, но тот держал глаза закрытыми.

— Что, если ты он? Что, если ты врёшь? Что, если ты всегда лгал, ведь вся твоя жизнь — игра! — прохныкал Холланд, который отчаянно пытался прийти в себя, но Роберт был так натурален в своей игре, что он просто потерялся, не зная, где, когда и с кем мужчина был настоящим.

— Я — не Дерек Хадсон, Том, и никогда им не был, — дрожащим голосом ответил Дауни, сплёвывая в сторону воду, которая попадала в рот. Одно было хорошо — не было видно их слёз, которые смешивались с каплями воды.

— Не верю, я не верю тебе, даже твой брак оказался фикцией. Уходи, не делай мне больно, прошу, — Холланд открыл глаза и посмотрел на Роберта, буквально умоляя его взглядом.

— Я бы никогда, малыш, слышишь? Никогда не прикоснулся бы к тебе против твоей воли, — Дауни осторожно убрал свои руки от лица Тома. — Никогда не сделал бы тебе больно, ведь я тебя… С тобой я настоящий, только с тобой, понимаешь?

— Почему со мной? — всхлипнул Холланд, стараясь вырваться из плена собственной истерики.

— Потому что, начиная с тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года, во мне жил ещё один человек… Его зовут Джулиан, однажды я разделил с ним его боль, и она уже никогда не покидала меня по-настоящему, а лишь утихала на время, пока я не встретил тебя на кастинге, — Роберт навалился спиной на кафельную плитку и посмотрел в потолок, убрав лицо из-под струй воды. — Том, только с тобой за долгое время я почувствовал, что я больше нуля, потому что…

— Потому что? — всхлипывая спросил Холланд, желая услышать эти три слова именно сейчас, потому что знал, что именно они вернут его в реальность.

— Потому что я люблю тебя! — Дауни посмотрел в глаза Тома. Парень видел в них только своего любимого человека, больше никакого Дерека Хадсона, только Роберт, его Роберт, с которым он вчера целовался весь вечер в домике на дереве.

— Роб, — прошептал Холланд и заключил в объятия мужчину, который тут же обнял его в ответ. — Я здесь, я вырвался, я вернулся, — сбивчиво шептал он, сжимая руками талию Дауни с такой силой, что у того позвонки захрустели.

— Да, ты здесь, мой Том, мой любимый, мой хороший, — мужчина принялся покрывать невесомыми поцелуями лоб, щёки, нос и губы Холланда. — Всё закончилось, мы сорвали этот пластырь больно, но резко, как ты и говорил. Их больше нет, теперь только ты и я, — Дауни посмотрел в заплаканные глаза мальчика. — Ты же мне веришь?

— Да, верю, — быстро закивал головой Том, — потому что…

— Потому что? — растерялся Роберт, когда Холланд вдруг резко замолчал.

— Потому что я тоже тебя люблю, — сорвалось признание с влажных губ, а после эти самые губы накрыли поцелуем рот мужчины. Обоим казалось, что их тела тают под тёплыми струями воды, или же это просто они плавились в объятиях друг друга — им, честно говоря, было на это наплевать, ведь они сказали друг другу то, что давно хотели и должны были сказать. Больше не осталось места боли и страху, потому что они становились ничем перед настоящей любовью.

========== Глава 9 ==========

— Ты снова весь мокрый как лягушонок, — сказал Роберт, чуть улыбнувшись, когда они вместе с Томом выбрались из душевой кабинки. Он накинул парню на голову большое махровое полотенце.

— О тебе я могу сказать то же самое, — вырвался тихий смешок из груди Холланда, или это был один из последних всхлипов отступившей истерики. Стоило им оказаться в гримёрке, как Том стал стягивать с себя мокрую одежду, под джинсами белья на нём не было, потому что Роберт разрезал его трусы по сценарию, зато «носок» на члене висел, и парень брезгливо стащил его.

Дауни, когда вышел из ванной и обнаружил парня абсолютно нагим, поспешно отвернулся, в то время как Том искал свою сухую одежду. Он натянул на себя футболку, которая приятно льнула к телу, и тревога отступила ещё дальше, потому что он словно смыл водой грязь, которую оставил на нём Дерек. Стащил с себя образ Макса, когда избавился от его одежды; когда надел свою, то словно вернул себе свою кожу, а вместе с ней и свою личность.

— Что? Не подглядываешь? — по-доброму усмехнулся Холланд, натягивая трусы и джинсы, когда заметил, что мужчина стоит к нему спиной. Дауни взглянул на своё отражение в зеркале, и оно улыбнулось ему оскалом Дерека, отчего мужчина на секунду зажмурился.